Анна Каренина. Черновые редакции и варианты

И Вронскій понялъ. [1531] Онъ особенно понялъ это посл того, какъ Бетси, одна изъ прежнихъ знакомыхъ, пріхала къ Анн. Она, очевидно, считала свой пріздъ къ ней геройскимъ поступкомъ и наивно высказала это. Она пробыла не боле десяти минутъ, разговаривая о свтскихъ новостяхъ, и, узжая, сказала:

— Вы не сказали однако, когда разводъ, потому что вы не можете же оставаться въ этомъ положеніи. Положимъ, я забросила свой колпакъ черезъ мельницы, но другіе поднятые воротники васъ будутъ бить холодомъ, пока вы не женитесь. И это такъ просто теперь, ca se fait. [1532] Такъ вы въ пятницу дете? Надюсь, увидимся, до свиданья. [1533]

1531

Зач.: какъ совершенно права была Лиза.

1532

[это делается.]

1533

Зачеркнуто: Посл этихъ отношеній съ невсткой Лизой и съ княгиней Бетси Вронскій и Анна поняли то, что они и знали прежде, — что свтъ совершенно закрытъ для нихъ. То, что мущины, братъ Вронскаго и друзья, здили къ нимъ, только очевидне и болзненне высказывало имъ ихъ отверженность. Самыя ничтожныя слова и обстоятельства мучительно дйствовали на нихъ. <То, что когда разговоръ склонялся къ служебнымъ перемнамъ, въ которыхъ Алексй Александровичъ участвовалъ, разговаривающіе замолкали, то, что женатые знакомые никогда не говорили о своихъ женахъ, то, что предложеніе ложи бель-этажа или ужина въ гостинниц, которыя казались бы прежде самыми легкими, невинными удовольствіями, ужасали ее и Вронскаго по тому сходству съ извстными женщинами, которое это могло бы вызвать.

Самое, казалось, не имющее къ вопросу о свт отношенія дло туалета вызывало въ Анн самыя мучительныя соображенія опять по возможности сходства.>

Въ томъ, что знакомые очевидно отъискивали предметы разговоровъ <такихъ, въ которыхъ бы не было упоминанія о томъ, о чемъ нельзя говорить,> и, очевидно, были осторожны, былъ намекъ. Въ томъ, что женатые знакомые, точно сговорившись, никогда не говорили о своихъ женахъ, былъ намекъ. Въ томъ, что никто не предлагалъ Анн хать въ театръ слушать новую знаменитость, былъ намекъ.

Ногъ нельзя было вытянуть, и оба чувствовали судороги. Казалось бы, проще всего было ухать изъ Петербурга, не дожидаясь конца раздла, но Анна, какъ бы нарочно, чтобы помучать себя, объявила, что она не удетъ, не кончивъ раздла и не увидавъ сына.

Вронскій понялъ, что дальнйшія попытки тщетны и что надо пробыть въ Петербург эти нсколько дней, какъ въ чужомъ город, избгая всякихъ сношеній съ прежнимъ свтомъ и не подвергаясь непріятностямъ и оскорбленіямъ этаго положенія. Одна изъ главныхъ непріятностей положенія въ Петербург было то, что Алексй Александровичъ и его имя, казалось, были везд. Нельзя было ни о чемъ начать говорить, чтобы разговоръ не свертывалъ къ Алексю Александровичу. Никуда нельзя было похать, [1534] чтобы не встртить его. Такъ, по крайней мр, казалось Вронскому, какъ кажется человку съ больнымъ пальцемъ, что онъ какъ нарочно обо все задваетъ этимъ самымъ больнымъ пальцемъ. Но Анна какъ будто не понимала [1535] неловкости своего положенія. Она, казалось Вронскому, не замчала тхъ безчисленныхъ мелочей, которыя должны были оскорблять ее. Она не замчала, что [1536] Варвара Павловна Шервудъ, единственная изъ прежнихъ знакомыхъ, которая здила къ Анн, была единственная и что положеніе Варвары Павловны Шервудъ въ свт, жившей врозь съ своимъ мужемъ, [1537] было очень сомнительное, что женатые мущины старательно избгали упоминать о своихъ женахъ, что разговоръ никогда не бывалъ свободенъ, что вс говорили въ ея присутствіи всегда какъ будто боясь оступиться и сказать неловкость. [1538]

1534

Зачеркнуто: ни Вронскому, ни Анн,

1535

Зач.: этаго, хотя онъ и видлъ, что она страдала.

