Мальн. Духи и Жертвы

Ларен хорошо помнил этого хмурого, порой несдержанного воина, однако Финн не упоминал, что Алвис, оказывается, еще и брат-близнец королевы Мальнборна. То, с какой нежностью он обращался к сестре, заставило Ларена задуматься о том, как он сам по возвращении в Аланту будет тосковать по Лите. Его младшая сестренка была теперь совсем взрослая, замужняя женщина. Королева Хадингарда! На этот счет Ларен был спокоен. Ведь кому еще, как не лучшему другу, он доверил бы заботу о сестре?

Арэя посмотрела на Алвиса и стыдливо опустила голову.

– Я не все рассказала, брат. То, что сегодня произошло, было впервые, но раньше… Я лежала в постели, думала о Гелиене, как вдруг попала в его покои. Малыш перенес меня к папе. – Она слегка улыбнулась. – А потом, стоило мне только подумать о муже, как я оказывалась рядом с ним.

Алвис, однако, не улыбнулся ей в ответ. Он напрягся всем телом.

– Арэя, мальны не могут переноситься в пространстве. Это способности смерглов.

– Да, я знаю, – тихо ответила она.

В этот момент глаза Алвиса напоминали две голубые льдинки. Он посмотрел на Хэварда, но тот никак не отреагировал и лишь сильнее нахмурил брови.

Ларену было известно, что все мальны уникальны: они обладали поразительной физической силой, прекрасным зрением и слухом и могли поднимать вес в разы больше собственного – среди них это считалось нормой, чем-то привычным. Верхушкой являлись старейшины, владевшие магией, и элитные воины, которые, помимо прекрасной выучки, имели и боевую способность.

Однако, по словам Финна, то, что из себя представляли смерглы, оставалось загадкой даже для мальнов. Они знали только одно: каждый представитель народа Сумеречных земель обладал даром перемещения. Смерглы явно не обучались боевому искусству, и при них не было замечено никакого оружия, а значит, их главным средством защиты была сильнейшая магия – темная магия, позаимствованная не из этого мира.

– Малыш вспыльчивый, как и его папа, – осторожно произнесла Арэя, – но он такой же добрый, я это чувствую. И если вы все будете рядом, наш сын не вырастет злым.

– Ты уверена, что сможешь переместиться и взять нас с собой? – вмешался Стейн, не дав Алвису и рта раскрыть.

Арэя, не раздумывая, кивнула.

– Тогда выдвигаемся немедленно, прямо из подземелья. Никто не должен видеть, как мы выносим тело, – тихо, но властно сказал Стейн. Очевидно, он не собирался обсуждать это решение с остальными. – Принц, если вы по-прежнему желаете отправиться с нами, у вас полчаса. Встретимся в приемном зале. Финн знает дорогу.

С этими словами Стейн развернулся и покинул террасу. Этого мальна буквально разрывало от душевной муки, и Ларен чувствовал каждую крупицу его боли, как свою собственную. Видимо, только его состояние заставило Алвиса воздержаться от споров.

– Для всех остальных тело Катана должно оставаться на месте, – заявил Алвис после того, как хлопнули входные двери. – Хэвард, сможешь сделать иллюзию?

Старейшина утвердительно качнул головой, и Алвис снова повернулся к сестре, взяв ее за руки. У Арэи дернулись губы.

– Идем, – сказал Ларен Финну, поднявшись на ноги. Им больше нечего здесь делать. – Мне нужно собираться в дорогу.

Финн скрипнул зубами, всем своим видом показывая, что разговор между ними еще не окончен. До покоев они шли молча, но Ларен чувствовал исходящий от Финна гнев. Знал, что он изо всех сил старался выглядеть спокойным. Хотя Ларен и сам каждый раз, стоило только упомянуть смерглов и Сумеречные земли, едва сдерживался, чтобы не закричать от ярости и ужаса.

В отличие от Финна, Ларен не мог похвастаться таким самообладанием. Он столько времени потратил на злость и обиды! А теперь при одной мысли, что он может больше никогда не увидеть Аделу…

– Если ты думаешь, что я останусь здесь… – заговорил Финн, едва успев прикрыть двери, но снова замолчал и заскрежетал зубами.

Обхватив за плечи, Ларен развернул друга к себе. Его лицо было предельно серьезным, губы – плотно сжаты.

– Послушай, Стейн прав. Ты – король Хадингарда и не можешь снова идти в это проклятое место. Ты дал клятву своему народу и моей сестре, обещал любить и защищать. Вот и будь верен клятве! – Ларен несколько раз встряхнул его. – А я… кажется, люблю твою сестру и клянусь жизнью, что не вернусь без нее. Когда мы оба выберемся оттуда, я сразу же женюсь на ней. Это все, что тебе нужно знать.

Ларен отвернулся и подошел к столу у окна.

Финн молчал.

Выждав несколько секунд, он притворился, что проверяет, хорошо ли застегнута перевязь на груди, а затем начал плотно набивать ее кинжалами, которые предусмотрительно оставил в покоях. Он просто не собирался проявлять неуважение к мальнам. Да и чем людские мечи и кинжалы помогли бы ему в зале совета?

Ларен поглядел по сторонам. Возможно, по возвращении у него еще будет время оценить все великолепие дворца Мальнборна. Ему нравились эти светлые тона. Он чувствовал себя здесь почти как дома, разве что за окнами не шел снег, а на улице было чересчур тепло.

Покончив с перевязью и кинжалами, Ларен взял меч.

Финн за спиной по-прежнему молчал.

– Думаешь, принц Гэван сдержит слово? Убедит отца расторгнуть помолвку? – наконец заговорил он.

– Ты ведь сдержал слово и привел его сюда. Они могут пойти войной на Аланту, на Хадингард, но не на мальнов. Да и если король Орсо каким-то образом навредит друзьям Гелиена, то он никогда не даст того, чего так желают дартхоллцы. – Ларен шагнул к выходу. – Идем. Полчаса почти истекли.

– Ларен? – Финн на мгновение застыл в проеме.

– Да?

– Так вы все же люди или нет?

Ларен улыбнулся.

Конечно, если бы в библиотеках Хадингарда хранились истории о ледяном народе, Финн знал бы их наизусть, но, по его словам, сведений о далеком севере в старых фолиантах было не так уж и много. Он прочитал и узнал о ледяном народе гораздо больше, когда гостил в Аланте, однако самое важное находилось в особой секции, куда допускались лишь члены королевской семьи.

Существовало множество преданий, которые разительно отличались друг от друга, но кое-что общее все-таки прослеживалось. Как и легенды о мальнах, истории об алантцах были связаны с духами – вот только им не пришлось платить за это никакую цену. В древние времена горстку людей, изгнанных на далекий север Великого континента, духи просто пожалели. Переселенцы мучались, многие замерзали насмерть, и духи, увидев это, сделали тех людей невосприимчивыми к высоким температурам.

Пока не объявились мальны, большинство алантцев всегда считали эти истории обычными сказками.

Теперь даже Ларен не сомневался в том, что в его крови присутствовала некая доля магии – именно она и не давала погибнуть во время самых лютых морозов, – но это все, чем владели алантцы.

Ларен не находил в древних легендах ничего такого, что требовало бы столь рьяно оберегать, однако далекий предок, Лайнел Де`Алармонт, изгнанный со своими людьми из родного дома, начал на севере совершенно новую жизнь и не желал, чтобы в глазах мира представителей его народа считали нелюдями или полукровками. Поэтому была принесена клятва: хранить секреты ледяного королевства и не посвящать в них чужаков.