Цветок Эридана

К завтраку недовольная королева явилась с опозданием на полтора часа - впрочем, она не получила ни выговора, ни упрёка, так как столовая оказалась пуста. Начальник охраны с горем пополам объяснил, что халдор и другие мроаконцы вернутся только к вечеру, и девушка уселась за стол в окружении своего двора. Подали остывший завтрак. Набор блюд почти не отличался от ужина - не было ни деликатесов, ни фруктов, ни десертов, ни вин. Придя в крайнее раздражение и почти не притронувшись к еде, Ева-Мария вышла из зала и вернулась в свою комнату.

Весь день она сидела и дулась. Проходил час за часом, давно пробило девять, но дворец по-прежнему был пуст. Придворные нервничали, королева куталась в горностаевую мантию и с нетерпением ждала, когда же появится Хазар, чтоб высказать ему своё неудовольствие.

Поздно вечером в дверь наконец постучали.

–  Эх, поцелуй меня удача! Ну и метель разыгралась, - послышался голос Колза. Он стоял в дверях, пригнув голову, и его плащ был белым от налипшего снега.
– Как Вы тут, принцесса? Не скучали?

Ева-Мария закусила губки.

–  Могли бы прийти и пораньше, - обиженно сказала она.
– Где носит Вашего халдора?

–  Дела, - отмахнулся Колз.
– Ну что, побакланим... ээ, поужинаем?

–  Мы не хотим есть, - заявила девушка.

Со стороны свиты раздались слабые протестующие возгласы, и королева поспешно добавила:

–  Но так и быть, мессир Хазар удостоится нашего визита. Если не напомнить ему о нашем существовании, он совершенно забудет о своей обязанности развлекать гостей.

–  Это могут делать и другие, - сказал эдлер, подавая ей руку.

Королева фыркнула:

–  Похоже, королю в тягость наше присутствие!

–  Не стоит так думать, синьора.

–  Нам кажется, мессир жалеет, что пригласил нас в Мроак. Всё время куда-то уезжает без объяснений. Откровенно говоря, - она вздохнула, - мы уже поняли, что было ошибкой приехать сюда, на этот унылый, крайне негостеприимный остров.

–  Скучаете по Пирании?

–  Что? Ах, какой вздор!
– Ева-Мария смутилась.
– Знаете, сударь, есть места и поуютнее. Во дворце дикий холод. Почему никто не топит камины? И почему в наших покоях нет ванны?

–  Мне жаль, что синьора испытывает неудобства. Моя вина, не предусмотрел. Здесь никогда не жили женщины.

–  Неправда!
– Ева-Мария сердито топнула каблучком. Колз остановился, с удивлением глядя на неё.
– Тут гостила какая-то дама, она оставила в комнате свои вещи!

–  Вещи?

–  Не притворяйтесь, что не знаете! Кто она такая?

–  Не видел я никаких дам.

–  Если Вы сейчас же не ответите, мы выясним это у мессира Хазара!

–  Ба, принцесса! Ведёте себя как ревнивая жена, - усмехнулся мроаконец.

Фрейлины захихикали, а девушка вспыхнула до корней волос.

–  Какая глупость! Уже и спросить нельзя!
– она надула губы и замолчала, чтобы не сморозить ещё что-нибудь двусмысленное.

Гофмейстерина осуждающе покачала головой, готовясь разразиться нотацией, но, к счастью, в этот момент они дошли до гостиной. За столом сидели всё те же лица, за исключением нескольких человек. Все они увлечённо поглощали ужин.

–  Нас обязаны приветствовать стоя, - высокомерным тоном заявила Дора Инсара.

–  Здесь не приняты церемонии, - ответил Колз, провожая девушку к другому концу стола. Все взгляды жадно приковались к принцессе.

–  Chego ustavilis', nevezhi?
– хмуро бросил король.

–  No ona zhe ne vidit, - с ухмылкой отозвался эрл с клеймом.

–  Zato slyshit, kak u vas v shtanah vsyo shevelitsya.

Раздался хохот, смутивший Еву-Марию: девушка догадалась, что говорят о ней. Придворные чинно расселись по местам; они были настолько голодны, что даже непритязательная мроаконская еда казалась им шедевром кулинарного искусства. Недовольной была лишь гофмейстерина.

–  Я имею претензии к организатору сего мероприятия, - возмутилась она.
– Хорошие манеры включают в себя не только социально приемлемое поведение. Этикет - это протокол! Такой скудный стол выставлять неприлично. Сударь, принимая в гостях королеву, Вы могли бы постараться сделать это как положено. С какой стати мы должны терпеть голод и холод? Потрудитесь развести огонь в камине, пока дамы не промёрзли насквозь, ведь они не покрывают себя варварскими шкурами, а носят цивилизованную одежду. На столы следует постелить скатерть, а полы подмести, как это делают в нормальных домах. И что за ужасное освещение? Похоже, вы специально развели тут темноту, чтоб скрыть неподобающий вид и убожество зала. Озаботьтесь привести его в порядок и поставить на стол свечи, если они у вас, конечно, есть, поскольку я склоняюсь к мысли, что блага цивилизации обошли стороной это дьявольское место.

–  Это всё?
– спросил Хазар под гыканье эрлов, переждав, когда кончится скрипение Доры.

–  Я не считаю, что этого мало!
– взвизгнула леди Инсара.
– От мужчин требуется соблюдение приличий в манерах и поступках. Или Вы недостаточно грабите проходящие суда, чтобы иметь средства организовать достойный обед?

–  Госпожа гофмейстерина, успокойтесь!
– Ева-Мария нервно смяла салфетку.

–  Не перебивайте меня! Я выражаю вполне законное возмущение здешними порядками и требую, чтоб всем нам оказывали...

Увы, никто так и не узнал, чего же требовала Дора Инсара, так как один из эдлеров схватил её за шею и вдавил лицом в миску. Пожилая леди затрепыхалась, разбрызгивая суп.

–  Ya prouchu etu ved'mu!
– зарычал Ниальп, выхватывая катран.

–  Не кажется ли Вам, что подобное обращение с дамой недопустимо?
– побледнев, сказал капитан Аронсо.

Эриданцы потянулись к оружию, но к их горлу мигом приставили ножи.

–  Что такое?! Что это значит?
– завопила гофмейстерина, когда два охранника взяли её под руки и подняли с места.
– Куда вы меня ведёте, гнусные мерзавцы?

Ева-Мария в полном недоумении прислушивалась к тому, что происходит за столом. Одна из дам склонилась над ухом королевы, пересказывая происходящее. Девушка, возмущённая неучтивостью по отношению к своим подданным, воскликнула:

–  Хватит! Немедленно отпустите её! И не смейте при нас...

–  Ты не в своём доме, чтоб со мной так разговаривать, - оборвал Хазар.
– Ещё недовольные есть?

Ответом была гробовая тишина. Все вернулись к еде, словно ничего не случилось, одна лишь Ева-Мария отодвинула тарелку: её начал раздражать негостеприимный остров с его мрачными обитателями и варварскими обычаями. Не то чтоб с выдворением Доры Инсары из-за стола эриданский двор понёс невосполнимую потерю - скорее, наоборот, ужин от этого только выиграл, - но теперь все хорошо понимали, кто хозяин положения.