Европейская поэзия XIX века

Смущая вечерний покой, Звонница зазвонила. Ее своей белой рукой Дочь звонаря разбудила. Звон первый угас вдали, И ясно открылось взору, Как тени на лес легли И солнце ушло за горы. Второй я услышал звон, И звезды вдруг засверкали, Усыпали весь небосклон, Разбежались в воздушные дали. Нас третий звон миновал — Улетел с ночными ветрами. Я уста твои целовал, И липы шуршали над нами.

* * *

«Беспредельно тебя люблю я…» Перевод А. Гугнина

Беспредельно тебя люблю я, Не прожить без тебя и дня; Золотое кольцо куплю я Все в дорогих камнях. Цветы, что манят, сверкая, В горы пойду искать И буду, тебя лаская, В локоны их вплетать. Пройду я простор безбрежный, Заставлю всех птиц прилететь И, славя стан твой нежный, Звенеть, щебетать и петь!

РАБОТАЙ! Перевод Б. Тимофеева

Ты, в блузу синюю одетый, И соль и хлеб создай нам ты. Трудись! Ведь труд — все знают это Есть средство против нищеты. Работай, силы не жалея, Ты в день часов шестнадцать так, Чтоб ночью стал тебе милее Гнилой соломенный тюфяк! Трудись! Ты создан для работы, Пусть жилы все напряжены,— Припомни слезы и заботы Своей беременной жены. Трудись! Со лбом широким этим Ты для иных — рабочий скот. Твои оборванные дети Улыбкой встретят твой приход. Пусть валит с ног тебя работа! Пусть сердце рвется на куски! Пускай соленой влагой пота Обильно смочены виски! Работай, истощи все силы! Трудись, пока не упадешь! Работай! Ведь в тиши могилы Покой и отдых ты найдешь…

ПЕСНЯ ГОЛОДА Перевод Б. Тимофеева

Почтенный король-бездельник, Узнай о нашей беде; Ели мало мы в понедельник, Во вторник — конец был еде, Мы в среду жестоко постились, Четверг был еще страшней, Мы в пятницу чуть не простились От голода с жизнью своей… Окончилось наше терпенье; Дать хлеб нам в субботу изволь, Не то сожрем в воскресенье Мы тебя самого, король!

СИДЕЛИ ОНИ ПОД ИВОЙ Перевод И. Миримского

Сидели они под ивой, Сидели вокруг стола, Сидели за кружкой пива И пили — была не была! Кутили они бесшабашно, Все было им трын-трава. Что завтра их ждет — не страшно, Была бы цела голова! Они собрались для пира,— А лето кругом цветет! — Из Йорка и Ланкашира Веселый и буйный народ. Смеялись и песни орали До света вечерних огней. А вечером парни узнали О битве силезских ткачей. Когда им все стало известно, Вскочили здоровяки. Вскочили в ярости с места, Огромные сжав кулаки. И шляпами махали И слезы роняли из глаз. Поля вокруг громыхали: «Силезия, в добрый час!»

ИМПЕРАТОР КАРЛ Перевод Б. Тимофеева

Великий Карл, почтенный муж, Послал на небо немало душ; Он убивал во имя Христа, И славы его не меркла звезда. Богатства и власти познав удел, В Ахене он на троне сидел, И люди со всех концов земли К могучему Карлу с поклоном шли. Владыке несли немало даров — Чудесных ваз, камней, ковров; Один калиф, чья далёко страна, Прислал ему часы и слона. Но славный Карл, пресытясь всем, Изрек: «Мне ценности зачем? Чужих слонов не надо мне: Получше есть вещи в моей стране!..» Он вверх по Рейну покатил И в Ингельгейме лозу взрастил, Ее он тою рукой берег, Что сотню стран согнула в рог. Да, он растил ее той рукой, Что кровь народов лила рекой,— Вот почему и до наших дней Нет ингельгеймовских вин красней!

