Гость из будущего. Том 4

— Было бы не ясно, я бы переспросил, — хмыкнул я. — Пожалуйте на первую палубу, тут немного свежо.

— Ты хоть представляешь, что натворил? — прошипел он, спускаясь по ступенькам следом за мной. — Во-первых, вчера наш сотрудник сломал ногу. Во-вторых, работа гостиницы «Украина» была остановлена на три часа, так как там искали твоего проклятого американского шпиона. В-третьих, в прошедшее воскресенье какой-то мужик, переодетый в бабу, избил четверых граждан, которые культурно отдыхали в Гатчинском парке. В-четвёртых, в тот же самый день чуть ли не всю милицию Ленинградской области подняли по тревоге. И сам знаешь по какому поводу. Ты мне, Феллини, надоел хуже горькой редьки.

— Кофе, пожалуйста, — предложил Лева Кочарян, когда мы прошли в носовую часть корабля, выставив на столик и кофе, и бутерброды с колбасой.

— Я сыт, — рыкнул Семичастный, усевшись на одну из скамеек.

— Если вы думаете, что я устроил маленький переполох только из-за вредности своего непростого характера, то сильно ошибаетесь, — сказал я, присев напротив. — В эти дни решается судьба страны. И сейчас я это докажу. Разрешите вам представить участника секретного государственного эксперимента.

На этих словах из хвостовой части теплохода вышел Иннокентий, а Кочарян наоборот очень быстро и незаметно испарился. Низкорослый в длинном плаще чуть ли не до щиколоток наш «гость из будущего» выглядел более чем комично. Но Владимир Семичастный от удивления громко прокашлялся и медленно произнёс:

— Какого ещё эксперимента?

— Этот эксперимент разработает и проведёт доктор Черенов в 1985 году, — невозмутимо отчеканил наш «гость» и выложил на стол сложенный вчетверо листок бумаги, который он на протяжении всего пути исписывал своим мелким почерком.

— Бред, — пророкотал председатель КГБ.

— Не совсем, — по-детски улыбнулся Кеша. — Эксперимент получит кодовое название — «Посланник», потому что нас буду готовить для перемещения в прошлое в этот 1964 год.

— Ты, Феллини, совсем охренел! — выпалил Семичастный. — Сбрендил! Какое прошлое?! Ты где нашёл этого мудака?!

— А если я скажу, что 26 декабря 1991 года Советский союз прекратит своё существование, — чётким и уверенным голосом произнёс я. — А в 1980 году вместо обещанного коммунизма в Москве проведут летнюю Олимпиаду. Так как Олимпиада дешевле, чем коммунизм. И вообще в 90-е криминалитет получит такую власть, что абсолютно все вопросы в регионах будут решаться на воровских сходках. Бандиты полностью срастутся с властью. А 31-го августа 1994 года президент Российской федерации в пьяном виде будет дирижировать оркестром при выводе группы советских войск из Берлина. А начнётся всё с того, что вместо Никиты Хрущёва генеральным секретарём станет Леонид Брежнев, который приведёт всех своих друзей в органы власти. Так министром МВД СССР станет Николай Щёлоков. Именно при Щёлокове организованная преступность вырастит до гигантских размеров, потому что подгребёт под себя всех теневых цеховиков. Между прочим, сейчас без денег теневого бизнеса криминал — это жалкая кучка маргиналов.

— Бред! — выкрикнул, встав со скамейки Владимир Семичастный. — Щёлоков никогда не станет министром МВД! Потому что им практически уже назначен Вадим Степанович Тикунов.

— Как назначат, так и переназначат, — спокойно сказал Иннокентий. — Вадима Тикунова в 1969 году отправят в Румынию. Вас, Владимир Ефимович, в 1967 году сделают заместителем Председателя Совета министров Украинской ССР, а главой КГБ назначат Юрия Андропова. Кстати, Андропов — это следующий после Брежнева генеральный секретарь ЦК КПСС. Товарища Шелепина в том же 1967 году понизят до председателя ВЦСПС. Главу Москвы Николая Егорычева в 1970 году отправят чрезвычайным послом в Данию.

— Где доказательства? — криво усмехнулся Семичастный.

— Вот бумага, — улыбнулся «гость из будущего», — в ней всё дословное содержание сегодняшнего разговора и в конце факты из вашей биографии, которые никто кроме вас и самых ваших близких людей знать не может. Эти сведения я получил там, в 1985 году. Нас готовили для этого несколько лет. У нас не стояла задача вмешиваться в ход политической борьбы, — продолжил говорить Кеша, когда Владимир Семичастный развернул заветную бумагу, — мы должны были передать последние научные достижения будущего. И чтобы нам здесь поверили, мы заучивали самые интересные и скрытые факты биографии всех членов правительства.

