Чжунгоцзе, плетение узлов

Утром Нежата встал рано, как привык. Арина еще спала, и он, умывшись и помолившись, снова погрузился в чтение энциклопедий.

Солнце было уже высоко, когда на кухню вошла встрепанная Арина и спросила:

— Что, все читаешь?

— Это удивительно интересно, — отозвался Нежата.

— А голова не пухнет?

Нежата потрогал голову и честно ответил:

— Вроде бы нет.

Арина расхохоталась.

— Перестань читать эту белиберду. Я тебе дам кое-что получше, — и она протянула ему небольшую книжку в мягкой обложке.

«Плаванье святого Брендана». О святых Нежата привык читать и доверял таким текстам. Он сидел на кухне и ничего уже не видел вокруг: он плыл по Океану на судне, обтянутом кожей, к земле, святым обетованной.

— Нежата, что ты будешь есть на завтрак? — Арина потрогала его за плечо. — Тебе, наверное, лучше кашу сварить овсяную?

Нежата рассеянно кивнул и отправился дальше в путь. Он читал медленно и успел добраться лишь до острова, называемого Птичьим Раем, когда Арина поставила перед ним тарелку каши.

— Может быть, ты все-таки отвлечешься и поешь? — спросила она.

— А, да, конечно, — он отложил книгу и, помолчав, добавил: — Никогда не читал ничего более увлекательного.

Эта каша была больше похожа на кисель. А на вкус вообще что-то невероятное: соленая, сладкая… но, в общем, пожалуй, вкусная. Сама Арина ела бутерброд с сыром и пила какао.

— Хочешь попробовать?

Он попробовал. Но это оказалось слишком сладко. За едой Нежата вспомнил о цели своего визита.

— Ты знаешь, — сказал он, — ту Книгу… ее надо отдать Великой Помощнице.

— Что? Какую еще книгу? — переспросила Ариша с наигранным непониманием.

— Которая у тебя. Книга, исполняющая желания.

— Ты что, серьезно? Ты хочешь сказать, то, что я написала случайно, действительно имело такую силу?

— Конечно. Только это Книга имеет силу, а не твои слова. Поэтому ее и нужно вернуть, понимаешь? — беспомощно отозвался Нежата.

— Ну хорошо. И как?

— Ты должна отнести ее.

— Сама? — в ее голосе звучал ужас. — Куда? Как? Почему именно я?

— Ты хозяйка. Просто нужна река. У вас тут есть река?

— И? Я должна буду куда-то уйти? Надолго? А как же мои родные?

— Подожди, я не знаю. Думаю, ничего страшного не будет. Я же пришел сюда… И, видишь, все в порядке.

— Нет, я не могу. Я не хочу. А можно я что-нибудь напишу в этой Книге… ну, что все жили долго и счастливо, Книга улетела к Великой Помощнице, а Нежата остался жить со мной?

— Остался с тобой? Здесь? — Нежата в недоумении посмотрел на девочку.

— Конечно. Разве ты не хочешь здесь остаться?

— Нет, ни капли. У вас тут очень… очень страшно.

Ариша рассмеялась.

— Чего же страшного? Уж не страшнее, чем у вас. Там у вас всякие эпидемии, антисанитария, вооруженные столкновения, голод! У нас намного безопаснее жить. Сейчас очень много хорошего…

— Даже слишком много. В ваше время человеку со средневековым сознанием жить тяжело. К тому же я ничего не умею делать: только переписывать книги. Чем я у вас займусь?

— Ладно, хорошо. А что если я пойду с тобой?

— А как же твои родные?

— Плевать, — зло отозвалась Арина. — Я хочу быть с тобой, а если ты уйдешь, я снова тебя потеряю и, боюсь, уже навсегда. Я так не хочу.

— Но мне некуда тебя забрать: у меня даже дома нет. К тому же это ведь очень трудно. Тебе будет тяжело. Да ты и не умеешь ничего. Тебе не справиться.

— Не умею — научусь. Вышивать я умею. Могу вышивать для храма. Я хорошо вышиваю.

— Ты не представляешь, о чем говоришь, Ариша. Это сложно. Тебе будет не по силам эта участь. К тому же я не хочу на тебе жениться.

— Но я люблю тебя, как я буду без тебя жить? — обезоруживающе возразила девочка.

— Этого не может быть. Ты не можешь и не должна меня любить: мы принадлежим к разным мирам, разным эпохам. Мы не можем быть вместе. Ты кого-нибудь у себя тут найдешь, непременно.

— А если нет?

— Тогда иди в монастырь, — просто ответил он.

— Ага, «Офелия, иди в монастырь или замуж за дурака»[4], да?

— А? — не понял Нежата.

— Ладно, не парься… то есть не обращай внимания, — она резко отвернулась.

Он видел, что Арина расстроена и злится. Но чем он мог ей помочь? Он ясно понимал, что ради нее не может пренебречь своим путем.

Какое-то время они молчали, не глядя друг на друга. Наконец Нежата решился заговорить:

— Так ты отнесешь эту книгу?

— Куда?

— Тут ведь есть река?

— Ну есть, и что?

— Надо просто идти… я шел вверх по течению, значит. Чтобы вернуться, надо идти вниз.

Арина взяла книгу и кивнула Нежате: мол, пойдем, раз так.

И они пошли.

Всю дорогу они молчали, не зная, что еще можно сказать. За городом Нежате стало легче на душе, оттого, может, что не было видно этих устрашающих некрасивых огромных домов-крепостей и жутких машин, ревущих, уродливых, дурно пахнущих. И еще не было людей, болтливых, суетливых, беспокойных. Была только Ариша среди этих заливных лугов, заросших морковником и полынью, такая маленькая и беззащитная.

— Странно, — проговорил Нежата. — Вот сейчас я знаю, что листья зеленые, благодаря хлорофиллу, который участвует в фотосинтезе… — он поднял взгляд и посмотрел на другой берег реки, где над холмами трогательной голубизной разливалось небо. — А небо голубое потому, что таким образом рассеивается солнечное излучение в атмосфере Земли… Но это все равно ничего не дает. Это немногим больше того, что я знал о мире прежде. И, в сущности, отец Феодул прав, говоря, что так сотворил Бог. И это полноценный, всё объясняющий ответ, — Нежата улыбнулся.

— Дурак ты дурацкий, — отозвалась Ариша жалобно. — Почему все так? Почему ты не можешь остаться со мной?

Нежата вздохнул и ничего не ответил.

— Все потому, — продолжала Арина. — Что ты — дурацкий дурак. У тебя на лбу написано, что ты ни на ком не женишься, а в монастырь уйдешь. Думаешь, я не понимаю? — вдруг она уткнулась ему в грудь и разрыдалась.

— Ну полно, полно, — повторял он, похлопывая ее по спине.

— Да я с тобой сейчас навсегда расстанусь, почему мне пореветь нельзя? — Ариша вытерла лицо рукавом и вдруг удивленно воскликнула: — Ой, а тут этого моста не было!