ХРИСТИАН ФРИДРИХ ГЕББЕЛЬ

Христиан Фридрих Геббель (1813–1863). — Крупнейший немецкий драматург середины XIX века, поэт, прозаик, теоретик искусства. Годился в семье поденных рабочих, в детстве испытал нищету и лишения; упорно и настойчиво приобретал знания; преодолевая различные влияния, искал свою тему и свое место в современной ему немецкой литературе. Специфика поэзии (а во многом и драматургии) Геббеля определяется его стремлением, с одной стороны, опереться на идейно-художественное и философское наследие «Бури и натиска» и позднего романтизма, а с другой стороны, попыткой обновить и осовременить это наследие постановкой коренных философских проблем бытия, углублением психологической проблематики и введением реалистических художественных элементов. Основные прижизненные сборники стихотворений Геббеля вышли в 1842, 1848 и в 1857 годах.

«Кровь из ран уж больше не сочится…» [104] Перевод А. Голембы

Кровь из ран уж больше не сочится, боль былая сердца уж не гложет, но, сумев от скорби откупиться, человек себя узнать не может: рот и очи скованы печатью, не страшна и бездна человеку, будто позабыл он об утрате и ничем не обладал от века. Но закон извечный даже в самой гибели — гармонию находит, в том, что с соразмерностью упрямой существо приходит и проходит. И стремятся все частицы тела к той, погибшей под его покровом: тот, чья жизнь давным-давно истлела может выглядеть совсем здоровым. Есть печаль, что станет невозможной коль сама своей не сломит меры, ибо, с этой нашей меркой ложной, в прошлом видим мы одни химеры. Позабыв в своей тревоге лживой, как любил, с какой терзался силой, человек сравнится с той крапивой, что запляшет над его могилой.

104

«Кровь из ран уж больше не сочится…» — Стихотворение из цикла «Оправдание боли» (№ 3), написано в 1844 г.

* * *

«Боль, загадочна ты!..» [105] Перевод К. Азадовского

Боль, загадочна ты! То тебя клял неустанно, То, хоть не зажили раны, Славлю до хрипоты. Вечный священный бой! Силы, повсюду в природе Скрытые, рвутся к свободе. Бейся ж! Триумф за тобой! Если свой тяжкий труд Завершишь до могилы, То тебя эти силы Сами ввысь вознесут. В глубь Вселенной смелей! Боль твою и тревоги Щедро оплатят боги. Все в ней — твое! Владей! Знай лишь: из звезд одна — Та, что связует поэта С первоистоками света,— Ими утаена. Пламя ее добудь! В нем твоя жизнь земная Вспыхнет и, догорая, Высветлит к вечности путь.

105

«Боль, загадочна ты!..» — Стихотворение из цикла «Оправдание боли» (№ 10), написано в 1841 г.

СВЯТАЯ СВЯТЫХ Перевод К. Азадовского

Когда, дрожа стыдливо, два созданья Прильнут друг к другу, слившись воедино, Когда любовь, которая невинна, Их сблизит, а не жажда обладанья, Тогда миры скрестятся в мирозданье, Природа обнажит свои глубины И брызнет ключ из самой сердцевины Людского «Я» — источник созиданья. Что в женском сердце теплилось под спудом, Что дух мужчины исподволь питало, Должно смешаться — Красота их сплавит, И Бог, заворожённый этим чудом, Свое бесплотно чистое начало И образ свой в их двуединстве явит.

ОСЕННИЙ ДЕНЬ Перевод К. Азадовского

Такой, как нынче, день неповторим. Осенний воздух бездыханно тих. И лишь ложатся с шорохом глухим Плоды на землю в зарослях густых. В природе праздник. Не мешай же ей! Пускай сама снимает урожай! Ведь все, что нынче падает с ветвей, Лишь солнца луч срезает невзначай.

ВЕЧЕРНЕЕ ЧУВСТВО Перевод Ю. Корнеева