Современная проза

Пулкак – это древнее украшение персидских девушек, которое вьётся из шерстяных нитей с мелким цветным бисером. Может, оттого Ниссо и красивая, что носит национальную одежду, хотя и в европейском наряде она выглядела бы тоже неотразимо – она ведь из Пастхуфа. Внешне она очень похожа на Ромину Пауэр, солистку распавшегося итальянского дуэта «Аль Бано и Ромина Пауэр». Помните их знаменитую песню «Феличита» (Счастье)? Но я думаю, Ниссо гораздо красивее. Спросите почему? А был такой случай. Как-то мне…

- Ни за что! - громко произнесла девочка, а затем слезла со стула и метнулась в сторону сладкого стола. И вопрос улетучился вместе с ней. Какие же дети непостоянные, они так быстро теряют интерес. Хотя, никто в детстве не зацикливается на одном, на то оно и детство, чтобы узнать как можно больше. - Чего это она? - удивилась подруга, присев на место Сьюзан. - Меня не было всего несколько минут, а ты уже успела переманить её на свою сторону... - Ничего подобного, - ответила я, взяв в руки…

Александр Губенко. 2009 Журналист. Член Союза Журналистов Узбекистана. Смерть писателя Жизнь оказалась довольно интересным занятием, настолько, что наиболее логичным её продолжением становится Cмерть Слякотным апрельским утром, хоронили писателя Ивана Данилыча Верховского. Погода была отвратительная. Серая пелена, окутавшая небо, скудно просеивала сквозь плотную, как бабушкин кисель субстанцию тусклый холодный свет несмелого ещё весеннего солнышка. Моросил противный…

ГЛАВА I Более 100 лет до наших дней, начало ХХ века Молодая девушка Александра собралась вечером на поле, принадлежащее помещику Адивлину. В доме очень скромно стало с недавних времён с пропитанием. После слухов, что по всей царской России идут перевороты, проходят митинги коммунистов – большевиков, данное явление дошло и до этих мест Рязанской губернии. Люди стали скрытными. Фабрики испытывали сбои. Забастовки участились. Аресты соседей и знакомых шли повсеместно. Многих увольняли с работы.…

Если бы он верил в предзнаменования, он расценил бы это как некий знак. Он принялся кулаком снизу выбивать полки стеллажа из креплений. Потом отступил на шаг. Вот она. Как призрак выступает из разобранной вербальной стены. Дверь в комнату, в которой… Я же мог бы просто купить стол? Мсье Эгаре провел рукой по лицу. Да. Обтереть книги, поставить их на место и опять забыть про эту дверь. Купить стол и жить себе дальше, как жил все эти долгие годы. Через двадцать лет ему стукнет семьдесят,…

Грузовик с прожектором продолжал медленно ползти, столб света шарил по сторонам и вдруг выхватил из темноты человеческую фигуру. С машины начали стрелять. Не знаю, стало мне страшно за того, кто плыл в небе, или за себя, или стыдно за тех, кто стрелял, но только все во мне как-то сжалось, и я увидела себя выше обеих поэтесс. Я глянула вниз, постаралась присесть, пока мои спутницы еще ничего не заметили, но не тут-то было — земля не держала меня. Поэтессы стояли внизу. Старшая радостно улыбалась,…

II Маленький солнечный лучик пытался юркнуть в комнату через подвальное окно. Весна. Она одевалась. Про себя она радовалась, что в любви поэт был силен и неутомим, хотя и не очень нежен, словно ему не так уж и хотелось любить, словно он просто уступал непреодолимой потребности. Она смотрела на спящего поэта и думала, какой он хороший, ее поэт, не беда, что он тощий и что у него такое длинное лицо. Поэт проснулся: приоткрыл сперва один глаз, потом, помедлив, другой. Когда глаза поэта…

Эдвин беден, а моя мать, напротив, богата: так было в начале. Однако позднее все переменилось. Теперь Эдвин купался в деньгах, а мать, став старой и слабой, все чаще говорила, что боится кончить свои дни в приюте для бедных. Молодая мать, яркая красавица, появилась словно из сновидений. Длинноногая, в туфлях на высоких каблуках, серьезная, с черными глазами, полными губами, в мехах, в огромной шляпе размером с тележное колесо, из-под которой выбивалась грива кудрявых волос. Перья. Рядом с ней вертелась…

— Все они, журналисты, одинаковы. Врут и притом все заодно. Им рассказывают разные разности, они же ни черта не понимают, да еще и плохо перечитывают то, что сами пишут, а пишут ведь как свиньи. Сюда еще прикладывают руку редакторы и наборщики — так что черт знает что получается. — А на самом деле? Что же у вас там произошло? — Авель? — спросил Каин. — Она была жуткой сукой. — Она? — удивился я. — Именно так. Может быть, это вас ошеломило? Вы что же, собираетесь разыгрывать из себя Поля Клоделя…

Добравшись до дому, Эдна выпила три чашки кофе прежде, чем набрать номер. Телефон прозвонил четыре раза. - Алло? - ответил он. - Мистер Лайтхилл? - Да? - Я видела ваше объявление. То, что в машине. - Ах, да. - Меня зовут Эдна. - Как поживаете, Эдна? - О, со мной все в порядке. Такая жара стоит. Такая погода - это уже слишком. - Да, от нее труднее живется. - Что ж, мистер Лайтхилл... - Зовите меня просто Джо. - Ну, Джо, ха-ха-ха, я себя такой дурой чувствую.…

