Хозяйка усадьбы "Детское счастье"

– Чем могу помочь?

Слава богу, они еще открыты!

– Я... хочу продать свои волосы. Срочно, - выдохнула я и, не дожидаясь ответа, переступила порог.

Глава 25

– Джейн, детка, что с тобой произошло?! Да как же это?!
– няня в ужасе прижала ладонь к губам.
– Кто с тобой такое сотвор...

– Ханна, со мной всё хорошо, - я подняла обе ладони вверх, останавливая ее шокированную тираду. Потом повернулась к доктору Мердоку, который с постной миной стоял позади меня. Сейчас на нём была не серая пижама, а темно-коричневый костюм, а руке он держал потертый черный саквояж.

– Проходите.

О том, что произошло в лавке цирюльника, я почти ничего не помнила. От волнения воспоминания размылись и напоминали хрупкий, туманный, предрассветный сон, который вот-вот ускользнёт. В памяти остались лишь звякание ножниц, почему-то напомнившее мне больницу. Затем тихий шелест упавших на пол волос и внезапное ощущение невероятной лёгкости.

Я подняла руку и взъерошила коротко остриженную голову. Цирюльник обрезал мои чудесные, густые локоны до самых ушей.

Теперь я похожа на мальчика...

В груди болезненно кольнуло, но я решительно сжала зубы. Я не буду себя жалеть! Я всё сделала правильно! А волосы когда-нибудь снова отрастут. Пусть даже это продлится несколько лет.

Зато у меня в кармане приятно позвякивало четыре лумидора. Мои волосы оказались длиной аж в шесть ладоней!

Два лумидора я отдала лекарю за визит. Еще один придется отдать за целебные снадобья. А на остатки я смогу закупить продукты на месяц. А там... там будем думать дальше. Что-нибудь да придумаю!

– Так-так-так...
– задумчиво пробормотал доктор Мердок, склоняясь над раненым молодым человеком. Стекла его очков сосредоточенно блеснули.

– Доктор, он ведь выживет?
– я с мольбой взглянула на него.

Мердок внимательно осмотрел рану, потом пощупал пульс. Затем достал из саквояжа длинный, похожий на градусник, прибор и приложил его ко лбу парня.

Секунда, вторая, третья... И красная жидкость стремительно поползла вверх.

– Мда...
– пробурчал лекарь.
– Если честно, то дело плохо.

У меня упало сердце.

– Я не знаю, как он вообще продержался так долго, - продолжил Мердок, доставая из саквояжа несколько пузырьков.
– Помимо огромной потери крови, у него началось заражение. Поэтому и жар. Я бы мог предположить, что в нём присутствует магическая искра, которая увеличивает сопротивляемость организма и поддерживает его ресурсы... Да.
– Он задумчиво хмыкнул.
– Это единственное объяснение, которое я нахожу. Да… Принесите стакан воды.

Последнее было обращено к стоявшей в проёме двери Ханне. Та мгновенно исчезла, и из кухни донеслось торопливое позвякивание и тихое журчание.

– Однако долго он не протянет.

Сказано это было тихо и по профессиональному сухо, но для меня этот страшный вердикт прозвучал, как оглушительный звон похоронного колокола. В носу защипало. Неужели всё зря? Неужели этот молодой, сильный и явно одаренный парень умрёт?

– Доктор, но ведь можно же хоть попытаться что-то сделать?

– взмолилась я.

Мердок на мгновение оторвал взгляд от стакана с водой, куда он сосредоточенно капал какую-то изумрудную жидкость, и с раздражением посмотрел на меня.

– А я, по-вашему, что делаю?
– в голосе лекаря проскользнули возмущенные нотки. Казалось, он до глубины души оскорблён моим сомнением в его профессионализме.
– Это лекарство поддержит его силы. Но его действие продлится максимум шесть-семь часов. Так что, госпожа, вам надо как можно скорее отвезти его в больницу. Желательно в столичную. Там есть не только обычные лекари, но и маги-целители. Боюсь, без них он не выживет. Увы... Я сделал, что мог.

Я растерянно повернулась к Ханне.

– Где нам найти повозку?

Та на секунду задумалась. Потом ее морщинисто, похожее на печёное яблоко лицо посветлело, а в глазах вспыхнул огонёк надежды.

– У Бельта есть повозка и лошади!

Бельт? Ах да, это же тот самый дядечка, который подружился с няней, пока я... эмм... точнее, пока прошлая Джейн лежала в лихорадке.

– Ты сможешь сходить за ним?

Няню не пришлось просить дважды. Накинув шаль, она поразительно проворно для своего возраста выскользнула из комнаты, а еще через секунду хлопнула входная дверь, и ее подошвы торопливо заскрипели по усыпанной гравием садовой дорожке.

Я стояла, прислушиваясь к удаляющимся шагам. Лишь бы Бельт согласился... А если нет? А если его не окажется дома? Что мне тогда делать?

– Ну, я тогда тоже пойду, - голос Мердока вывел меня из состояния тупого оцепенения. Я вздрогнула и повернулась к нему.
– С вас еще лумидор за снадобье.
– Он кивнул на полный пузырек, оставленный на прикроватной тумбочке.
– И не тяните... Он действительно при смерти.

Я с трудом подавила всхлип и молча кивнула. Потом, сама не зная, почему, порывисто пожала сухую, костлявую руку.

– Спасибо, - в горле стоял ком, и потому голос мой прозвучал хрипло.

Мердок с изумлением уставился на меня, словно я была какой-то заморской диковинкой. Несколько секунд его глаза буквально буравили моё лицо. Недоверчиво, требовательно, чуть ли не враждебно. А потом в них, внезапно, промелькнула теплая, добрая искорка.

– Ничего, девочка, - шершавая ладонь погладила мою щеку.
– Еще не всё потеряно. Главное, дай ему лекарство еще раз через полчаса. И как можно скорее отправь его в столичную больницу...

Мои глаза наполнились слезами. Нет, нет, нет... Нельзя поддаваться слабости. Не сейчас.

– Знаешь, девонька, а не надо мне денег за лекарство, - глаза Мердока продолжали ощупывать моё лицо, а пальцы легонько коснулись коротко остриженной головы.
– Будем считать, что ты со мной рассчиталась.

Я оторопело воззрилась на него. Он что, шутит? Как-то совершенно не вязалось это с образом бездушного, меркантильного старика, захлопнувшего дверь перед моим носом всего лишь час назад...