Анна Каренина. Черновые редакции и варианты
Шрифт:
* № 142 (рук. № 90).
Еще была графиня Лидія Ивановна, но это былъ преимущественно политическій [1504] другъ и высшій безтолковый другъ. Онъ могъ себ представить, что она съ порывистымъ восторгомъ будетъ осуждать политическихъ непріятелей, будетъ восторгаться поступкомъ Алекся Александровича, будетъ ужасаться передъ испорченностью людскою вообще и Анны въ особенности, будетъ говорить высшія христіанскія общія мста, но выслушать, понять все душевное положеніе Алекся Александровича — онъ зналъ, что она не можетъ.
1504
Зачеркнуто: и высшій христіанскій
Между прочимъ, случилось такъ, что въ эту самую тяжелую минуту одинокаго отчаянія пріхала графиня Лидія Ивановна и оказалась самой действительной утшительницей для Алекся Александровича.
— Я прервала запретъ (j’ai forc'e la consigne), — сказала она, входя быстрыми шагами и тяжело дыша отъ волненія и быстраго движенія. — Я все слышала!
Алексй Александровичъ привсталъ и хмурясь сталъ трещать пальцами. Его предположенія не обманули его. Услыхавъ этотъ знакомый ему тонъ, эту разчувственность своими собственными чувствами и умиленіе передъ собой, которыя исключали всякую возможность сердечнаго сочувствія къ другому, Алексю Александровичу стало еще тяжеле, и онъ думалъ только о томъ, какъ бы избавиться отъ нея. Онъ, по привычк учтивости, подвинулъ ей стулъ. [1505]
— Не угодно ли, графиня. Впрочемъ, я боленъ, [1506] графиня, очень боленъ, — сказалъ онъ, чтобы его не задержали.
1505
Зачеркнуто: — Я разбитъ, убитъ, графиня
1506
Зач.: и убитъ совершенно
Графиня Лидія Ивановна посмотрла на него молча; брови ея вдругъ поднялись внутренними складками, составляя треугольникъ, лицо ея такъ измнилось, что Алексй Александровичъ не узналъ бы ее.
— Алексй Александровичъ, — сказала она съ слезами въ глазахъ и въ голос, — бываютъ минуты, когда человку нуженъ другъ, нужна помощь. Возьмите меня. Могу я помочь? — сказала она, протягивая ему руку.
Минуту тому назадъ Алексй Александровичъ только одного желалъ — избавиться отъ нея; теперь онъ схватилъ ея [1507] руку и, цлуя ее, желалъ только однаго — чтобы она не покинула его, потому что онъ понялъ, что она жалетъ и любитъ его.
1507
Зач.: пухлую
— Я разбитъ, я убитъ, графиня, я не человкъ боле, — говорилъ Алексй Александровичъ, глядя въ ея сочувственные, наполненные слезами глаза. — Положеніе мое тмъ ужасно, что я не нахожу нигд, въ самомъ себ не нахожу точки опоры.
— Въ себ мы не можемъ найти точки опоры. Опора и сила наша это — Онъ, если онъ въ сердц нашемъ. Я знаю, Онъ въ сердц вашемъ. Поищите Его, и вы найдете. Простите меня, что я учу васъ, — перебила его графиня Лидія Ивановна.
И не смотря на то, что въ этихъ словахъ было то умиленіе передъ своими высокими чувствами и было то, казавшееся Алексю Александровичу ложнымъ, новое восторженное христіанское настроеніе, которое распространилось въ послднее время въ Петербург, Алексй Александровичъ все таки чувствовалъ, что сердце Лидіи Ивановны полно простой жалости къ нему, и потому онъ продолжалъ высказывать то, что было боле всего больно ему.
— Я потому не нахожу опоры, что тотъ самый поступокъ, который я считалъ хорошимъ, — прощеніе и смиреніе, — что это самое обратилось противъ меня.
