Военная проза

С огромным буруном вспененной воды на носу несся невдалеке от берега эсминец. Как зачарованные смотрели мальчики на грозно ощетинившиеся орудийные башни, чуть скошенные назад трубы. И вдруг горячая струя воздуха, золотые клубы огня взметнулись к небу. Корабль затянуло дымом, раздался тяжелый двойной грохот. Гром носовых орудий слился с грохотом орудий на корме; через несколько мгновений этот грохот повторило эхо горных ущелий. Один за другим над морем гремели залпы. — Смотри, смотри! — воскликнул…

Мама говорит: — Очень. Твое пальто ему немножко переделала — и впору. Все боится, что война без него окончится. Смешной мальчишка — ему только семь лет. Война, конечно, без него кончится. Я боюсь, как бы война не кончилась без меня. Подумать, уже целый год учимся… Мама говорит: — Ната все в том же госпитале работает. Ценят ее там. За нее я спокойна. А папа и ты… Папа у меня военный инженер. Я успокаиваю маму — он в безопасности. Но мама, конечно, не верит — какая там безопасность на фронте.…

Однако затем, благодаря новой политике открытости, МИ-5 стала выборочно открывать архивы, обнародуя секретную информацию, которая не сможет создать проблем оставшимся в живых или повредить национальной обороне. Первые папки из «Дела Зигзага» были рассекречены и отправлены в Национальный архив в 2001 году. Этот архив, состоящий из рассекреченных документов, содержит более 1700 страниц с информацией о деле Чапмена: протоколы допросов, подробные радиоперехваты, описания, графики, записки для служебного…

Ныне покажется парадоксальным факт, рассказанный таким же, как Герасимов, офицером военного времени — П. В. Макаровым. Из запасного полка, в котором он начал службу рядовым, требовалось по разнарядке послать в школу прапорщиков трех нижних чинов с четырехклассным образованием. Один из отобранных командиром полка рядовой Мартын Ивакин «наотрез отказался ехать в школу прапорщиков. Но надо было посылать трех человек. Стали искать. И во всем полку не нашли третьего солдата с четырьмя классами школы.…

Герц вернулся в кабину и занял свое кресло рядом со вторым пилотом. – Беру управление на себя! – сообщил он напарнику, сосредоточенно вглядываясь в ночную темноту за бортом самолета. Теперь экипажу предстоял самый ответственный момент полета: найти внизу среди огромного лесного массива нужную поляну с сигнальными кострами и совершить на нее посадку. Учитывая, что садиться предстояло в глубоком советском тылу – за пятьсот километров от линии фронта, – задачка была не из легких. Мало того что приземление…

Очутившись на величественно просторной улице Горького, Порфирий Иванович с волнением следил за потоком машин. Их совершенная обтекаемая форма восхищала его. А разноцветная окраска — бежевая, красная, синяя — радовала глаз. Подумать только, что в его Сумах, где он родился и рос, извозчик с рессорным фаэтоном был редкостью, а тот, кто проезжал в нем по главной Соборной улице, чуть ли не зачислялся в разряд богачей… Что же — правда есть правда. И он расскажет ее всем тем, кто так же, как он, ищет…

Когда подъезжаешь к Анадырю с моря, то видишь большой залив с одиноким скалистым островком впереди и кругом пустынную тундру без единого деревца; взор скользит, не задерживаясь, по невысоким горам левого берега лимана, перебегает на низменность правого, уходит вдаль, где темнеют горы, и внезапно удивлённо останавливается на двух далёких радиомачтах. Высокие, стройные, похожие на башню Эйфеля, они, подчёркивая пустынность окружающего, кажутся сначала миражем, а когда их реальность становится несомненной,…

Это уточнение стоило Колесникову выговора. Комбат, как павлин красовавшийся перед строем, угрожающе-назидательно изрек: «Я не допущу расхлябанности и демократии в батальоне. На войне им нет места». Весьма оригинальное заявление: слово «демократия» у Жукова почти синоним «расхлябанности». Их первый батальон был самым воюющим в полку. Потому и усиливали его в основном за счет третьего, несшего караульную и внутреннюю службу. Второй батальон в рейды также почти не ходил, его подразделения охраняли…

— В минеры, значит, рвешься, — нахмурился Батюшкин. — Боишься, что повоевать не успеешь? Ничего, брат, хватит и на тебя фашистских мин. На союзничков-то невелика надежда. Самим придется фашистскому зверю хребет ломать. — А ведь они обещаются, что вот-вот второй фронт откроют, — неуверенно заметил Дымов. — Обещаются, — усмехнулся Батюшкин, и на продолговатом лице его появилось множество глубоких морщинок. — Кто обещается? Господин Черчилль? — Так ведь он речи какие произносит, — смутился Дымов.…

Известно, что в июне 1941 года данные военной разведки о подготовке фашистской Германией нападения на СССР советским руководством не были учтены. В 1942 году отношение советского Верховного Главнокомандования к данным о противнике, полученным разведкой, изменилось. Военной разведке стали больше доверять, организационная структура ее была усовершенствована в соответствии с требованиями войны, материальное обеспечение улучшено. В мае 1943 года Верховный Главнокомандующий И. В. Сталин подписал приказ…