Встртившись на улиц съ полусвтской прежней знакомой двицей Данаевой, имвшей скабрезную исторію и нигд уже не принимаемой, Анна часто звала ее къ себ. Она приглашала тоже мущинъ и какъ будто искала общества.

1536

Зач.: Данаева, подкрашивающая себ глаза, была похожа на дурныхъ женщинъ.

1537

Зач.: и занимавшейся какимъ-то журналомъ,

1538

Зач.: Но Вронскій ошибался. Анна видла все это и видла гораздо больше того, что видлъ Вронской. Она страдала всякую минуту и, какъ нарочно, искала тхъ условій, въ которыхъ она должна была страдать.

— Мн очень хорошо здсь, пожалуйста, не безпокойся обо мн, говорила она Вронскому, [1539] предлагавшему ей ухать не дожидаясь раздла. Но въ первый разъ Вронскій слышалъ въ отношеніи къ себ раздражительный тонъ. [1540] Во все это время ихъ пребыванія въ Петербург Вронскій видлъ, что въ Анн происходитъ что то особенное. Онъ не зналъ ее еще такою. То она была не нжна, какъ прежде, къ нему, но какъ будто влюблена въ него, то она становилась холодна, раздражительна и непроницаема. Вронской не понималъ, что Анна страдала въ Петербург почти тмъ же, чмъ и онъ, но страданія ея были въ столько разъ сильне, въ столько разъ унизительне для нея, что она не могла ршиться высказать ихъ, особенно ему, который былъ причиною этаго. Точно такъ же какъ и онъ, она еще боле, чмъ онъ, опытная и свтская женщина, надялась на какое то измненіе вслдствіи прогресса взгляда общества на ея положеніе. Она, точно такъ же какъ и онъ, съ болзненно напряженнымъ вниманіемъ слдила за всми признаками отверженія ея отъ свта, которое было ей особенно тяжело, такъ какъ она всегда была въ такомъ положеніи, что никогда для нея не могло быть вопроса о томъ, хочетъ или не хочетъ быть съ ней знакомымъ. Вс всегда за честь считали знакомство съ нею. Теперь она дорожила знакомствомъ Варвары Павловны, которая ей была необходима только хоть для того, чтобы въ своемъ элегантномъ костюм одной не быть похожей, она знала, на кого. Но кром этихъ страданій у ней были еще другіе, состоящіе въ томъ, что теперь въ Петербург она мучительно чувствовала, [что] нужно было жить, т. е. быть занятой. A занятій не было, [1541] въ особенности потому, что не было ни заграницей, ни здсь, не было женщинъ подругъ съ одинаковыми интересами. Все это мужское общество и умно и интересно, но она испытывала лишеніе того женскаго общенія, надъ которымъ такъ смются мущины, лишеніе тхъ разговоровъ о нарядахъ, о нездоровьяхъ женскихъ, того женскаго сужденія о мущинахъ, того совершенного отдыха отъ того мундира, который, какъ при начальств, носятъ женщины передъ мущинами. Въ Петербург этаго ужъ совсмъ не было. Даже кормилица — и та была итальянка, съ которой нельзя было поговорить по душ. И, не сознаваясь въ этомъ, Анна мучительно страдала и становилась все боле и боле раздражительна.

1539

Зачеркнуто: не сознаваясь въ страданіяхъ, которыя она испытывала, и не позволяя ему высказать ихъ.

1540

Зач.: <Анна говорила себ, что все это пустяки и не мшаетъ ея счастью. Но легко было сказать, что все это пустяки, но не легко было жить безъ этихъ пустяковъ. Кром той любви, за которую она продала это презрнное общественное положеніе, и той любви, которую она имла вполн и которую она мучительно цнила,> и чувствовалось, что она что то скрывала.

1541

Зач.: не могло быть въ Петербург. Ноги нельзя было протянуть, и она чувствовала мучительныя судороги, но не сознавалась въ этомъ, и чувствовала, какъ она становилась раздражительна. Даже любовь ея къ сыну, потребность видть его выражалась въ ней не нжностью, но раздражительностью и осужденіемъ то Алекся Александровича, который, не любя, взялъ отъ нея сына, то графини Лидіи Ивановны, которую она всегда считала невольно неестественною и фальшиво холодной энтузіасткой.

