Королевы и монстры. Шах

– Но он думает, что тебе безопасно у Кейджа?

– Да. Ну, вроде как.

– Как я уже сказала, все запутанно.

– Так распутай же все для меня.

Она медленно выдыхает, а потом с сожалением бормочет:

– Я не могу.

Теперь я понимаю еще меньше.

– Он поставил тебе ультиматум? Он или я, или что-то в этом духе?

– Нет. Он сказал, что никогда не заставит меня выбирать.

Ее взгляд опускается вниз, а голос становится тише.

– Но думает, что ты можешь.

– Никогда! – горячо протестую я.

Когда она смотрит на меня исподлобья, я настаиваю:

– Да ни за что на свете, Слоан! Мне плевать, соси член хоть у либерала, хот у диктатора, я все равно буду твоей лучшей подругой.

Повисает секундная тишина, после которой она роняет голову на наши сплетенные руки и начинает хохотать.

Скривившись, упираюсь лбом ей в затылок.

– Хорошо хоть кто-то из нас считает это смешным.

На ее лице появляется улыбка.

– Если бы я не рассмеялась, мне пришлось бы застрелиться, детка.

Кейдж возвращается с кухни с двумя высокими стаканами с виски. Когда мы забираем их, я спрашиваю:

– Милый, что именно Деклан сказал тебе, когда позвонил насчет возвращения Слоан?

Он без запинки отвечает:

– Что ему надо решить кое-какие дела, и ей небезопасно рядом с ним находиться.

В ответ буравлю его пристальным взглядом.

– А почему ты не сказал мне этого раньше?

– Потому что ты и так на стену лезла от беспокойства. Мне не хотелось подливать масла в огонь.

Затем смотрю на Слоан, на лице которой внезапно появляется виноватое выражение, а потом снова на Кейджа:

– И что еще он сказал, о чем я не знаю?

Кейдж складывает руки на своей массивной груди и неодобрительным тоном отвечает:

– Что твоя пенопластовая подружка – любовь всей его жизни.

У меня падает челюсть.

– Так. Вы что, теперь друзья?

– Нет. Но он оказал мне огромную услугу, так что мы пошли на временное перемирие.

– Что?

Я вскакиваю на ноги, уронив стакан с виски.

– Вы больше не воюете?

– На данный момент нет. Но посмотрим, насколько долго это продлится.

Кинув мрачный взгляд на Слоан, он продолжает:

– Он хитрый, этот ирландский ублюдок. Умеет припрятать козырь в рукаве.

Губы Слоан трогает улыбка – едва заметная и загадочная.

Мой взгляд ошалело блуждает между ними.

– Вы двое что-то от меня скрываете!

Кейдж притягивает меня в свои объятия.

– Я ничего от тебя не скрываю, детка. Если хочешь услышать, что именно он сказал, – я повторю тебе слово в слово.

– Еще бы ты не повторил, – повелительно говорю я, обвивая руками его шею. Даже когда я злюсь на него, он неотразим.

Он нежно меня целует, но быстро становится напористей. Я приподнимаюсь на цыпочках. Он наклоняется, хватает меня за задницу своей огромной рукой и прижимает меня к паху. Из его груди доносится глухой рык удовольствия.

Слоан сухо комментирует:

– Я все еще здесь, детишки. Просто к сведению.

Отрываюсь от Кейджа, широко улыбаюсь и поворачиваюсь к ней.

– Кстати, ты мне напомнила. Как ты относишься к светло-розовому для платья подружки невесты?

Челюсть Слоан падает. Глаза округляются.

– Вы женитесь?

Кейдж хмурится.

– Ты не заметила камень? Я же говорил, он маленький, детка.

– В нем десять каратов, милый. Будь он больше, мне бы понадобился фиксатор запястья.

Слоан встает с дивана, хватает меня за руку и, открыв рот, смотрит на мое кольцо из платины с бриллиантом.

Она громко восклицает:

– Я думала, это просто украшение!

– Все, хватит! – говорит Кейдж, закипая. – Я куплю тебе что-нибудь побольше.

Слоан все еще в шоке смотрит на мою руку. Она поднимает на меня круглые глаза.

– Говоря о недопонимании… Мой спутник может представить некоторую проблему для остальных гостей на свадьбе…

– Не волнуйся. Мы заставим всех сдать оружие на входе.

Глаза Слоан сияют.

– Я люблю тебя, сестренка.

– Я тебя тоже люблю. А теперь давай-ка снова присядем. Я хочу услышать от тебя все, что случилось после твоего исчезновения, включая эту чертовщину с твоим ребенком.

Кейдж гремит:

– Ребенок? Какой ребенок?

Мы со Слоан с улыбкой переглядываемся.

41 Слоан

Проходит неделя. От Деклана нет никаких вестей. Я пытаюсь за него не волноваться, но катастрофически не справляюсь. Зато мы с Нат проводим время как две соседки по общежитию – смотрим до ночи кино, пьем вино и вздыхаем по парням.

Только наши парни – это опасные взрослые мужчины, которые зарабатывают на жизнь мрачным криминалом.

На восьмой день я сижу в комнате для гостей и смотрю десятичасовые новости, когда приходит экстренное сообщение о внезапной смерти заместителя директора ФБР. Всего в сорок восемь лет он скончался от сердечного приступа в собственном доме в Вирджинии.

Его нашли в постели. По словам домработницы, она решила, что он захотел подольше поспать, и не стала его беспокоить, когда приходила с утра убираться.

На экране показывают фотографию темноволосого мужчины, который предлагал мне работу шпиона.

Я выпрямляюсь на кровати, залив вином все одеяло.

Я знаю, что это сделал Деклан. Я только не понимаю как.

Через десять минут ко мне в комнату стучится Кейдж.

– Не спишь?

Накинув один из халатов Натали, я распахиваю дверь и смотрю на него.

– Звонил твой мужчина. Он говорит, чтобы ты была готова через тридцать минут. Я предложил ему перенести на завтра, но он сказал, что не может больше ждать.

Сердце бьется так сильно, что я прижимаю руку к груди.

– Я буду готова. Он приедет сюда?