Лидія Ивановна въ лиц своемъ выразила недоумніе о томъ, что онъ считалъ усиленіемъ своего несчастія, — неужели потерю своей жены, развратной и гадкой женщины?
— Не потеря того, чего нтъ теперь, — отвчалъ Алексй Александровичъ. — Я не жалю. Но я не могу не раскаиваться теперь въ томъ, что я сдлалъ и считалъ высокимъ. Я чувствую себя пристыженнымъ и раскаивающимся за то зло, которое мн сдлали.
— Это то, что называютъ Respect humain, [1508] — сказала она. Это искупленіе. Не вы совершили тотъ высокій поступокъ прощенія, которымъ я восхищаюсь и вс, но Онъ, [1509] который обитаетъ ваше сердце. И если вы раскаиваетесь, то вы отрекаетесь отъ Него и Его помощи.
* № 143 (рук. № 92).
Следующая по порядку глава.
Съ этаго дня началась для Алекся Александровича новая жизнь. Графиня Лидія Ивановна исполнила свое общаніе. Она действительно [1510] взяла на себя вс заботы по устройству и веденію дома Алекся Александровича. Но она не преувеличивала, говоря, что она не сильна въ практическихъ длахъ. Вс ея распоряженія надо было измнять, такъ какъ они были неудобоисполнимы, и все это измнялось Корнеемъ, камердинеромъ Алекся Александровича, который незамтно для всхъ велъ весь домъ Каренина и спокойно и осторожно во время одванія барина докладывалъ ему то, что было нужно. Но помощь Лидіи Ивановны всетаки была въ высшей степени дйствительна: она дала нравственную опору Алексю Александровичу въ сознаніи ея любви и уваженія къ нему и въ особенности въ томъ, что, какъ она счастлива была думать, она почти обратила его въ Христіанство, т. е. изъ равнодушно и лниво врующаго обратила его въ горячаго и твердаго сторонника того новаго объясненія христіанскаго ученія, которое распространилось послднее время и сущность котораго состояла въ томъ, что такъ какъ Христосъ пострадалъ для спасенія рода человческаго, что вра въ него даетъ это спасенiе, то сущность ученія лежитъ не въ стремленіи къ подражанію Христу, [1511] какъ это понимали большинство русскихъ христіанъ, а въ самой вр, въ живости вры. Такъ что [1512] спасеніе не пріобртается, какъ въ обыкновенномъ и народномъ воззрніи на христіанство, длами любви и самоотверженія, a
спасеніе дается врой, и изъ вры сами собой вытекаютъ дла. Алексй Александровичъ не разъ прежде въ различныхъ редакціяхъ слышалъ это ученіе, и оно всегда одинаково мало интересовало его, потому что оно ему было не нужно, но теперь, самъ не замтивъ какъ и когда, онъ вполн усвоилъ себ его. Незамтно какъ и когда, онъ усвоилъ себ, также какъ и другіе, раздлявшіе это ученіе, твердую увренность въ томъ, что онъ обладаетъ полнйшей и несомненнйшей врой въ Христа и поэтому самому находится въ счастливомъ и высокомъ состояніи спасенія. Алексю Александровичу легко было убдиться въ этомъ.1508
[боязнью людского суда,]
1509
Зачеркнуто: тотъ духъ,
1510
Зач.: устроила для него его матерьяльную жизнь, содйствовала ему при воспитаніи Сережи, во всемъ, въ чемъ нужна была женская помощь, но главное, что она сдлала для него, было то,
1511
Зачеркнуто: не въ внутреннемъ и вншнемъ
1512
Зач.: не тотъ лучшій христіанинъ, не тотъ лучше исполняетъ свой долгъ христіанина, кто, пренебрегая благами мира, будетъ стремиться къ жертвамъ во имя Христа, а тотъ, кто несомннне и живe будетъ врить въ свое спасеніе. Алексй Александровичъ видлъ