Двенадцать часов. Бьют на кораблях склянки, и их серебристый перезвон плывет, летит вместе с криком чаек к извилистым бухтам города. На рейде Северной бухты замерли серые острые громады военных кораблей. Они глядятся в свое отражение. Жерла орудий в белых чехлах, а к высоким мачтам вознеслись бело-синими флагами постиранные и вывешенные на просушку матросские формы. Под Минной башней у каменного пирса стоят миноносцы. Высоко, в центре Исторического бульвара, круглое здание Севастопольской панорамы…

Я почти уверен, что В. Митрошенков тогда не думал писать повесть. Встреча с юностью, самой памятной порой в жизни, взволновала его, а по–прежнему трогательная забота командиров напомнила прошлое. И тогда, вынашивая сюжет будущей повести, он вдруг обнаруживает, что не хватает материала. Начав нелегкий путь поиска, он, как машина, пущенная на полные обороты, не может остановиться. Он пишет новеллы, очерки, зарисовки как заготовки будущей повести. Пройдет еще несколько лет, прежде чем все они, написанные…

Послесловие [426] Биографическая справка [429] Примечания [431] Подстрочные примечания Предисловие Представители офицерского корпуса старой армии оставили нам многочисленные свидетельства (дневники, мемуары) о событиях первой мировой войны и бурного 1917 года. В этой обширной литературе воспоминания А. И. Верховского займут особое место. Автор не только пересмотрел и критически переоценил весь свой трудный путь в 1914–1918 гг., он как бы заново пережил все эти события. И именно это…

Занималось утро, белые космы тумана выплывали из болотистых низин и плыли над лесом. Вековые дубы и сосны стояли в величавом безмолвии, и ни один листок, ни единая хвоинка не шевельнулась. Солнце, поднимаясь, освещало верхушки деревьев, но здесь, под пологом леса, все еще было сыро и сумрачно. Командир «Пантеры» зябко поежился, тяжелая капля росы упала ему за шиворот черного мундира с розовыми петлицами и кантом панцерваффе. Вскоре после рассвета на дороге послышалось характерное клацанье, лязг…

Часовой, спавший в лавровой купине, был уроженцем Западной Виргинии, звали этого молодого человека Картер Друз. Единственный сын состоятельных родителей, получивший хорошее воспитание, он привык жить в роскоши, чему способствовали богатство и утонченный вкус. Его дом находился всего в нескольких милях от того места, где он сейчас лежал. Однажды утром, встав из-за стола после завтрака, он сказал спокойно и серьезно: — Отец, в Графтон прибыл союзный полк, я решил присоединиться к нему. …

Сказанное выше касается активной части общества. Не менее существенной, однако, была поддержка со стороны остальных, пускай не всех, но большинства. Молчаливая, пассивная — но постоянная и в основном надежная. Польские публицисты и историки не без оснований назвали свой народ нацией без Квислингов. Разумеется, потенциальные квислинги были. Хватало также доносчиков и готовых заработать на крови и страхе дельцов. Но расправа с ними, как правило, была короткой. Приговор подпольного суда. Встреча на…

Между колеями дороги, проселочной, для телег, – свечи цветущего подорожника, ромашка-простушка, тысячелистник. Уж такой обычный, но ведь – изумление! Земля – подзол, да не серый – в позолоте. От солнца? Скорее всего – это отсветы сосен. И – огромное, зеленое!.. Государь лес. По нынешним временам – товарищ. Брынский товарищ лес. Батюшка, взглядывая на сосны, торопливо раздвигал треногу старенького этюдника, приготовлял тюбики красок, палитру, кисти. А сам все посматривал на сосны, словно золотая…

Все прошлое отметается: история, трудовые подвиги и достижения, а вместе с этим и люди, которые своим трудом писали эту историю. Старикам — «детям войны» нет места во вновь создаваемом обществе потребления. Их разум и воспитание не позволяют им туда войти: честность, порядочность, романтизм вдруг стали атавизмами — пережитками прошлого. Поэт Олег Тимерман пишет: Проштампованный «Юнкерсом» В горемычном году, Я остался без юности, Сознавая беду. Над обломками прошлого, Сквозь…

Тут-то впервые облетело строй это странное слово — «Ханко». — Ханка — это ж на Дальнем Востоке, — сказал кто-то. — Ну да, — поддержали его. — Там японцам дали прикурить. — Озеро Ханка — точно. — Да нет, ребята, не озеро. Я слышал, сержант говорил — на остров Ханку нас отправят. — Ну уж — остров! Железнодорожному батальону чего на острове делать? — Сказал! Острова разные бывают, — раздался гулкий бас. — И маленькие, и большие. — А ты хоть один видел? — Чего мне видеть, я сам на…

Александр Игнатьевич был очень волевым и в то же время тактичным человеком. В период формирования дивизии, когда меня в мае 1943 года назначили начальником штаба, у нас с ним сразу сложились теплые товарищеские отношения, способствовавшие слаженной работе и полному взаимопониманию. Хотя комдив и умел настоять на своем, однако всегда прислушивался к мнению ближайших помощников, дорожил им. Мягкость и душевность удивительно сочетались в этом человеке с твердостью характера. * * * За период…