Андрей Белый, Алексей Петровский. Переписка
Шрифт:
А посмотрите на пальцы менял, писцов, скупщиков яшмы; посмотрите на китайскаго доктора прав с громадной головой на тщедушном теле; посмотрите на ф1олетово-коричневых геркулесов, тащу-щих с двух-нотной песенкой громадныя тяжести на лямках (ведь шанхайск1я пони возят только «брокеров», — биржевых зайцев!). — Все они с детства посвящены одному и тому-же труду. Мысль в глухих шорах.
Во времена мудрых правлен1й Императоров прошлаго, Филосов учил избегать унижающаго труда и не становиться ни земледельцем, ни тка-чем, ни плавильщиком бронзы, ибо ум и мудрость притупляются от постояннаго соприкосновен1я с тёми-же предметами, с тем-же трудом.
Кто помнит и может исполнить теперь
Остальные презрели. И ум их окостенел.
Да. Они — муравьи.
Муравьи.
Да. Они — муравьи.
Щепка, перегородившая дорожку, заставляет метаться целую процесс1ю муравьев. Не могут догадаться перелезть или обойти стороной. Ум — инстинкт? — направлен в одну сторону. Глух1я шоры.
То-же с китайцами. Люди одной мысли. В особенности чернь.
Хав-Касты.
Полукровки. Помесь европейцев и китайцев. Сами себя они зовут «португальцами», а европейцы, презрительно — «хав-хав», «середка на половину».
Их сразу отличишь по чуть резче очерченным скулам, по исключительному блеску тепло-карих глаз и чисто по-китайски изящным рукам. Восточная кровь упряма: она отпечатлевается в нескольких поколеньях.
№'2.
1924
«Балт1йск1й Альманах»
49
В обществ* их почти не принимают. То-же в клубах: у них есть свой собственный, «Португальский».
Названье пошло из Макао, гд-Ь португальцы, — колонизаторы несколько в-Ьков см1Ьшивались с китайцами и малайцами. А потом перешло и на вс'Ьх метисов.
ЛЬт пятьдесят тому-назад в Шанхае поселился н-Ьк1й фажданим Британской Импер1И, яЬлал деньга и женился на китаянке;. Его моментально выставили из Британскаго Клуба. Нажив несколько миллюнов, он скончался. Оба сына — Британск!е граждане. Один во время войны был отм-Ьнным летчиком «Королевскаго Летательнаго Корпуса», был ранен и награжден, но по возвращен1ю в Шанхай его позорно забаллотировали в КлубЪ. Потому что он — хав-каст. Можно обворовывать китайцев, можно открыто содержать китайскую пЪвицу, но не жениться.
Если европеец получает 300 долларов, а китаец на том-же м'ЬсгЬ 50, то хав-каст, будь он хоть
Шанхай, Август 1423.
вдвое бол'Ье опытным работником, не получит там больше 100. Европеец его презирает, китаец не-навчдит. Говорят, что они р-Ьдко бывают честны, неискренни, нахальны и сплетники.
Мн'Ь кажется, что это от озлобленн1Хти. С Д'Ьт-ства они привыкли видЪть ненависть и презр'Ьнье.
Трамвай. Ватага дЬвочек - пр<1Готовишек от французских монахинь, чирикающих воробьями на смешанном англо-французском.
— Если-б ты знала, Люси, как я голодна! Хоть-бы корочку погрызть!
Рядом д1^чушка л1Ьт 6-ти со слишком тепло-карими изюминками. Хав-кастка. Ребенок думает минуту, потом вытаскивает из ранца отлично-румяный пирожок и застенчиво тянет к подругЬ.
Д1^вченка мЬряет одноклассницу с фартучка до шляпки, в полном изумлены1, и р^Ьзко поворачивается к Люси, передернув плечиками. Как она посмЪла: хав-кастка!
Тепло-кар1я изюмины тускнеют, маленьк1й — почти китайск1й — носик морщится к плачу.
М. Щербаков.
«Б а л т I и с к 1 и Альманах»
№2. — 1924
БЕРМОНДТОВЩИНА,
(Дневник, 1919 — 20 г.г.).
Завтра у1Ьзжаю обратно в Митаву.
Здешняя ташнна для меня была по настоящему целительной, точно Шавли — курорт, гдЪ я провел три чудесных дня.
