Современная проза

Все понимали, почему Йоси так часто наведывается к ним в караван. Из-за старика Эзры. За что арестовали Эзру, никто толком не знал, тем более, что Эзра почти не говорил на иврите. Когда-то, в Ираке, он был в подполье, его схватили и приговорили к смертной казни, но родные подкупили кого-то из высокопоставленных чиновников, и Эзре удалось бежать. Теперь он был уверен, что снова находится в иракской тюрьме, говорил в основном по-арабски, а когда переходил на иврит, рассказывал, как его пытали в Ираке…

Вадим попросил врача пустить его к матери. Тот подумал и сказал, что пустит, но нужен халат, и скрылся в отделении. Тут же заговорила Марина. – Бабушке вчера стало хуже, мне позвонили соседки по палате, я сразу приехала, и ее при мне в «реанимацию» забрали… Такая хлопотушечка, такая заботливая. У, стерва, слов не хватает. Вадим прервал это бессмысленное словоизвержение. – Ты сиделку наняла, ты врачу заплатила? – спросил он Марину. – Да нет…Как-то пока без этого обходились… – Молодцы, –…

4 февраля. Любопытно, что вчера я так и не смог продолжить историю (я имею в виду сюжет с коммивояжером), возможно, как раз потому, что чувствовал большое искушение это сделать, причем именно так, как мне рассказывала об этом Анабел. Пытаться передать манеру Анабел — значит так или иначе сфальшивить. Я знаю, что это бесполезно, а если я пойду на такое, мне придется принять ее правила игры, — мне не хватает устойчивости и отстраненности Бьоя, который набирает очки, не слишком подставляя лицо под…

[Пер. А. Косс] Инструкция, как правильно петь Для начала разбейте все зеркала в доме, бессильно уроните руки, уставьтесь невидящим взором в стену, забудьтесь. Спойте одну-единственную ноту, вслушайтесь нутром. Если вам услышится (но это произойдет значительно позже) нечто вроде пейзажа, объятого страхом: камни, между ними костры и силуэты полуголых людей на корточках, — думаю, вы на правильном пути; то же самое, если вам услышится река, вниз по течению которой плывут черно-желтые лодки, или…

Кофе явно запаздывал, особенно если сравнить, как быстро вас обслужили вначале, так что у вас было время выкурить еще одну сигарету и допить бутылку вина, развлекая себя наблюдением за английской туристкой, которая осматривала зал сквозь толстые стекла очков, ни на чем не особенно не останавливаясь. Она была не то несколько заторможена, не то слишком застенчива; довольно долго собиралась с духом, прежде чем решилась снять блестящий от дождя плащ и повесить его на ближайшую вешалку; потом вернулась…

Между тем, стала жена детей считать, прицепленного деда посчитала, баловницы хватились – нету. Посылают зятька к магазину: – Федь, сходи! А и где она, пьянь наша? Пребольно ухватил зятек Закарманову за ухо, преогромной рукой пошарив в щелочках. – Ага, попалась! – Ой, Федьку боюсь! – завизжала бабулька. – Ты, маманька, чего опять хулиганишь? – строг был Федька; ни рюмочкой не подкупишь, ни окурочком. Только и взвизгнуть: – Ой, Федьку боюсь! Посадил зятек ее в клетку, попку залепил лейкопластырем,…

Фирсов сидел на софе, в чистых шароварах, босые ноги его отдыхали на зеленом ковре какого-то затейливого узора. Но он не мог сегодня углубленно вникать в программу «Время». Как будто бы что-то чужеродное уже находилось в доме, – и теперь надо было напрягаться, чтобы постичь его смысл. Ведь он давно свыкся с мыслью, что у него нет никакой дочери, да и детей, вообще, нет. Город он не любил, боялся города, хотя страх этот и нелюбовь эта не были какими-то уж вовсе дремучими, постыдными для человека нашего…

В конце семидесятых, во Франции, он превратился в культовую фигуру, когда выступил на телевидении в престижном talk- how, попасть в которое мечтают все знаменитости. Впервые в истории передачи на экране появился пьяный в стельку писатель, хлопавший по ляжке сидевшую рядом даму-писательницу. На следующее утро все его книги были распроданы, а его самого узнавали и радостно приветствовали на каждом углу. В двадцать четыре года Буковски написал свой первый рассказ, а в тридцать пять, когда поэтов тянет…

«С мальчишками дралась я во дворе…» С мальчишками дралась я во дворе И не боялась, что придёт расплата: Известно было местной детворе - Есть у меня два сильных старших брата. Когда влюблялись юноши в меня Была разборчива и жестковата - Два эталона были, как броня, Два умных и красивых старших брата. Когда пришла нежданная беда, Душа была отчаяньем объята, Со мною рядом встали, как всегда, Два верных и надёжных старших брата. Смотрю спокойно в будущие дни, Их добротой и мудростью…

Женщина нюхает воздух. – Тело сносилось, и к вечеру я схожу на нет. Знаешь ли ты, каково линять на закате? Когда в потемках вместо крови вены щекочет желчь. Когда тебя рвет словами. Наверное, знаешь, иначе… Иначе, почему тебя нет? Я вслушиваюсь в рыхлую тишину, но ответа не различить. Слышит ли хоть что-нибудь женщина в окне? Быть может, привидения глухи? А может, они глухи только к речам живых, к речам пустым и невнятным для них? Но тогда какого черта я ее слышу?! Женщина снова высовывается…