Одна изъ цлей ея поздки въ Петербургъ и пребыванія въ немъ состояла въ томъ, чтобы увидать сына. Но это свиданье, которое казалось ей столь легкимъ и естественнымъ, теперь, посл всхъ тхъ оскорбленій, никому, кром ей, не замтныхъ, которыя она испытала въ Петербург, ей казалось очень труднымъ, почти невозможнымъ достигнуть этаго свиданія.

Видться и имть сношенія съ Алексемъ Александровичемъ она не хотла [1542] потому, что, [1543] несмотря на сознаніе ею правоты и великодушія, она имла къ мужу такое же, если еще не большее, чмъ прежде, отвращеніе. Надялась она видть сына черезъ старую преданную ей няню, но она узнала, что няня уже не находилась при сын. [1544]

1542

Зачеркнуто: не потому, какъ она неискренно писала въ письм Лидіи Ивановн, что она не хотла огорчить его, но

1543

Зач.: ей самой было это непріятно. Она имла

1544

Зач.: Притомъ заботы и волненія объ отношеніяхъ къ свту такъ занимали ее первые дни, что она почти забыла про сына.

Когда былъ уже ршенъ день отъзда, Анна, узнавъ отъ Вронскаго, передавшаго ей городскіе слухи, о новыхъ отношеніяхъ Алекся Александровича къ Графин Лидіи Ивановн, ршилась написать ей письмо.

Сочиненіе этаго неискренняго и хитраго письма стоило Анн большого труда, и ей было стыдно перечесть его, когда она его написала.

Неискренно въ письм было упоминаніе о томъ, что не хочетъ огорчать этаго великодушнаго человка. Она нетолько не считала его великодушнымъ, но считала его жестокимъ за то, что онъ, не любя сына, держалъ его при себ, отравляя этимъ ея жизнь. Неискренно было тоже упоминаніе о христіанскихъ чувствахъ Лидіи Ивановны. Она не врила въ нихъ. Она считала Лидію Ивановну притворщицей, хотя и не такой притворщицей, которая притворялась бы для того, чтобы обманывать другихъ, но притворщицей, обманывавшей первую себя и никогда не могущую быть естественной. Хитрость же письма состояла въ томъ, что она женскимъ чутьемъ, по разсказамъ, угадала чувство Лидіи Ивановны къ Алексю Александровичу, поняла впередъ, что Лидія Ивановна будетъ ревновать къ ней и стараться отказать ей, и потому она вставила фразу о томъ, что допустить или не допустить свиданіе должно зависть не отъ Лидіи Ивановны, а отъ Алекся Александровича.

Въ тотъ день, какъ она послала записку графин Лидіи Ивановн, Анна была [1545] въ одномъ изъ своихъ хорошихъ дней. Она чувствовала себя [1546] сильной, веселой, оживленной не вслдствіи того, чтобы что нибудь новое, веселое случилось, но вслдствіи того, что все непріятное, тяжелое не обращало вниманія, а все то, что ни думалось, все представлялось легко и весело.

«Ну и Богъ съ ними, — думала она. — Я сдлала свою постель и буду на ней спать, и я довольна ею. Всегда во всякой жизни бываютъ тяжелые періоды, какъ путешествія и т. п. Такой былъ нашъ періодъ жизни здсь, и въ особенности потому, что мы не такъ смотрли. Посл завтра мы удемъ въ деревню. Алексй любитъ меня больше чмъ когда нибудь. Я видла, какъ онъ страдалъ за меня. А я люблю ли его? Никогда не думала, что можно такъ любить человка».

1545

Зачеркнуто: особенно раздражительна

1546

И тайны ихъ интимной жизни вспомнились ей, и страстная улыбка освтила ея лицо. «Ну, да не въ томъ дло. Во всякомъ положеніи можно быть счастливой». Она пошла къ кормилиц. Двочка, увидавъ ее, открыла беззубый ротикъ и, подвернувъ рученки, стала загребать ими, какъ рыба поплавками, и Анна и кормилица просіяли улыбками. Разспросивъ кормилицу о томъ, какъ ей нравится Петербургъ, и утшивъ ее, что въ деревн будетъ лучше, Анна [1547] достала записную книжку и серебрянымъ карандашикомъ записала нужныя покупки. Вс были не нужны, но все было весело покупать.

