Чжунгоцзе, плетение узлов

Может быть, вода в водопаде Арунны была волшебной. Но Нежата даже не упал в обморок, когда увидел Аришин город, людей, машины. Он как будто не удивлялся, возможно, потому что удивление взорвало бы его мозг, как выразилась Арина. Он позволил себе немножечко удивления, когда она купила ему мороженое. И когда увидел ряды книг на полках в доме — в квартире Аришиного брата, который жил сейчас в каком-то другом городе. Это были очень большие толстые книги с очень маленькими упрощенными буквами. На них было написано: «Детская энциклопедия», — и Нежата, вкратце рассказав Арине о причине своего появления, принялся за чтение. Сначала было немного трудно и непривычно, но потом он освоился и дело пошло быстрее.

Весь вечер он сидел, уткнувшись в книгу, время от времени задавая Арине странные вопросы, вроде: «Если свет состоит из частиц, то он что, разве материален?»

Он ставил этими вопросами девочку в тупик, она тыкала в телефон и зачитывала Нежате: «Э-э-э… тут написано: «частицы света — фотоны — не имеют массы покоя. Они существуют только в движении…» А дальше так замудрено, что лучше этого не знать. Короче говоря, свет не является материальным.

Но Нежату, кажется, уже не интересовал ответ.

Арина сидела, подперев щеку рукой, и смотрела на него.

— Слушай, ты ведь все равно не сможешь все это прочитать.

— Почему же не смогу? — удивился Нежата. — Кто-то же смог это все написать.

— Тебе понадобится очень много времени. Но у тебя ведь полно времени?

— Полно времени?

— Да, хоть всю жизнь читай.

— Нет-нет, мне надо возвращаться.

— А как же книги?

— Обойдусь без них.

— Значит, возвращаться?

— Да.

— Ну возвращайся. Кто тебя тут держит?

— Ты.

— Я?

— Да, и вот эта штука, — Нежата постучал ладонью по Книге, лежащей перед ним на столе.

— И что ты предлагаешь?

— Пойдем отнесем ее Арунне.

— Прямо сейчас?

— Почему нет?

— Потому что темно и страшно.

Нежата посмотрел в окно. На самом деле уже стемнело: он не заметил, как прошло время — в комнате было светло, как днем. И он снова позволил себе удивиться.

— Тогда завтра, — согласился он, снова уткнувшись в книгу. Арина вздохнула. Посидела еще немного и пошла на кухню варить пельмени.

— Что это? — удивился Нежата, когда девочка поставила перед ним дымящуюся тарелку.

— Они с рыбой, не волнуйся, — успокоила его Арина.

Они ели из одной тарелки, и Нежата, не замечая вкуса, восторженно пересказывал Арише то, что он успел прочесть.

— Все-таки Земля шарообразная! Все-таки тот купец ошибался. И она висит… висит в пространстве, прямо как святитель Василий пишет, что «все в совокупности содержится силою Творца»[1].

— А как тебе теории о происхождении Земли? Не пошатнули твою веру?

— А твою не пошатнули? Нет?

— Так я-то все это с младенчества знаю, а ты… может, тебя эти знания шокировали.

— Шокировали? — Нежата задумался немного над значением этого слова. — Да… ошеломили. Но, ты знаешь, святитель Василий правильно говорит, что «изумление перед великими предметами не уменьшается, когда открыт способ, каким произошло что-то необычайное»[2]. Напротив, еще больше удивляешься, как целый мир, состоящий из разрозненных, разнообразных элементов, Господь связал любовью в… в единую гармонию[3].

После ужина он снова уткнулся в книгу, Арина — в телефон. Только время от времени поглядывала на него, пытаясь понять, как все это с ней случилось. Откуда вообще взялась эта история, вся эта любовь.