— Так вас несколько что ли? — уже не так категорично произнёс Владимир Семичастный, вчитываясь в текст наших законспектированных диалогов.

— Остался один и самый опасный, — ответил Иннокентий. — Именно ему выгодно, чтобы история не изменилась. Потому что тогда он в 90-е годы станет очень богатым и влиятельным человеком.

— Это какой-то фокус? — буркнул Семичастный. — Вы специально разыграли эту сценку, чтобы сбить меня и товарища Шелепина с намеченного курса? Я в эту муру не верю! Никаких перемещений во времени и никаких машин времени не было, и быть не может. А факты из жизни? Да мало ли кто мог их растрепать? Разговор окончен. Ты отправляйся к врачам, в дурдом, а ты в Ленинград, — сказал председатель КГБ, ткнув пальцем сначала в Кешу, а затем в меня.

— Подождите, — пробурчал я. — Переверните бумагу. Вы сейчас произнесли слово в слово всё, что написано с другой стороны.

Владимир Семичастный осторожно перевернул страницу и, схватившись за сердце, медленно присел обратно на скамейку.

— Как такое вообще может быть? — пробубнил он, тяжело дыша.

— Может всё-таки кофе? — хохотнул Лево Кочарян, заглянув в эту носовую часть теплохода.

— Лучше воды! — крикнул я.

— Перенос в прошлое происходит в один и тот же день, я там засыпаю, а тут просыпаюсь, — невозмутимо пояснил Иннокентий. — Такова технология, которую разработал доктор Чернов. Поэтому мы с вами общаемся уже в десятый раз. Я запомнил каждое слово, которое вы говорили в те, прошлые разы. Всё чисто и никаких фокусов. К большому сожалению, сегодняшний день для меня здесь, в прошлом, последний. И больше я вам ничем не смогу помочь.

— Я и сам в шоке, — буркнул я. — Владимир Ефимович, нужно срочно остановить те переговоры, которые вы начали с группой товарища Брежнева. И начинать действовать своими силами, по новому плану. Иначе вместо развитого социализма, мы получим развитой бандитизм.

* * *

Через три часа на московской конспиративной квартире примерно такой же разговор состоялся и с Александром Николаевичем Шелепиным. Почти тридцать минут Владимир Семичастный убеждал его, что меня и нашего «гостя из будущего» Иннокентия нужно внимательно выслушать и всю информацию самым серьёзным образом проанализировать. Однако Шелепин стоял на своём до тех пор, пока Кеша не предоставил ему бумагу, где было прописано каждое слово уже этой второй беседы. И лишь тогда от эмоций мы перешли к конструктивному диалогу.

— Хорошо, что вы предлагаете? — устало произнёс Александр Николаевич.

— Сегодня у нас 17-е сентября, — задумчиво буркнул я, — значит, завтра 18-го нужно собрать весь комсомольский и студенческий актив города Москвы и Московской области и разработать единый план действий на воскресенье 20-е сентября.

— Чего? — опешил Шелепин.

— Правильно, тянуть нельзя, — поддакнул Иннокентий, — если 20-го не вывести народ на Красную площадь, тогда 21-е или 22-го маршал Малиновский введёт в город танки и всё будет решено. История уже не поменяется.

— Какие такие танки? — пролепетал Семичастный, налив себе минералки.

— Такие, у которых броня крепка, — кивнул я. — Не забывайте, что на стороне группы Брежнева играет вот такой же чудик из будущего, — я ткнул пальцем в Кешу. — Если мы выведем 20-го числа народ на улицы Москвы, то они просто не успеют сюда подтянуть войска.

— Вы соображает, о чём говорите?! — вскрикнул Александр Шелепин, грохнув кулаком по столу. — Вы предлагаете революцию с последующей гражданской войной?

— Если всё сделаем быстро и грамотно, то никакой войны не будет, — упрямо произнёс я. — Студенты и комсомольцы заполонять Красную площадь, бравые парни из КГБ перекроют все входы и выходы из Кремля, а московская милиция в полном составе проконтролирует общественный порядок. Кстати, чтоб народ не буянил и не скучал, я организую митинг-концерт с песнями и зажигательными речами. Далее, чтобы успокоить народные массы, в Кремль должно прибыть всё советское правительство. И вот там, нужно снять Хрущёва и выбрать новым главой Советского союза вас, Александр Николаевич. Потом вы выйдете к людям, поблагодарите всех собравшихся за победу демократии и объявите мероприятие закрытым.