Цветок Эридана

–  Ты просто балаболка! В следующий раз, если нечего сказать, лучше молчи.

–  Вам пора задуматься над тем, как Вы себя ведёте, миледи Саем. Мне жаль, что я вынуждена унижаться до разговоров с Вами.

–  Я разговариваю не с тобой, а с другими фрейлинами. Помните: занудство - ваш главный враг! Никто не выносит моралистов, и если будете подражать Стелле, то со временем станете как Дора Инсара.

–  Фу-у!
– протянула Клерия Исона.

–  Не хочу!
– с ужасом пискнула Торн.

–  Элизабет, Клерия, не слушайте её, репутация мисс Саем небезупречна, и единственное, что ей остаётся - сбивать с толку неопытных особ вроде вас!
– с пафосом воскликнула Стелла.

–  Я неопытная?

– подняла глазки Элизочка.

–  Не слушай её, весь двор от тебя в восторге, малышка, - усмехнулась Диана.
– Захочешь - сам король Лорит будет у твоих ног.

–  Правда?
– с надеждой спросила Элиза, и её щёчки нежно зарумянились.

–  Как это? Он же муж нашей королевы, - с подозрением спросила Исона.

–  Ну, не Лорит, так его брат, - небрежно отмахнулась фрейлина.
– Хотя и король не святоша. Ему только глазками моргни, тут же забудет про супружескую верность.

–  Мисс Саем, какая Вы бесстыжая! Прекратите говорить гнусности про Его Величество!

–  В чём я неправа? Мужчинам в Пирании всё можно: крутить романы, сорить деньгами, ездить к лореткам. Должны же и мы как-то развлекаться. Господи, как скучно! Хоть бы принцы какие-нибудь в гости приехали.

–  Зачем им сюда ехать? Свадебные торжества кончились.

–  Ой, Исона, ну как зачем? Представьте, возвращается Лорит с "охоты" и застаёт королеву в объятиях принца Лотара. Вот это картина! Вот это рога!

–  Вы, как всегда, несёте вздор, - холодно сказала Стелла.
– Не думаю, что после резни на границе кто-то из гебетских разбойников посмеет появиться в Досе.

–  А я слышала разговоры про войну с Гебетом! Это так ужасно! Я боюсь, - Элизочка приложила ладони к щекам и выпустила слезу.

–  Успокойтесь, милая, никакой войны не будет, - успокаивающе произнесла ди Муян.
– Эти негодяи всегда получат достойный отпор от пиранийцев.

–  Глупости!
– перебила Диана.
– Гебетцы уничтожили пиранийские дирижабли, и что делает Пирания? Любое уважающее себя королевство потребовало бы объяснений, а те объявили траур и плачут. Видимо, так боятся войны, что даже пикнуть не смеют, а решать их проблемы должен Эридан. И зачем тогда нужен был этот эпохальный союз, о котором столько трубили?

–  Мисс Саем, Вы, как всегда, ничего не поняли, а выводы озвучили, - возразила Стелла.
– Его Величество отправил в Гебет письмо, и теперь Королевский Совет ждёт ответа и готовится принять меры.

–  Ха! Да чихали они на трепетные письма Лорита! Он бы ещё королю Хазару жалобу послал, в стихах.

Девушки засмеялись, но их слишком оживлённый разговор привлёк внимание гофмейстерины, и Дора, подойдя к ним, принялась скрипеть и зудеть, твердя, что говорить следует только по-пиранийски, громко смеяться неприлично, что их манеры отпугнут любого порядочного человека и т. д., и т. п.

