Быть

А там уж и распогодилось. И в назначенный день из ворот поместья выполз обоз из семи телег, и с десятью всадниками и всадницами, и более полусотней пеших, да отдельно телегу устроили для трёх сенных девушек княжны Углеши и княжны по замужеству Фатты с её двумя ближницами в услужении. Впереди их ждали долгие-долгие дни в дороге.

Часть 3 Глава 25

Чёрный кот не побелеет.

(Откуда-то)

Дорога, особенно весной, особенно большим обозом — это скука, то и дело сменяющаяся злой руганью. И что с того, что обоз княжий? Телеги и люди медленно ползли по дороге, часто останавливаясь освободить увязшее в разбитой грязи колесо или дожидаясь отставших. А ещё нужно было позаботиться о еде и воде во время перехода и о ночлеге. Так и получалось, что путь, который гонец проскачет за неделю, небольшая компания путников одолеет за полторы, большой обоз проползёт не быстрей, чем за две.

Вот обоз дополз до гостевого двора и… оказался перед закрытыми воротами! Горан подъехал ближе, осмотрелся и громким злым приказом подозвал старшего третьего десятка, которому утром и поручил выслать вперёд человека.

— Где? — княжич показал на ворота и выразительно повернулся к закату.

— Не знаю, — слегка удивлённо и немного испуганно пожал плечами воин. — Я Буешу утром, как приказали, выслал с наказом. Верхом отправил!

— Буешу? О нём потом поговорим. Открывай ворота, зови хозяина двора, — Горан кивнул на закрытые створки.

Воин попробовал толкнуть сначала ворота, но они не поддались — оказались заперты изнутри на засов. Потолкался в калитку, но и она была закрыта. Тогда он позвал двоих себе в помощь и они начали что есть силы колотить и по воротам, и по калитке, пока к ним, наконец, не вышел щупленький седой старичок.

— Ты тут хозяин? Принимай на постой!

— Проходить-то проходите, располагайтесь, гости добрые. А вот как вас столько-то? — дед не без помощи воинов вытащил из ушек тяжелый брус и распахнул ворота. — У меня ж ни снеди, ни сена не заготовлено ещё, да и большой дом с зимы не топил. Кто ж по перепутице поедет, вот и не ждали никого, все по деревням.

— А до деревень далеко? Я двоих выделю, напиши им записки, отнесут, — Горан достал из седельной сумки приготовленный загодя мешочек с задатком и бросил старику.

— Не больше часа хорошего ходу.

Хозяин постоялого двора взвесил денежки на ладони, оценив сумму, и закивал. Потом поспешил открыть двери и в дом, и в конюшню, и в сарай, где всё же нашлось несколько охапок сена лошадям. Горан отрядил двух молодых гридней отнести записки от старика и, оценив как скоро стемнеет, разрешил заночевать там и вернуться утром. Потом согнал с телег сенных парней и девок и отправил поработать — подготовить комнату хотя бы для княжон и общую гридницу для всех, да взять у старика припасов, протопить печь и каши наварить. Самим, раз двор пустой стоит, и их не ждали.

Горан был зол. В доме стояли затхлость и сырость, видать он простаивал чуть ли не с середины зимы. И даже две печи, в которых уже во всю горели дрова, не управятся просушить столько не то что до утра, за неделю. Тут им в помощь нужны солнце в распахнутые окна и ветер, и дюжина девок с тряпками, метёлками и горящими в глиняных плошках пучками трав. А так… хоть истопись, а лучше не станет.

Остальные тоже не сильно-то были радостны. Конечно, лучше ночевать под крышей, а не на сырой земле. Но ещё лучше, когда в доме тепло и уютно, а перед этим есть где счистить пыль и грязь с одежды, а если бы ещё и отмыться… но последнее немного подождёт. Да и хочется вытянуть уставшие ноги, а не бегать, устраивая телеги, обихаживая коней и выискивая местечко для себя.

Спать улеглись большой частью в общей гриднице, только девушек и княжон устроили в каморах наверху и княжич с ночной стражей бодрствовали в сенях, в очередь осматривая дорогу с крыши конюшни и теша себя срамными разговорами.

— А она ка-а-а-ак!.. А там у неё во! — в лицах рассказывал один, под дружное хихиканье остальных. — Как есть говорю, я потом дня два шатался. Горшком меня она всяк-так огрела.

— Так ты её, небось, совсем заморозил! Сам же сказывал, осень была, — хохотнули слушатели.

Когда очередной порыв смеха улёгся, гридни заметили на лестнице зардевшую, как маков цвет, девушку, переводившую взгляд с княжича на кружащиеся под потолком огоньки. Что делать, расступились, пригласили пройти. Она робко сошла вниз и постоянно оглядываясь, на ухмылки мужчин и теребя кончик косы, путая волосы кругом накосника, вышла вперёд, встала напротив Горана и, опустив глаза к полу, тихо проговорила:

— Княжна сердится, просила вам передать, что недовольна.

— Я вот тоже недоволен, — серьёзно, даже без усмешки, ответил он. — Что-то случилось?

Девушка помотала головой, продолжая лохматить косу и переминаясь с ноги на ногу. Ей очень хотелось спрятаться от откровенных взглядов на неё, да и просто было страшно.

— Тогда иди спать.

— А как же княжна Углеша? — девушка робко посмотрела в лицо воина.

— С сестрой я утром поговорю, — устало ответил Горан и махнул рукой, поворачиваясь к притихшему было шутнику-рассказчику. — Пора сменять, иди ты. Через пару частей часа тебя воротят.

Воин кивнул, сразу сбросив всю браваду и задор, подхватил прислоненное к стене копьё и пошел к двери. Но стоило ему выйти на крыльцо, как с порывом ночного воздуха в сени ворвался свист дозорного. Гридни подобрались и, чуть не сбив с ног девушку, выбежали на улицу. А у лестницы стало темно, ведь огоньки, оставшиеся без присмотра и поддержки создателя, осыпались истаявшими искорками.

Дозорный спрыгнул во двор и махнул рукой в сторону ворот:

— Там наши из деревни пришли, а с ними два десятка крестьян с мешками.

— Впускай. Мы их только к утру ждали, — приказал Горан. — Но раз пришли, то пусть работают.

Горан похвалил вернувшихся посыльных, перераспределил дозоры, раздал новые приказы. А когда обернулся на гостиный дом, то ухмыльнулся — над гридницей окно изнутри было освещено огоньками масляных светильников и в нём мелькнуло лицо сестры.

Утром княжич приказал задержаться. Он отобрал из числа хорошо отдохнувших ночью людей пятерых и отправил искать пропавшего Буешу. Двоим даже для этого выделил коней, а остальных — пешком. Но всем наказал вернуться часа через четыре, найдут они пропажу или нет. Недовольная княжна пока не почтила всех своим присутствием, а Горан не спешил её звать для совета. Вместо этого он отправился к девушкам-воинам, гридням старшей дружины.

Воительницы ночевали вместе со всеми, хоть и устроились, отгородившись поставленными на бок скамейками. Горан думал застать их до раздачи старшей постов на день и тихонько попросить о сестре, чтоб помогли присмотреть. Но, к своему удивлению, он застал в получившемся закутке княжну Фатту.

— Доброе утро, княжич Горан, — первая поприветствовала его волховица. — Я волновалась о вчерашнем происшествии. Есть ли новости? Может ночью вернулся?

— Увы, ночной шум — это пришли работники из деревень, за которыми двор закреплён. Но больше ничего, — княжич чуть поклонился, выказывая ответное уважение. Всё же тётка ему была симпатична по её нраву и достоинству.