1547

Зач.: послала лакея просить къ себ Вронскаго.

— О, да мы нынче въ хорошемъ дух, — сказалъ Вронской, входя и встртившись съ ея взглядомъ.

— Въ томъ, въ какомъ надо быть, особенно теперь, какъ мы демъ. Все это наше пребываніе здсь — какъ сонъ, — неправда ли? — И она взяла его руку съ короткими пальцами и прижала ее къ своей ше. — Я написала Графин Лидіи Ивановн. Пожалуйста, не бойся. Вопервыхъ, она непремнно отвтитъ мн. А не отвтитъ, мн все равно. Мн нужно видть Сережу только. Въ этомъ дло. И если она откажетъ, то я узнала, что няня живетъ у нихъ въ дом, но не при Сереж. Я пошлю за ней и черезъ нее устрою.

— Черезъ кого ты узнала?

— Моя швея, но не въ томъ дло. Я иду или ду покупать. Вотъ. А ты?

— Ты меня не возьмешь съ собой? — сказалъ онъ.

Она взглянула на него и опустила глаза. Надо было избгать показываться вмст.

— Да мн опять нужно въ судъ. Нынче послдній разъ. Да вотъ деньги, если нужны. Я взялъ въ банк. — И онъ положилъ бумажникъ на столъ. — Такъ до свиданья, до обда, — сказалъ онъ покраснвъ.

Анна вернулась только къ обду все въ такомъ же веселомъ состояніи, въ какомъ она была съ утра. Она даже забыла про письмо къ Графин Лидіи Ивановн и вспомнила о немъ только тогда, когда, пересчитавъ вс вынесенные изъ кареты покупки, вышла къ обду. Обдъ былъ накрытъ на 3-хъ. Греве, встртившійся съ Вронскимъ, былъ оставленъ къ обду. Греве былъ одинъ изъ тхъ людей, которые не оскорбляли Вронскаго и Анну знаніемъ ихъ отношеній. Были люди свтскіе, которые прямо умышленно оскорбляли, стараясь выставить неприличность ихъ отношеній, были люди, какъ ихъ заграничный пріятель, своимъ обращеніемъ показывающій, что онъ считаетъ ихъ отношенія натуральными. Это оскорбляло ихъ потому, что они сами знали, что это неправда. Были люди, которые какъ будто не думали объ ихъ отношеніяхъ, и такимъ былъ Греве. Онъ просто чувствовалъ къ Вронскому дружбу, которая ему самому казалась сначала товарищескою дружбою, но которая оказалась сильне, и такую же дружбу чувствовалъ къ Анн, и они оба испытывали особенно пріятное чувство при Греве.

Передъ самымъ обдомъ пріхалъ еще Тушкевичъ съ порученіемъ къ Анн отъ княгини Бетси. Княгиня Бетси просила извинить, что она не пріхала проститься, она была нездорова, но просила Анну пріхать къ ней между половиной 7 и 9. Анна и Вронскій переглянулись при этомъ опредленіи времени, показывавшемъ, что были приняты мры, чтобы она никого не встртила, но это не оскорбило Анну. Она была въ хорошемъ дух.

— Очень жалко, что я именно не могу между ¹/₂ 7 и 9, — сказала она, чуть улыбаясь.

— Княгиня очень будетъ жалть.

— И я тоже.

— Вы, врно, дете слушать Пати, — сказалъ Тушкевичъ.

— Да, [1548] я такъ давно не слыхала Пати.

— У васъ есть ложа?

— Нтъ, но я думаю, что кто нибудь изъ васъ достанетъ.

— Позвольте мн, — вызвался Тушкевичъ.

— Не хотите ли остаться обдать? — сказала Анна. — Кажется, я опоздала.

И опять она переглянулась съ Вронскимъ. Онъ понялъ, что она оставила обдать Тушкевича для того, чтобы не показать ему, что она можетъ быть оскорблена. Но всетаки Вронской пожаллъ, что она пригласила этаго пустого, какъ онъ считалъ, и ничтожнаго человка.

1548

Зачеркнуто: можетъ быть,