Голова сахара. Сербская классическая сатира и юмор

Потрясенный, я не мог вымолвить ни слова. Заметив мое состояние, министр проговорил:

— Вас это, похоже, удивляет. Такие и подобные случаи у нас не редкость. Скупщина, например, уважила просьбу одной дамы и провозгласила ее на десять лет моложе{66}. Другая дама подала прошение{67} о том, чтобы Народное собрание авторитетно подтвердило, будто она, состоя в браке со своим мужем, родила двоих детей, которые должны явиться законными наследниками ее мужа, человека очень богатого. И, так как у нее были весьма влиятельные друзья, скупщина поддержала ее наивную и благородную просьбу и провозгласила ее матерью двоих детей.

— А где же дети?

— Какие дети?

— Да те самые, о которых вы говорите?

— Так ведь детей-то нет, понимаете, но благодаря решению скупщины считается, что дама имеет двоих детей, и ее ссоры с мужем тем самым прекратились.

— Что-то я не понимаю, — протянул я, рискуя быть невежливым.

— Как не понимаете?.. Все очень просто. У богатого торговца, мужа дамы, о которой идет речь, не было детей. Ясно?

— Ясно.

— Отлично, следите дальше: так как он очень богат, то хотел иметь детей, которые наследовали бы его большое состояние; это и явилось причиной разлада между ним и его женой. Тогда его жена, как я вам уже говорил, и обратилась в скупщину с просьбой, которую та нашла возможным удовлетворить.

— А богатый торговец доволен таким решением Народного собрания?

— Разумеется, доволен. Теперь он совершенно успокоился и очень любит свою жену.

Так и протекала наша беседа; мы толковали о всевозможных вещах, но господин министр ни единым словом не коснулся финансовых вопросов.

Под конец я осмелился учтивейше спросить:

— Господин министр, как обстоят у вас дела с финансами?

— Превосходно! — убежденно заявил он и тут же добавил: — Главное — хорошо составить бюджет, тогда все идет легко и просто.

— Каков же годовой бюджет вашей страны?

— Свыше восьмидесяти миллионов. И вот как он распределен: бывшим министрам на пенсии и в запасе — тридцать миллионов, на изготовление орденов — десять миллионов, на воспитание бережливости в народе — пять миллионов…

— Извините, что прерываю вас, господин министр… Объясните, что это за статья — пять миллионов на воспитание бережливости.

— Э, видите ли, сударь, самое главное в финансовом вопросе — это бесспорно экономия. Такой статьи нет ни в одной стране, но нас нужда научила — тяжелое финансовое положение государства вынуждает нас ежегодно жертвовать солидную сумму, чтобы хоть чем-то помочь народу. Во всяком случае, теперь дела улучшаются, недаром же авторам книг о введении экономии выдан целый миллион. Я и сам намерен написать на благо народа книгу: «Экономия у нашего народа в древние времена», а сын мой уже сейчас готовит труд: «Влияние экономии на культурный прогресс народа»; дочь моя, написавшая два рассказа, в которых народу популярно объясняется, как надо экономить, теперь пишет третий: «Расточительная Любица и бережливая Мица».

— Хороший рассказ, надо полагать?

— Прекрасный, в нем рассказывается, как любовь приводит Любицу к гибели, а всегда отличавшаяся бережливостью Мица выходит замуж за крупного богача. «Бережливость лучше богатства», — такой фразой заканчивается рассказ.

— Все это окажет самое благотворное влияние на народ! — возликовал я.

— Безусловно, — согласился господин министр, — большое и значительное влияние. С тех пор как введена экономия, моя дочь, например, сэкономила себе приданое в сто тысяч.

— Так у вас это самая важная статья в государственном бюджете, — заметил я.

— Да, но не так-то легко было придумать ее. Остальные статьи бюджета существовали и раньше, до меня. Например, на народные празднества — пять миллионов, на секретные правительственные расходы — десять миллионов, на тайную полицию — пять миллионов, на поддержание правительства и укрепление его положения — пять миллионов, на представительство членов правительства — полмиллиона. В этих, как и в других, случаях мы очень бережливы. А затем идет все прочее, менее важное.

— А на просвещение, армию и чиновничество?

— Да, вы правы, на это, кроме просвещения, уходит около сорока миллионов, но они включены в постоянный годовой дефицит.

— А просвещение?

— Просвещение? О, оно идет, конечно, по статье непредвиденных расходов.

— Чем же вы покрываете такой большой дефицит?

— Ничем. Чем его покроешь? Он составляет долг. Как только наберется значительная сумма, мы делаем внешний заем, и так снова и снова. Но, с другой стороны, по некоторым статьям бюджета мы стараемся создать излишек. Я вот в своем министерстве начал вводить экономию, энергично действуют и другие мои коллеги. Экономия, я вам скажу, — основа благосостояния любой страны. В целях экономии я уволил вчера одного служителя, что даст нам до восьмисот динаров в год.

— Вы правильно поступили!

— Надо, сударь, наконец, заботиться о народном благе. Служитель плачет, умоляет взять его обратно, и неплохой ведь он, бедняга, но нельзя — значит, нельзя, этого требуют интересы нашей любимой родины. «Я согласен, говорит, и на половинное жалованье». — «Нельзя, говорю, я, конечно, министр, да деньги-то не мои, а народные, кровью добытые, и я обязан считать каждый грош». Сами посудите, сударь, имею ли я право выбрасывать на ветер государственных восемьсот динаров? — заключил министр, ожидая моего одобрения.

— Совершенно верно!

— Недавно вот по статье на секретные расходы одному члену правительства выдали значительную сумму на лечение жены, так, если не дорожить каждым грошем, сможет ли народ все оплатить?

— А каковы доходы государства, господин министр? Это важно, я полагаю?

— Хм, как раз и не важно!.. Что вам сказать? Право, я еще и сам не уяснил, каковы доходы. Читал я что-то в одной иностранной газете, но насколько там все точно, не знаю. Во всяком случае, доходов за глаза достаточно! — с апломбом знатока заявил министр.

Нашу приятную и весьма содержательную беседу прервал секретарь; войдя в кабинет, он доложил, что делегация чиновников просит господина министра принять их.

— Пусть немного подождут! — сказал министр и обернулся ко мне.

— Поверите ли, за последние дни я до того устал от бесконечных делегаций, что просто голова кругом идет. Едва вот урвал минутку для приятной беседы с вами!

— И все по делу приходят?

— Была у меня, знаете, на ноге большая мозоль, четыре дня тому назад я ее оперировал, и операция, слава богу, прошла удачно. В связи с этим чиновники во главе со своими шефами приходят поздравить меня и выразить свою радость по поводу благополучного произведения операции.

Я извинился перед господином министром за то, что оторвал его от дела, и, дабы больше не мешать ему, вежливо попрощался и покинул министерский кабинет.

И в самом деле, о мозоли министра финансов во всех газетах были свежие сообщения:

«Вчера в четыре часа пополудни делегация чиновников… ведомства во главе со своим шефом посетила господина министра финансов, чтобы от всего сердца поздравить его с благополучным исходом операции мозоли. Воспользовавшись любезностью господина министра, соблаговолившего принять их, господин шеф от имени всех чиновников своего ведомства произнес прочувственную речь, после которой господин министр поблагодарил всех за исключительное внимание и душевность, проявленные к нему».