Эта тьма и есть свет

Наш единственный шанс — внезапная атака. Мы должны управиться за неделю. Погрузить воинов на корабли и отплыть на восток. Мой козырь в том, что мы рассчитали маршруты ко всем портам Союза, поэтому, хотя они узнают о нашем отплытии — мир не без добрых людей — они не узнают, куда мы направляемся. Пять крупных заливов западного побережья Союза, один — на севере, один — на юге, и голое побережье востока, готовое принять сколько угодно кораблей. Ни один генерал не сможет рассчитать верно то, что я решу, когда мы уже будем в море. Мы будем действовать так, как действовали с жадными домами — выберем место для атаки в последний момент.

Фредди, Бальдр и Гуннар стоят рядом со мной на флагмане. Эта традиция морских сражений кажется мне глупой. Генералы должны быть невидимы. Убей вражеского лидера — битва захлебнется. Но у моря свои правила. В бурю никакой связи, кроме горящих факелов, быть не может. Налетит шторм, и флагман без лидера окажется бесполезной игрушкой для волн. Мы втроем смотрим на свежие карты Союза. Фредди особенно мрачен — его одолела морская болезнь.

— Нужно выбрать север, — говорит он. — Там хорошие укрепления. Расположимся там, освоимся и пойдем на юг. Никто не сможет ударить нам в спину.

— Это море, Фредди, — возражаю я, — здесь любой может ударить в спину. Они могут обогнуть материк и ударить, куда захотят, как и мы. Нам нужно плыть на восток, к Маяку, который они захватили.

Морохир сообщил мне про захваченную Башню. Он сообщил, что эта Башня, если только мне удастся заполучить ее, станет оружием страшней вестурландцев. Воины, облаченные в черное, которых он прислал, готовы помочь с осадой.

— Нам нужен запад, — возражает Бальдр. Гуннар не может выдавить из себя не слова — только разглядывает раскинувшуюся до горизонта синь.

— Запад нам вовсе не нужен, — отмахиваюсь я.

— На западе земли, охваченные гражданской войной, — говорит Бальдр. Откуда он узнал это? — Мы войдем в бухту и примем одну из сторон, пообещав им независимость. Нужно будет убить половину, а другая половина станет нашей.

Он думает, как думал бы я сам несколько лет назад.

— Позвольте вмешаться? — вперед выступает один из посланных Морохиром воинов.

— Кто ты такой? — огрызается Фредди и хватается за рукоять меча.

— Мое имя — Роуни, — спокойно отвечает воин. Лицо его скрыто черной тканью, видны только серые глаза — такие бывают у эльфов. — Мой господин велел сказать вам этом прежде, чем вы примете решение.

— Говори, — я кладу ладонь на плечо Фредди — тот шатается от сильных волн.

— Возле Восточного Маяка собирается армия Союза.

— Да, я знаю об этом — мятежники, которые хотят захватить власть над страной.

— Среди мятежников — ваш брат, — говорит Роуни.

— Грегор? — в моих глазах неприкрытое удивление. Глупо изображать всезнание, в особенности в такие минуты.

— О вашем брате Грегоре мне ничего неизвестно, — говорит Роуни. — Я говорю о Марке.

Мое сердце начинает биться чаще. Потерянный родственник, которого я убил своим приказом, отданным Морохиру. Он выжил, он собирает армию на востоке. Мне придется сражаться с тем, что произошло по воле Морохира. Я потеряю не только пять тысяч, которые так нужны мне, чтобы Терция вздохнула после голодных лет, я могу потерять все.

— Убирайся вон, — в моих словах горечь. Морохир предал меня, а теперь знает о фрегатах с маслом. Знает обо всем, что я сделал. На флагмане — два десятка его черных воинов, любой из них может убить меня во сне.

Роуни кланяется и уходит. Я вижу в этом усмешку. Послушный до поры до времени убийца. Рука предателя.

— Что-то случилось, хозяин? — спрашивает Бальдр. Он никогда не научится разбираться в политике. Для бойца Арены стать генералом армии — потолок.

— Все в порядке, — говорю я, — с сегодняшнего дня ты будет спать в моей каюте.

По моей спине стекают капли пота. Я чувствую, что оказался в ловушке, которая захлопнулась в тот момент, когда мои воины погрузились на борт. Мне нельзя возвращаться — это придет к гражданской войне, к массовым восстаниям, голоду, болезням. Мы пережили исход эльфов из столицы, но переживем ли исход людей? Если я отправлюсь дальше, я встречусь с наследником терцианцем, который имеет право оспорить мой трон. У меня нет разведчиков, нет советников, нет опытных генералов — они все либо подчиняются Морохиру, либо мертвы из-за моих амбиций.

