Цветок Эридана

–  Мама?
– послышалось сзади, и порог переступила высокая застенчивая девочка лет восьми. Она с испугом глядела на царивший в комнате беспорядок.
– Ты куда-то уезжаешь?

–  С чего ты взяла, Фьяла?
– делла ловко разыграла удивление.
– Я просто не могла найти одну вещь.

–  Она очень ценная, да? Поэтому ты так расстроилась?

–  Милая, всё в порядке. Всё что можно, я давно уже потеряла, у меня осталась только ты, - она потянулась и чмокнула ребёнка в щёку.
– Пойдём ужинать, а слуги здесь приберут.

–  А правда, что к нам приезжала королева?
– болтала девочка, семеня рядом.
– А на ней была корона? А у неё красивое платье? А когда мы поедем во дворец?

Делла Келерия улыбнулась. Прошли те дни, когда легкомысленная толстушка Келли сбегала из дворца, ради того чтоб весь день беззаботно скакать на лошади. Она уже не капризная девушка, топавшая ногой при мысли, что кто-то посмел отвергнуть её чувства. Что она скажет Хазару, приехав в Мроак? "Я бросила свой дом и семью, потому что всё ещё люблю тебя"? И что он ответит? "Ты мне не нужна". Ведь это только в сказках любовь всегда взаимна.

Принцесса фыркнула и приказала зажечь свечи. Её намерение уехать в Мроак теперь казалось смешным и безрассудным. Когда-то она была такой же взбалмошной, как племянница, но со временем научилась владеть собой и трезво обдумывать каждый шаг. Ничего, пусть Ева-Мария расшибёт свой хорошенький лобик о короля Хазара и поймёт, что никому в этом мире нет дела до её счастья.

Почти неделю шли сборы и приготовления к дороге. Все отговаривали Еву-Марию от поездки в Мроак, но королевой владело лихорадочное желание как можно скорей покинуть Пиранию. Вряд ли она думала о возможных последствиях своего поступка - её больше пугала мысль о возвращении Лорита и очередных визитах короля в супружескую спальню.

В середине февраля после короткого церемонного прощания поредевшая свита королевы (к этому времени большую часть эриданцев уже выслали на родину под различными предлогами) взошла на огромный белый дирижабль с гербами Эридана. Его должен был сопровождать присланный Хазаром "Эркету" под командованием Сорбуса. Пиранийский двор хранил скорбное молчание, какое бывает, когда в яму опускают гроб с покойником. Сир Орк по обыкновению был пьян, и никто не мог разобрать, что он бормочет. Леди Спика недовольно кудахтала, и каждый думал о скандале, который неминуемо разразится во дворце, когда вернётся Его Величество.

Дирижабль плавно набирал высоту. Чем меньше становился город с его тонкими, резными, почти игрушечными башенками, ажурными сводами особняков, яркой зеленью парков и пышными фонтанами, тем больше мир и покой наполняли смятенную душу Евы-Марии. Без всякого сожаления простилась она с дворцом, который за прошедшие месяцы так и не стал ей домом, и её незрячий взор обратился на северо-запад - туда, где за туманной далью континента и неприветливым морем лежал Мроак.

Войдя к себе в комнаты, королева первым делом приказала снять с себя пиранийское платье и выкинуть за борт всю пиранийскую одежду. Внезапно оказалось, что из сотни эриданских платьев, которые ей запретили носить в Досе и от которых стараниями Лорита постепенно избавлялись, ни одно не сходилось на спине без корсета. Шокированная тем, что так некстати потолстела, Ева-Мария долго и безутешно рыдала. К счастью, в коллекции принцессы имелось несколько роскошных платьев венецианского стиля, с высокой талией и пышными складками. Две портнихи спешно расставляли одежду Её Величества, беспрестанно ворча, что меньше надо было кушать пирожных.