Проходил день за днём, и все они были полны однообразия и скуки. Из Эридана известий не поступало, Лорит по-прежнему пропадал на своей вилле, а Ева-Мария целыми днями сидела во дворце. Правда, она два раза посетила столичный театр и даже устроила благотворительный вечер, но на неё стали неодобрительно коситься - как сказала леди Спика, появляться в обществе без супруга здесь считалось дурным тоном, тем более что мужчины и молодые люди проявляли к прекрасной королеве слишком большой интерес, а это неизменно оборачивалось сплетнями и кривотолками. Несколько особенно зловредных дам даже заявили, что по вине королевы происходит падение нравов. Это не на шутку встревожило городскую элиту, комитет нравственности, представителей религии и обеих тёток, после чего покидать дворец стало затруднительно. В отсутствие короля церемониймейстер и слушать не хотел о балах и приёмах. "Что Вы, донна! Как можно! У нас же траур!" - с негодованием восклицал он и делал скорбное лицо, а седовласые лорды осуждающе качали головами.

К счастью, приближался день рождения Лорита, и ведущие хореографы столицы решили поставить для короля придворный балет. Леди Спика настояла, чтобы Её Величество непременно приняли в нём участие. Танцы были на редкость вычурными, девушке приходилось терпеливо отрабатывать сложнейшие композиции, причём другие танцоры (в балетах был задействован весь двор) вынуждены были стоять в одной позе и ждать, когда она закончит сольную партию. Наблюдавшее за её стараниями жюри балетмейстеров недовольно качало головами: по их мнению, принцесса двигалась недостаточно изящно.

–  Кто учил её танцевать? Это же форменный буратино! Она сведёт на нет все наши усилия, - сокрушалась седовласая мадам, тощая и высокая, одна из бывших прим Королевского театра.

–  И это - лучшая танцовщица Эридана?
– язвительно вторила другая.
– Ни выворотности, ни стоп, зад распущен, как у павлина.

–  Никакой академичности в исполнении, делает что попало, - кривила губы третья.

–  Отвратительная координация, - жаловалась четвёртая и закатывала глаза.

Вывод комиссии был единодушен: к станку. Для вариации с пуантами Еву-Марию облачили в воздушное газовое платье с открытыми руками и плечами - по мнению придворных, это должно было привести Лорита в неудержимое восхищение. Занятия проходили ежедневно. В один из таких дней, под выкрики танцмейстера: "Changement! Changement! И-и - вскок! И-и-и - поворот налево! А теперь pas de bourree!" запыхавшейся королеве доложили, что во дворец прибыл посол Мроака. Музыка тотчас смолкла, а придворные нервно зашептались.

–  Проводите нас к нему!
– крикнула девушка, соскакивая с пуантов.

–  Ваше Величество, это недопустимо, - оскорблённо начал пиранийский обер-гофмейстер.

–  Озаботьтесь через час подать ужин!

–  Ваше Величество, Вам не следует...

–  Пригласите лучших музыкантов!
– перебила королева, выходя в коридор.

Свита потянулась за нею, но Ева-Мария так спешила, что придворные растянулись по галереям и комнатам, а некоторые вообще потеряли её из виду. Бедный паж начал хныкать и жаловаться на колики в боку, но принцесса дёрнула его за косичку и пригрозила оставить без пирожных. Всё её существо ликовало при мысли, что она наконец сбежала из опостылевшего балетного класса.

Не думая больше ни о чём, она впорхнула в библиотеку. Это была небольшая комната, высота которой превосходила ширину, с одним окном и скруглённой стеной, вдоль которой под картинами, пиранийскими гобеленами и статуями муз тянулись низкие, в половину человеческого роста шкафчики с книгами. Полированный пол был выложен узорчатыми дощечками, а в центре комнаты стоял стол с восемью ножками и единственное кресло. При появлении Евы-Марии человек у окна повернулся, и его лицо осветилось приветливой улыбкой.

–  Добрый вечер, - он закрыл фолиант, который держал в руках, и слегка поклонился. Его тёмные глаза разом обежали тонкую фигурку королевы, подчёркнутую невесомым газом. Принцесса выглядела измождённой, но по-прежнему невероятно хорошенькой: на ней не было украшений, а русые пряди выбились из тугого узла на затылке и прилипли к вискам и шее.
– Имею честь приветствовать Вас от имени халдора.

–  Это весьма неожиданная встреча, господин...- Ева-Мария запнулась.
– Колз.

–  Очень рад, что королева помнит меня, - сказал эдлер.
– Вы ждали Сорбуса?