Мы летим в неизвестность на крыльях попутного ветра. Я сворачиваю карту и ухожу к себе, слыша, как следом идет сбитый с толку, напуганный Бальдр. По крайней мере, я могу чувствовать свое превосходство хотя бы над ним. И надеяться, что Морохир не успел дотянуться до рабов вестурландцев.

========== 2. Союз Флотилий. Вера ==========

Сегодня тяжелый день — нужно расставаться со Сьюзи и Марком. В холщовый мешок складываю продукты из погреба, перекладываю кожей клинки и несколько ножей для метания. Много запасов не потребуется — Ночные Охотники бегают быстро, а теперь, когда Сьюзи так много отдала нам из проклятого Маяка, мы поспеем в Терцию за три недели. Добежать до воды — там залечь поглубже, а после — прямой переход к Башне Туурэ. Сьюзи говорит, нам нужна Туурэ, если хотим выиграть время для господина Марка.

Когда я впервые увидел её три года назад, мне стало жутко. У Ночных Охотников повидаешь всякого — славная Анна не слишком-то заботилась про мое здоровье, но увидеть Сьюзи, распятую в просторной комнате, залитой снадобьями, все равно стало потрясением. Она объяснила мне, что не чувствует боли, а я все разглядывал иглы, пронизывающие ее тело, и пытался поверить глухому голосу — будто из колодца.

Сьюзи сказала, что Маяк разговаривает с ней в голове, а она — слушает советы, но решает все сама. Если хочет кого-то впустить, а Маяк не согласен — дверь все равно откроется. Вот такое мудреное проклятье на нем. Сьюзи впустила нас, дала нам поесть, напиться, а потом принялась расспрашивать, откуда мы. Господин Марк тут же выдал ей, что мы бежали из западного порта в глушь, чтобы нас не убили, а Сьюзи пообещала ему, что защитит его, если он не станет выходить из Маяка. И он остался внутри, сидел там два года, пока я бегал по всему Союзу — искал единомышленников, передавал послания.

У нас получилась новая семья, а теперь опять нужно расставаться. Господин Марк говорит, что добраться до Башни Туурэ — самое важное. Так ему рассказала эта девчонка — зеленоглазая Шайни. Ее смешное имя и зеленые глаза выдают кровь эльфов, но Сьюзи впустила ее внутрь и позволила ночевать в безопасности, а Шайни рассказала господину Марку что-то о Башнях. С тех пор он одержим этими развалинами.

Оружие и еда собраны, фляга наполнена пресной водой — пора уходить. Долгие прощания я не люблю, хоть прежде и не приходилось покидать земли Союза. Увидеть равнины Терции — об этом мы мечтали вместе со славной Анной. Жаль было думать, что она меня предала, но Сьюзи объяснила, что иногда те, кто желают нам добра, не рассказывают всей правды. Господин Марк говорил, Сьюзи болтает всякое из-за того, что ее тоже предали, но я верю ей. Пусть ее предали — теперь-то какая разница. Если все время дуть на ожог, он не заживет. Так и здесь — я бегу в Терцию, потому что верю господину Марку, хоть и не знаю, для чего ему все это.

За последний год произошло столько всего, и к нам вот-вот доберется конница Терции, а я должен бежать, как какой-нибудь трус. Сьюзи говорит, мне доверили самое важное. И я ей верю, потому что иначе — никак. Если никому не верить, все время вспоминать славную Анну, тогда лучше вовсе не жить. Сьюзи тоже так думает, она верит мне, а я — ей. Жаль, что она больше никогда не сможет выйти из Маяка.

Когда я ухожу прочь, я всегда обещаю ей, что принесу что-нибудь из похода. Я принес ей желтые кораллы из северного порта, принес цветного песка с побережья у южных гор. В развалинах, в бухте, где она когда-то жила, я нашел брошенное семейство котов — они промышляли охотой на ящериц и мышей. Взял одного котенка и принес ей — она обрадовалась и пустила меня, посмотреть на свое тело. Тогда я увидел иголки, а господин Марк объяснил мне, что Сьюзи больше никогда не сможет снова стать человеком. Теперь я понимаю, о чем он толковал, а тогда казалось глупостью — ведь как же, вот она, здесь.