Алексй Александровичъ, также какъ и Лидія Ивановна и другіе люди, раздлявшіе ихъ воззрнія, былъ лишенъ совершенно глубины воображенія, душевной способности, состоящей въ томъ, что образы, вызываемые воображеніемъ, становятся такъ дйствительны, что съ ними уже нельзя обращаться какъ хочешь, что вызванное воображеніемъ представленіе уже не допускаетъ другихъ представленій, противурчащихъ или невозможныхъ при первомъ представленіи. Люди же, лишенные этой способности, могутъ представлять себ все что угодно и могутъ врить во все то, что они себ представляютъ. Новые христіане, въ томъ числ теперь Алексй Александровичъ, не только не находили затрудненія въ объясненiи словъ писанія о сотвореніи Ангеловъ, о возсданіи Бога сына одесную отца, они любили именно указывать на то, что представленія эти не стсняютъ ихъ. Для [1513] человка, обладающаго глубиною воображенія, представленіе Божества невозможно. Еще боле невозможно представленіе Божества, находящагося въ своемъ сердц, и потому [1514] таковой, врующій въ Божество и Христа, иметъ въ жизни дйствительной подтвержденія своей вры въ длахъ, основанныхъ на вр. Люди же безъ глубины воображенія не видятъ ничего невозможнаго въ своихъ представленіяхъ и легко убждаются, что они обладаютъ полнйшей врой, и представленіе, что Христосъ находится въ ихъ душ, для нихъ естественно и легко.
1513
Зач.: обыкновеннаго врующаго
1514
Зач.: обыкновенный врующій
Ошибка этаго ученія, состоящаго въ томъ, что спасеніе дается врой, a вра опредляется только сознаніемъ своей вры, въ которомъ судья самъ врующій, была бы очевидна Алексю Александровичу, если бы онъ далъ себ трудъ подумать объ этомъ прежде, но тогда вс эти разговоры казались ему излишними, теперь же ему такъ необходимо было въ своемъ униженіи имть ту, хотя бы и выдуманную, высоту, съ которой бы онъ могъ презирать презирающихъ его людей, что онъ и не замтилъ, какъ усвоилъ себ это ученіе со всми его выводами.
Правда, что поверхностность этаго религіознаго представленія о своей вр [1515] смутно чувствовалась Алексю Александровичу, [1516] и онъ зналъ, что когда онъ, вовсе не думая о томъ, что его прощеніе есть дйствіе высшей силы, отдался этому непосредственному чувству, онъ испыталъ больше счастія, чмъ когда онъ, какъ теперь, всякую минуту думалъ, что [1517] въ его душ живетъ Христосъ и что, подписывая бумаги, онъ исполнялъ Его волю; но для него было необходимо такъ думать. Безъ этаго убжденія онъ не могъ бы жить, а теперь онъ жилъ и имлъ интересы жизни.
1515
Зачеркнуто: лишало ихъ чувства энергіи и силы, и Алексй Александровичъ
1516
Зач.: въ невозможности и ненужности приложенія къ жизни своей вры. Онъ
1517
Зач.: его длами говоритъ
«Соединенъ ли ты съ женой — не ищи развода, остался ли безъ жены — не ищи жены», говоритъ апостолъ Павелъ въ глав, которую часто перечитывалъ Алексй Александровичъ, теперь во всемъ руководившiйся Писаніемъ. «Таковые, т. е. женатые, будутъ имть скорбь по плоти, a мн васъ жаль», говоритъ Апостолъ; и эта жалость, столь справедливая, такъ тронула Алекся Александровича, что онъ безъ волненія никогда не могъ читать этихъ словъ. «Женатый заботится о мірскомъ, какъ угодить жен. Не женатый заботится о Господнемъ, какъ угодить Господу». Это послднее особенно чувствовалъ на себ Алексй Александровичъ. Со времени разлуки своей съ женой онъ чувствовалъ, что всей душой отдавался забот о Господнемъ. Господнее, о которомъ онъ могъ заботиться, была служба и воспитаніе оставшагося на его ответственности сына.