Эта любовь была очень требовательной и сильной. С чего она началась? Почему именно Русь? Ариша и прежде задумывалась об этом. Церкви в Серпухове, мимо которых они иногда проезжали? Альбомы Московской школы иконописи и Андрей Рублев? Фрески Дионисия? Толстенная книженция Вздорнова «Искусство книги в Древней Руси» или издание Киевский псалтири, которые неожиданно оказались на полке в квартире старшего брата? «Слово о полку Игореве», конечно. А потом приятель брата, студент истфака, археолог, специализирующийся на Новгороде, посоветовал ей Балашова: «Хотя… эммм… даже не знаю. Это вроде бы не очень детское чтение. Не рано ли тебе? Впрочем, я в твоем возрасте и не такое читал. И, возможно, это даже лучше, чем «Дафнис и Хлоя», — он скосил глаза на книжку, которую Арина держала в руках («Нам по литре задали!» — поспешно выпалила она, чуть не отбрасывая ее в сторону). — В некотором роде. Ну не детское, да. Ну и пускай. Когда детей это останавливало, правда?» И скинул ей на читалку кучу исторических романов. И все это лишь готовило почву к тому, что произошло тем летом два года назад, когда они поехали с художкой в Псков на пленэр. Тогда Аришина любовь обрела родину. Кремль был прекрасен. А как девочке хотелось обнять и расцеловать каждую белую коренастую церквушку — такими они были трогательными и такими величественными. И Спасо-Преображенский собор Мирожского монастыря с его удивительными фресками, проступающими из глубины времени.

Ее воображение искало что-нибудь или кого-нибудь, на кого можно было бы обратить эти чувства: восхищение, почтение, трепетную нежность…

В тот вечер она читала про Александра Невского, старую книжку из серии ЖЗЛ, которую взяла в библиотеке, чтобы почитать что-то про XIII век и про северо-запад. Почему XIII век? Откуда все это берется? Ариша давно перестала понимать природу своего увлечения. Когда брат Саша с недоумением спрашивал: почему? Она только руками разводила, а Федя просто сказал: «Ну, это любовь. Никто не знает, как это происходит. Любовь необъяснима».

Читая книгу, Арина задремала и оказалась в саду. Блуждая между деревьями, искала кого-то. Но нигде никого не было. Кажется, она гуляла там совсем одна. И все же увидела мелькающий между стволами силуэт, побежала следом и разглядела мальчика в льняной небеленой рубахе и линялых портах. Так, собственно, они и встретились — Нежата и Ариша. Только познакомиться не успели.

Когда Ариша проснулась, она поняла, кто ей был нужен.

Она давно уже наседала на Федю, и тот обещал привезти ей выкройки по ее времени и региону, достать подходящую ткань, обувь и украшения. Это было дорогое удовольствие, но брат поддерживал Аришу в ее увлечении и готов был помочь. После этого сна Арина принялась за дело и в течение месяца у нее была вполне аутентичная душегрея, рубаха, платок, отличные черевики немного на вырост и даже холщовая сума. И в один прекрасный, а точнее, очень мрачный мартовский денек, девочка нарядилась и отправилась к тому месту, где были проходы.

Эти проходы между мирами первым когда-то открыл ее брат, и эта история совсем о другом. Арина точно не знала, сможет ли попасть туда, куда нужно ей, но просто надеялась. И попала. Она внезапно оказалась на берегу реки, только это была не знакомая ей речушка, а какая-то другая река. Девочка осмотрелась: поблизости никого не было; на другом берегу, вдалеке, виден был монастырь. Ариша приготовилась ждать.

Но ждать долго не пришлось. Зашуршала сухая трава, и из зарослей вышел мальчик с вязанкой хвороста. Вот он какой, Нежата…

Тогда она даже переночевала у них в келье, потому что идти домой, за реку, откуда она якобы пришла в монастырь, на ночь глядя было страшно и опасно. С тех пор ее нежность к Нежате только росла, а когда он ушел из Пскова и Арина потеряла его почти на два месяца, она поняла, что не хочет жить без него.

Когда девочка в очередной раз глянула на Нежату, он спал, склонившись на раскрытую энциклопедию. Арина растормошила его и уложила на братнин диван. Сама расположилась на раскладушке рядом. Она была взволнована, и ей не спалось. А Нежата, наверное, очень утомился, преодолев эти пространственно-временные врата: он спал очень крепко. Повернулся во сне, и рука свесилась с дивана. Арина обхватила его пальцы и прижалась щекой к ладони. Так она и уснула…