Хроники хвостатых: Ну мы же биджу...

– Ты пришла, – утверждение.

– Да, отец, вы звали?

– Звал.

Хината стояла у порога, стараясь не выдавать дрожь своих рук. Отец молчал. В саду стукнул бамбук; девочка вздрогнула от неожиданности.

Хиаши произнёс, кивая:

– Садись.

Младшая Хьюга прошла вглубь комнаты, слегка стыдясь своих привычно босых ног* на соломенных татами с шёлковой обивкой**, и села на скромную подушку в некотором отдалении от главы клана. Спина ровная, руки на коленях, пальцы вместе, взгляд почти спокойный – всё как надо.

– Ты знаешь, чем знаменит наш клан? – отец начал издалека.

– Да, отец, знаю.

– И чем же?

– Сильнейшее доджитсу и уникальные техники тайджитсу, – вопросительный взгляд не предвещал ничего хорошего, но требовал продолжать. – Техники, идущие от базовой «Мягкой ладони», поражают каналы чакры, глубокие ткани и внутренние органы. Белый Глаз даёт обзор на полусферу и способность видеть сквозь предметы и некоторые генджитсу, имеет лишь одно слабое место...

Хиаши резко вскинул ладонь, призывая к молчанию.

– Достаточно. Итак, тайджитсу. Ты использовала тайджитсу на экзамене, из которого вышла проигравшей?

– Да, отец.

Так положено отвечать, что бы ни случилось.

Хината, наши тренировки закончатся сегодня, так как мне разумней тренировать твою сестру, а ты переходишь к Юхи Куренай – да, отец.

Хината, ты осознаёшь, что твой уровень непростительно низок – да, отец.

Хината, ты позоришь клан и главную ветвь, ты понимаешь это и признаёшь свою вину – да, отец.

– Так почему же помимо техники, которой тебя обучали практически с рождения, ты использовала генджитсу? – интонация не сменилась ни на тон, но это для посторонних ушей; отец был в ярости. – И не против кого-то, а против такого же Хьюга, как и ты. Или я ошибаюсь?

Девочка застыла. В одно мгновение её охватила паника: что говорить, как объяснить, а если скажет продемонстрировать. В памяти всплыли слова Ёко: «Не волнуйся, думаю, Неджи принял всё за иллюзию. Никто ничего не заподозрит». Кицунэ не ошиблась – не заподозрили, но вот такой вариант развития событий стоило предусмотреть Хинате.

– Ты молчишь.

– Простите, отец, я виновата.

Хината склонила голову в поклоне, изображая искреннее раскаяние, в уголках глаз скапливались непрошенные слёзы затаённой горечи, старой и едкой.

– Ты знаешь, что это не моё личное отношение. Пренебрегая техниками клана, ты пренебрегаешь и его членами. А сражаясь как-то иначе с близким родственником, ты оскорбляешь его.

Девочка закусила губу. Поднимать голову было нельзя, говорить не стоило, поэтому она лишь согнула спину сильнее.

– Вдобавок, при попытке использовать иллюзию ты в итоге провалилась.

Хиаши больше ничего не говорил. Хината знала, что пока ей не разрешат, нужно будет оставаться в таком положении. Однажды – то была серьёзная провинность, хотя она точно и не помнила, какая – отец заставил сидеть, согнувшись, два часа подряд.

– Свободна, – обречённо, словно отец вздыхал о такой нерадивой дочери. – Можешь идти.

Хината поднялась, коротко поклонилась и уже развернулась к выходу, когда Хиаши вновь её окликнул.

– Если у тебя есть время на генджитсу, то лучше трать его на улучшение уже имеющихся навыков, – она не ответила. – Ты слишком бледна, зайди к врачу.

– Да, отец.

К врачу Хината, разумеется, не пошла, так как чувствовала себя физически хорошо. От сухой ложной заботы её тошнило.

Вторая неприятность настигла в коридоре, когда Хьюга, крадучись, надеялась незамеченной прошмыгнуть к себе и дочитать историю клана Юсуи: близилось становление главой Зеру и, судя по оставшимся страницам, ему было много больше лет, чем она могла бы предположить или подумать.

Неджи имел мрачный вид и подозрительно щурился. Его рука дрогнула в желании сжать её горло и впечатать в стену; изредка у брата было всё на лице написано.

– Я сказал Хиаши, что это было генджитсу, – при ней он всегда называл её отца по имени и без какого-либо уважения, – так как у меня не нашлось другого объяснения.

Хината отвела взгляд в сторону. Объяснять что-то Неджи она обязана не была, так что лишь бы отделаться, лишь бы сбежать отсюда, на улицу, куда угодно, и взвиться в бескрайнее небо.

– Что тогда было?

– Генджитсу...

– Лжёшь.

Парень приблизился, младшая Хьюга отшатнулась.

– Не лгу...

– Лжёшь! Что ты скрываешь?!

– Ничего!!!

Девочка сама от себя не ожидала, что повысит голос. Это оглушило её и привлекло чужое внимание.

Шаги сестры – быстрые, тихие, бегущие. Ханаби младшая, Ханаби привилегированна, и именно ей пророчат блестящее будущее вершителя судеб других Хьюга, хотя оно и не принадлежит ей по праву родства. Собственное имя не подходит ей, так как она может быть ещё незаметней сестры.***

Впрочем, отец доволен младшей дочерью.

– Почему вы кричите? – спросила она, глядя снизу вверх.

Самая серая, самая Хьюга, Неджи – такой же.

Хината – нет.

Ей никто не ответил. Брат смог взять себя в руки, но, уходя, намеренно задел Ханаби. Девочка дёрнулась от прикосновения, но никак не отреагировала. Затем посмотрела на Хинату и развернулась спиной.

Хината зажала рот ладонью: иногда это было трудно, так трудно...

The end of flashback.

Солнце скрылось за небольшим облаком, на землю наползла тень. Хината села и потянулась, хлопнув верхней парой крыльев. Честно говоря, Хьюга не знала, что будет делать после третьего этапа экзамена, не в смысле мелких планов, но в чуть более глобальном. Частично это зависело от Шио – останется ли в Конохе, если да, то насколько, а если нет, то куда пойдёт; с другой стороны, девочке очень хотелось миссию в страну Снега.

Или не так – ей хотелось снега.

Внезапно до неё донёсся какой-то шум. Ругань, треск веток, глухие звуки ударов – всё перемешалось. Вскоре на другой берег реки из кустов вывалились Гаара и Шукаку, сцепившиеся в простецкой драке, но, приглядевшись, Хината заметила, что движения у них чёткие и размеренные, но без желания навредить друг другу. Не замечая ничего вокруг, тануки, не прерывая спарринга, как-то незаметно подобрались к воде. Позабыв о контроле над чакрой, они с плеском взметнули воду на мелководье, намочив одежду, и взвили мелкий речной песок в воздух.

Однако Сейрам, нагнавшая их, вырвала по пути многострадальный кустарник с корнем, и, поморщившись на неприятную занозу, прервала всё веселье:

– Я же сказала, никакого песка!!!

Удар, костяшки встречаются с землёй – и до реки, рассекая воду, прошлась земляная волна из крупных глыб. Из-за того дерущихся разделило, а заодно окатило водой с ног до головы. Глядя на то, как Шукаку отфыркивается, Хьюга не сдержалась и засмеялась, с головой выдавая своё присутствие.

Хачи быстро перебралась к ней.