Андрей Белый, Алексей Петровский. Переписка

— Соизвольте пригласить японских посланцев предстать завтра перед Вашим Величеством и прикажите вашему фавориту держать чернильницу, пока я буду писать отв1Ьт. Это необходимо для того, чтобы показать японцам, какую важность вы придаете этому дЪлу.

Таким образом экзаменатору, получившему приказанье Его Величества пришлось держать чернильницу пока Ли-Бо составлял отв1Ьт на японское послан1е. Когда письмо было написано, он перевел содержан1е императору, а загЬм прочел его вторично по-японски. Текст гласил: «Китай велик так-же, как и его военныя силы. Он не потерпит незаконных и несправедливых требован1Й Япон1И, и если Его Величество останется недовольным, то Япон1И придется пожинать тЪ плоды, которые она сама посЪяла, то-есть войну, и т. д..>

Убедившись в непреклонности Императора, японскш посланец не посм'Ьл возражать, принял отв'Ьт и отбыл на родину.

В награду за это Его Величество хотЪл назначить Ли-Бо на высок1й пост, но посл'&дн1й почтительно отказался, предпочитая странствовать и пробовать вина по всей импер1и. Его Величество относился к нему как к своему лучшему другу и угощал его лучшими дворцовыми винами. Узнав, что он искусный поэт. Император несколько раз просил его написать стихи, которые перелагались зат*м на музыку и распевались при дворЪ.

Случилось, что во время цветенья п1онов в императорском саду, где были собраны самые разнообразные виды этих цветов, — одни красные, друг1е лиловые, розовые и бЪлые, Его Величество пришел в сопровожден1и своей наложницы Ян-Гуй-Фуй, чтобы полюбоваться этим прекрасным зрелищем. Зная, с каким мастерством Ли-Бо складывает стихи. Император полагал, что он может попросить поэта написать несколько стихо-творен:й об этих великолепных цветах, чтобы его любимица могла их пЬть, переложив на музыку. Так оно и случилось. В награду император поднес поэту лучшаго вина.

Иногда Его Величество приглашал ко Двору экзаменатора, который когда-то держал чернильницу. Последн1й очень ревновал к той благосклонности, которую Император выказывал поэту.

Однажды он стал клеветать на Ли-Бо перед Ян-Гуй-Фей говоря: «Поэт Ли-Бо не чувствует к вам никакого уваженья!»

Будучи фавориткой и пользуясь сильным вл1я-н1ем на Императора, Ян-Гуй-Фей настояла, чтобы прекратили приглашать поэта пить вино во дворце. Заметив, что Император перестал выражать ему свою благосклонность, Ли-Бо попросил через некоторое время разрешенья покинуть двор. На прощанье Его Величество подарил ему золотую таблицу, на которой были выфавированы следую-Щ1Я слова:

— «Приказываю каждому губернатору выдавать пред'явителю по 1000 сапэк, а каждому начальнику области по 500 сапэк. Все чиновники, как гражданск1е, так и военные, должны относиться к этому поэту с величайшим уваженьем».

Осчастливленный таки.м даром, Ли-Бо поблагодарил Императора и отбыл вместе со своей таблицей. Он путешествовал по всему Китаю и пил вина во всех провинц1ях. Провинц1альные мандарины очень боялись его, думая, что Император послал Ли-Бо как ревизора.

Однажды поэт прибыл в уездный город Хуа-Синь-Сянь и узнал, что начальник уезда плохой мандарин. Он решил заставить исправиться мандарина. С этой целью он отправился верхом на осле, проехал перед ямынем, где было управле-н1е уездом и попытался, не слезая со своего осла, в'ехать в главныя ворота.

Однако стража ямыня не пропустила его и спросила:

— Кто вы такой, и как осмелились вы в'ез-жать верхом на осле? Если вы хотите посетить мандарина, то слезайте с вашего животнаго.

Лм-Бо притворился глухим и видя это стража побежала к начальнику уЬзда и сказала, что какой то человек, похож1й на пьянаго, обязательно хочет в'ехать в ямынь верхом на осле. Взбешенный мандарин приказал, хотя-бы силой, снять его с осла и привести к нему, что и было выполнено. Он начал допрос, но Ли притворился настолько пьяным, что был не в состоян1и отвечать на вопросы. Тогда начальник уЪзда посадил его в тюрьму, предполагая дождаться следующаго дня, когда незнакомец протрезвится, чтобы продолжать допрос.

Когда Ли уже находился в тюрьме, сторож сказал ему:

— Что вы больны или слишком пьяны?

— Я не пьян и не болен.

— Чего-же вы не отвечали, когда вас только-что допрашивал начальник?

— Если вам нужны доказательства, что я действительно в здравом уме, то я могу написать вам весь мой паспорт.

И он написал, что его имя — Ли-Бо, что он поэт, прибывш1Й из столицы Цзи-Нань-Фу, что его

№ 2.

1924

:<Балт1йск1й Альманах»

45

угощали лучшими винами при ДворЪ и что он автор офиц1альнаго письма на японском языкЪ, во время составленгя котораго высок1Й придворный мандарин держал ему чернильницу.

— Если перед всЬм двором Его Величество разрешил мн1Ь прокатиться верхом на лошади, то почему-же не про'Ьхаться мн'Ь верхом на осл'Ь перед управлен1ем уЬзда. Если вы хотите удостоверенье личности,—закончил он,—я могу показать золотую таблицу, пожалованную мн-Ь Его Величеством.

Сторож услыхав все это очень перепугался, улал на кол-Ьни ч просил простить его вину. Тогда Ли-Бо промолвил:

— Да это вовсе не ваша вина. Узнайте сейчас-же у вашего начальника, за что он посадил меня в тюрьму!

Услыхав в свою очередь обо всем случившемся, уЪздный начальник чрезвычайно испугался. Он приказал сейчас-же освободить Ли-Бо, пригласил его в большой зал, попросил сесть в парадное кресло и вымаливал себе прощенье.

Тогда Ли-Бо сказал:

— Я прибыл от Его Величества и узнал, что вы жестоко обращаетесь с населен1ем, и так-же берете не принадлежащ1я вам деньги. Я советую вам изменить с нынешняго-же дня свое поведенье и раскаяться: при этом услов1и я согласен простить вам то зло, которое вы доселЪ делали.

уездный начальник горячо поблагодарил его и устроил в его честь пиршество. С этого дня мандарин стал добросовестным чиновником.

Ли-Бо же продолжал свое путешеств1е с целью испробовать лучш1я вина страны.

«Юный Румянец» и император Цан-Лун.

Во времена правлен1я династ1и Цан-Лун, в про-Бинцт Цзян-Си проживал отставной генерал по имени Хуан, единственный потомок могущественной военной семьи. У него имелся сын, отличав-Ш1ЙСЯ с детства спесивостью и редкой физической силой. Став юношей, молодой Хуан увлекся кулачными боями и борьбой, и очень гордился тем, что он сын генерала. У него был злобный и заносчивый характер, и, обладая большой силой, он «не держал сабли в глазу» (т.-е. всегда искал драк).

Достаток отца позволял ему жить в праздности и он проводил обыкновенно время с четырьмя товарищами, похожими на него. В округе им дали кличку «Пяти Тигров», которая хорошо передавала страх, испытываемый жителями перед жестокостью этих молодых людей.

Сын Хуана часто говорил:

— Если я даже кого-нибудь убью, то все обойдется извинительным письмом от отца и несколькими таэлями!

Однажды он познакомился с некой куртизанкой по имени «Юный Румянец» и обращался с ней так, как со своей содержанкой, не позволяя никому с ней знакомиться.