Заведующая гостиницей Полина Андреевна Зуева, полная женщина с красным от вечного действия мороза и арктического солнца лицом, только что внесла с улицы плотный куб снега. Она осторожно опустила его с плеч в бочку с водой. Вода забулькала, зашипела, белый снег потемнел и погрузился, вытесняя воду к краю. — Переведите в другой номер, — жалобно попросил розовый мужчина. — Голова болит. — Ну что мне с вами делать? — развела руками Полина Андреевна. — Мест больше нет. Ждите, может, выпустят какой-нибудь…

Мы учились с Ним в одном классе во время войны в далеком перенаселенном, заросшем желтым грязным льдом волжском городе. Он был третьегодник, я догнал Его в четвертом классе в 43-м году. Я был тогда хил, ходил в телогрейке, огромных сапогах и темно-синих штанах, которые мне выделили по ордеру из американских подарков. Штаны были жесткие, из чертовой кожи, но к тому времени я их уже износил, и на заду у меня красовались две круглые, как очки, заплаты из другой материи. Все же я продолжал гордиться…

С того дня установились между дядей Митей и его тещей замечательные товарищеские отношения. Всегда теща держала его сторону в спорах с женой, и кормила хорошо, и внуков приучала уважать батьку. Вот что значит иметь общий романтический секрет. «Да, – подумал сейчас дядя Митя, глядя на проходящую вдали тещу, – прямо и смех, и грех, и грецкий орех». Тут он увидел идущего к стоянке такси человека в заграничном плаще и с чемоданом в руке. Это был я. – Черный ЗИЛ вас устроит, товарищ? – спросил меня…

Про Андрея она пока ничего не говорила. Сам про себя он тоже знал немного: в сопроводиловке, с которой его направили сюда из первой горбольницы, он подсмотрел шифрованную цифирь «295.54?» И только-то. Вышло вот как: он лежал на диване, уткнувшись лицом в подушку. Короткое пунктирное полузабытье не помогло. Голова была деревянная и угловатая: как ни поверни, — все угол, волосы на лбу и под мышками слиплись от пота, рот был полон блевотной горечи. Ненавижу, твердил он невесть кому, кусая пальцы. В…

Когда пала столица колчаковской Сибири Омск и стала очевидной неизбежность разгрома, судьба послала ему возможность уехать в Америку. Но он ею не воспользовался. Освобождённый по ранению от службы, отец тем не менее возвратился в свою отступавшую часть, находившуюся под командованием генерала Владимира Оскаровича Каппеля. За Каппелем шли самые стойкие. Красные были не только за спиной, но и впереди. Лютовали сибирские морозы, свирепствовал тиф – Каппель умер в этом страшном походе. Отец рассказывал,…

МЕЧТА РАБОТЯГИ Сид посмотрел на часы и вытер пот со лба, поморщившись от боли в мышцах. Он пах солью, и закрытое пространство грузовика, который он разгружал, заставляло его ощущать себя хирургом в маске.. Том был у двери, укладывал коробки на вилку кары. Работа тяжёлая, скучная, очень. скучная, так что Сид попросту перешёл на автопилот и стал мечтать, представляя, что играет центрфорварда в КПР – в одной из лучших команд, которые когда-либо видел свет.Игра была превосходной. Финал Кубка на «Уэмбли»,…

* * * Надо уже признаться себе честно в конце концов — да, я люблю двоих, ну тоже мне, трагедия, есть о чем говорить, конечно хуже, чем одного, но зато гораздо лучше, чем троих, будем позитивны. Они разные такие, их бы соединить — идеальный мужик получился бы, честное слово. Нет, не знакомы, хотя догадываются, не без того, ну я же, дура, проговариваюсь постоянно, как-будто меня за язык кто-то тянет. Да не знаю я, кого больше, ну что за вопросы идиотские, это же разное совсем, ну неужели непонятно……

Да почему же, почему? Подойдём от обратного. Жанр ужасов, предположим, это чужое. А что считалось в доску своим? С любопытством и слегка порочным удовольствием смотрю я иногда плохие советские фильмы, проникающие в несмотрибельное время на современный телеэкран. Именно плохие они резче концентрируют устремления эпохи, а не авторов. Эти пожелтелые новости из небывалых мест. Вот на заводе возникает производственный конфликт, но сразу же и разрешается, а в это время страна запускает новый космический…

В. (обиженно) : У каждого своя доза. А. : Доза… Ладно. Молчание. А. : …Да. На чем мы остановились ? В. : «А кто живет» … Пауза. А. : Да ! А кто живет ?! Кто ?! А живет всякая сволочь мелкая, вот это он и описал… (Тяжело вздыхает). Почитай "Дуэль", почитай его… всяких немцев положительных… Жена А. (проявляя настойчивое желание участвовать в разговоре) : А "Черный монах" ? А. : Иди в пизду со своим "Черным монахом" !.. В. (интеллигентно) : Тихо, тихо…

В общем, встретились два одиночества. На следующий день она зашла ко мне. Ну что, посидели мы, выпили чаю. И, вы знаете, почему-то я не полез к ней. Не знаю даже почему. Воздержался. Погода, что ли, была такая - тяжелая. Декабрь все же… Или испугался ее жилищных проблем? Не знаю. На следующий день она пришла опять. Видимо, думает: «Что такое?!» А я опять то же самое - сидим, пьем чай. На третий день она сама сказала, что я не привлекаю ее сексуально и что мы будем друзьями. И стала приходить почти…