По мере пересечения материка становилось всё холоднее, да и высота, на которой дирижабль летел над Гебетом, была значительной, но полёт проходил без всяких неожиданностей. Как только возникала опасность бури или метели, мроаконцы каким-то образом узнавали об этом, и "Эркету" менял курс. Может быть, по этой причине путешественникам удалось избежать и других нежелательных встреч. В то время как команда и охрана не спали дни и ночи из опасения пропустить нападение гебетцев, королева была весела и беззаботна даже несмотря на пиление гофмейстерины. Фрейлины с нетерпением ждали приезда на остров, и каждый вечер в кают-компании разгорались нешуточные споры по поводу того, что ожидает их в Мроаке. Из-за воздушных манёвров время следования немного удлинилось, и когда наконец впереди замаячил чёрный остров, пассажиры в нетерпении высыпали на палубу.

–  Ой! Я вижу овечек!
– закричала Клерия Исона.

–  Да что ты можешь видеть, слепыш, - осадила её Диана, отбирая у капитана подзорную трубу.

–  Скорее всего, это облака, - произнес Аронсо, капитан "Астериона".
– Ведь Мроак - сплошной скальный массив, возвышающийся над морем на тысячи метров. Не знаю, как они там живут, в этом чертовски неприглядном месте.

–  Следите за своей речью, невежа!
– зашипела Инсара.
– Вы находитесь в обществе благородных дам, а не своей неотёсанной команды.

Аронсо, успевший уже привыкнуть к злопыхательству гофмейстерины, не обратил на неё внимания и указал на запад.

–  Когда-то в юности буря забросила наш корабль далеко от материка. Часть пассажиров покинула судно и пыталась на шлюпках достичь Мроака, но все они разбились о скалы. Как известно, остров неприступен и окружён рифами; безопасный путь до фиорда знают только мроаконцы.

–  Ложь! Вам прекрасно известно, что всех убили эти мерзкие пираты!
– перекрикивая ветер, взвизгнула Дора Инсара.
– Бесчувственные изверги, проклятие рода людского!

–  Госпожа Инсара, умерьте эмоции - Вы едете прямо к ним в гости, - бросила через плечо Ева-Мария.

–  Если б моим мнением удосужился кто-нибудь поинтересоваться, я бы выбрала ад!

–  Вы, по крайней мере, не кричите, что они пираты, - вмешался помощник капитана.

–  Юноша, у Вас ещё молоко на губах не обсохло, чтоб учить меня жизни!
– вскипела старая мегера.

–  Как же Вы спаслись, капитан?
– полюбопытствовала королева.

–  Мимо проходил корабль из Южного Креста, он нас и подобрал. Они везли в Гебет груз восточных специй. Повар, помню, был большой искусник, угощал нас разными яствами - то долму изготовит, то фалафель. И сладости заморские пёк - одна локма чего стоит! А уж Гулаб Джамун у него был - вкуснее не сыскать.

–  Какой-какой джамун?
– разинула рот Элизочка Торн.

–  Говорят, это любимый десерт царицы Агамы, - заметил один из придворных.

–  Вот как, - оживилась Ева-Мария и хлопнула в ладоши.
– Позвать сюда нашего повара!

Спустя три минуты мужчина в белом колпаке со всех ног вбежал на палубу и упал перед ней на колени.

–  Ваше Величество, чем могу служить?
– пробормотал он, вытирая обильно текущий по распаренному лицу пот.

–  Немедленно приготовьте нам э-э... как там оно называется?

–  Гулаб Джамун, - с улыбкой подсказал Аронсо.

Повар на минуту задумался.

–  Так это же обычный пончик, - пренебрежительно сказал он.
– Ваше Несравненное Величество достойны более изысканных лакомств - каштановых кинтонов, бланманже, парфе.

–  Вам ещё представится случай это всё приготовить, а сейчас мы хотим джамшут! И если его не будет на столе, у Вас не будет головы!
– демуазель топнула ножкой.

–  Вашему Величеству было бы полезно развивать память, дабы не опозориться в гостях, неверно называя блюда, - едко сказала гофмейстерина.