Приказ ген. Юденича (от 5-го сентября) о назна-чен|и Бермондта «командующим всЬми вооруженными отрядами на территории Латв1и, Литвы и Курлянд1и» мною Вырголичу передан — при со-отв1Ьтствующей
обстановк-Ь (в штаб-Ъ). Принял он его без особой торопливости, сдержанно и просто. Отчетныя ведомости (хозяйственныя) и внутрен-но-служебныя будут пересланы в Митаву на днях— ждать инЪ их не приходится.Это назначен1е. В сущности мы знали о нем давно, по крайней м-Ьр-Ь предполагали. То, что в Митав1Ь шла желЬзной поступью организаторская работа, внутренне скр-Ьпляемая и воспламеняемая разнообразными целями, чувствами и задачами; то, что здан1е арм1и воздвигалось медленно, упорно и расчитано — рукой, знающей, что она дЪлает, твердой, неуступчивой; наконец, последнее обстоятельство: то, что и без этого приказа со-единен1е вс1Ьх мелких отрядов под властью Бермондта рано или поздно произошло бы здЪсь в Ми-тав1Ь — заставило ген. Юденича расчеркнуться под приказом и поставить начальническое — повелеваю. Безусловно ген. Юденич расчитывает в ближайшее время разорвать нЪкуюсодружественную нить между нашими и нЪмецкими частями и офиц1ально вызвать сорганизованныя боевыя группы (в ЛитвЪ и Курлянд1и) — к с-Ьверу.
Вряд ли немецкое командован1е пойдет на уступку: сделаны слишком больш1я затраты и ма-тер1альных и физических сил для того, чтобы штаб немецк1й легко и безспорно примирился с их ликвидацией. Притом, весь психологическ1Й ход ген. Юденича обнажен до глубины: такой недостаток в сложной военно-политической игре недопустим. Предвижу столкноиен1е двух расчетов — их глу-
бинное напряжен1е, мало заметное глазу, оборвется сразу после долгой подготовительной, умягченной дипломалей, борьбы. С момента назначен1я Бермондта «Командующим арм1ей» — она началась. ..
10 сентября.
Вернулся из Шавлей, застал письмо от бедна-го И. Растерянный, усталый от перенесенной болезни (полупсихическое разстройство) он тоскует о жене и ребенке, оставленных в Путивле.
Пишет:
«Дорогой В., пишу тебе в полной уверенности, что мое сумасшеств!е миновало. Живу в Залещи-ках, все у того же еврея. По вечерам гуляю у Днестра, перебираю в памяти наше совместное житье здесь, наши песни в лунныя ночи, тоскли-выя воспоминан1я и, признаюсь, удвоенная тяжесть ложиться на душу. Ведь подумай — нам всего по 2% лет, а сколько пришлось пережить! Ты знаешь — у меня нет веры, что мы вернемся в Росс1ю; от этой мысли я могу опасно и раз навсегда сорваться. . . Жене пишу, но от нея ни строчки. Что это значит? Надо тебе сознаться — ьо мне происходит глухой переворот: я начинаю переоценивать семью и весь осознанный мною смысл моей личной жизни. Делаясь равнодушным IV жене, я теряю любовь к ребенку. Я проклинаю Университет и (о, конечно, нет!) не благословляю Военное Училище, в стенах котораго я научился смертоуб1Йству. Все пошло прахом и распадается, как старый сгнивш1й забор.
Замечаю одно: мне иногда на прогулке мучительно хочется броситься головой вниз с обрыва на камни в шумящ|й Днестр — всего полминуты острой боли от удара и я свободен» ...
Заканчивает письмо отчаянной просьбой: «пиши, родной, хоть маленьк1я открытки, но чаще; без них я чувствую себя хуже, я теряю мою неза-г.идную тропу и безум!е снова подступает» ...
№ 2.
1924
«Б а л т I й с к I й Альманах»
Сегодня послал ему длинное, успокоительное письмо. Описал ему подробно наш переЬзд через Варшаву, посЬщен1е вербовочнаго бюро ротмистра Розенберга, переход польско-н-Ьмецкой границы у Млавы и, наконец, пр1Ъзд в Митаву и вступлен1е в отряд Бермондта. На ряду с этим сообщил ему и тЪ св'ЬдЪн1я о нашем Путивл^, которыя у меня имеются. Обещал ему писать часто и много; на-дЬюсь, что не обману этого мечтательнаго юношу, котораго так уничтожающе сломала бол1Ьзнь на эмигрантском распутьи.