- Есть и другие вещи помимо бокса, Джек. - Какие? Валяться на заднице и читать Космополитэн? - Мне нравится улучшать свой ум. - Так и должно быть. Над ним нужно еще много поработать. - Говорю тебе, кроме бокса, есть и другие вещи. - Какие? Назови. - Ну, искусство, музыка, живопись, вроде этого. - И у тебя они хорошо получаются? - Нет, но я их ценю. - Говно это, я уж лучше буду самым лучшим в том, чем занимаюсь. - Хороший, лучше, самый лучший... Господи, неужели ты не…

- Что ж, давайте посмотрим... - Старый еврей подошел и начал ощупывать манекен, трогал платье, руки. - Поглядим... Мне кажется, я могу продать вам эту... вещь... за 17 долларов 50 центов. - Беру. - Роберт вытащил двадцатку. Магазинщик отсчитал сдачу. - Мне будет ее не хватать, - сказал он, - иногда она кажется почти настоящей. Вам завернуть? - Нет, возьму так. Роберт взял манекен и донес до машины. Уложил на заднее сиденье. Затем сел сам и поехал к себе. Когда он добрался до дому, к счастью,…

Фрэнки Рузвельт сидел на месте, жизнь становилась получше, но депрессия продолжалась, и ни один из наших отцов не работал. Откуда брались наши небольшие карманные деньги, оставалось загадкой, если не считать того, что на все, что не было зацементировано в землю, у нас очень навострился глаз. Мы не воровали - мы делились. И изобретали. Коль скоро денег было мало или вообще не было, мы изобретали маленькие игры, чтобы скоротать время: одной из таких игр было сходить на пляж и обратно. Делалось это…

Больные обернулись. - Глория, поверь мне, никто так не любит тебя, как я. - Ты хочешь принести мне шоколад? Ну так намажь им свою задницу! Гарри достал из бумажника карточку. Карточка отеля. - Вот, возьми, пока не забыл. Тут разрешают звонить? Позвони мне, если тебе чего-нибудь захочется. Глория промолчала. Она взяла карту и свернула ее в несколько раз. Потом наклонилась, сняла туфлю, положила в нее карту и надела обратно. Гарри увидел, что к ним приближается доктор Дженсен. Доктор…

  В голове у Мэри творилось что-то непонятное. Она никогда не любила школу, ведь там была мисс Картер, которая, казалось, совсем не любила свою работу и своих учеников. Она не редко ставила ее – Мэри – в угол прямо во время перемены, когда все ребята выходили во двор играть. Но папа говорил, что это ученики испортили старухе характер и любил вспоминать о тех временах, когда он учился в школе. Правда, он не окончил обучение, что, в прочем, не мешало ему до войны быть успешным адвокатом. Еще в школе…

Когда читаешь прозу Виктора Андреева, часто возникает ощущение, что вот этот рассказ — последний: именно в нем с автором случится что-то непоправимое, и дальше в книге будут одни чистые листы. Но автор жив, и ему даже удается спасать своих героев. Как? Тут, наверное, лучше всего сказать словами любимого поэта Виктора Николаевича — Антонио Мачадо: Человеку помнить надо в море заповедь одну: не нужны ни руль, ни вёсла, ни боязнь пойти ко дну. Владимир Петров Перешагни, перескочи,…

Когда фонари в очередной раз потухли, раздался писклявый вой сирены. Звук невероятно сильно давил на перепонки, и заставил Ярослава закричать во весь голос. Ему казалось, когда он кричит, то боль ослабевает. Затихло. Фонари вновь зажглись. Мертвая тишина. - Что-то не так – была первая его мысль. Стало до ужаса тихо. Невероятно странно, как могло быть настолько тихо в большом городе. Огляделся. Не слышны звуки машин, с их музыкой. Никто не говорит. Не смеется детвора. Ярослав начал вертеться, и…

- Все хорошо, только я опаздываю на самолет, можно выписаться как можно скорее? - Сделаю все, что в моих силах, вашу карту, пожалуйста – попросила брюнетка с бейджиком, на котором красовалось имя «Луиза» выведенное желтыми большими буквами. Роман протянул ей электронную карту, с помощью которой он попадал в свою комнату. Она провела по считывающему датчику, с умным лицом что-то высматривала в мониторе, и набирала на клавиатуре. Он нервно постукивал пальцами по стойке, успел заметить,…

- Кто там? – раздался хриплый, прокуренный голос из глубины дома. В воздухе витал запах дыма. Сёме показалось, что тут все стены и мебель пропахли табаком. - Дед, это Сёма – крикнул в ответ своим писклявым голосом мальчик, так громко, чтобы он его наверняка услышал. Сёма услышал шорох, и скрип кровати исходящий оттуда же, следом шоркающие шаги деда. - Мой дорогой внучок, дай я тебя обниму – он нагнулся, слегка кашляя, в правой руке дымила папироса – Ты чего один опять? - Один, они,…

Окружающие замечают происходящие с вами перемены, но на все их вопросы вы отвечаете ухмылкой и пожиманием плеч. Ваше поведение при этом настолько естественно, что они успокаиваются и прекращают преследование, убедив себя в том, что всё в порядке. Это длится до тех пор, пока не произойдет то, что должно произойти — тайна рушится, словно обветшалое здание, а вы остаётесь на пепелище, окружённый толпою безразличных зевак. Однако, всё это случится потом, а будущее нематериально. Его миражи не способны…