Мальн. Духи и Жертвы

Смерглы не знали пощады и убивали без колебаний. От земли, из самых глубин, доносился дикий рев, и поверженные мальны падали и исчезали в темных недрах.

К этому времени Стейн уже покрылся потом, у Алвиса волосы прилипли ко лбу, а рубашка под костюмом – к груди.

Черты лица Стейна исказила ярость, когда между ними пробежала трещина. Она расходилась все шире и шире, пока земля вовсе не ушла из-под ног. Повсюду раздавались крики боли, стоны и яростные ругательства. Арэя отскочила в сторону, едва успев удержать щит, который пыталась растянуть, чтобы защитить как можно больше воинов.

Алвис повернулся к Стейну, но его нигде видно не было. Буквально секунду назад он стоял напротив него, а трещина… Внезапно Алвис не просто потерял способность быстро перемещаться, он не мог даже двигаться, все его тело словно оцепенело. Краем глаза он заметил смергла, который его обездвижил, – тот готовился нанести удар, но Алвиса это не волновало. Разум полностью захватили мысли о Стейне и пустоте, в которой он исчез. Леденящий ужас захлестнул его от осознания того, что другу некому помочь. Алвис рычал, но руки и ноги отказывались повиноваться, а по всему телу растекалось жжение.

Тут к краю трещины примчалась Райя. Она выглядела так, будто собиралась совершить… прыжок. Тот самый прыжок, который восемнадцать лет назад помешала сделать Стейну Арэя. Но Райя не прыгнула – она легла у края пропасти и потянула любимого за руку, вытаскивая его наверх. Они повалились на землю, переплетясь телами друг с другом.

Алвис почувствовал, что снова может двигаться. Он обернулся и благодарно кивнул Талену, под темным клинком которого пал смергл, а потом стал озираться по сторонам.

Повсюду царил хаос. Пространство вокруг сотрясалось от криков и магической силы. Мальны и смерглы расосредоточились по всему берегу и намного дальше – армиям не было видно даже конца. Стейн и Райя куда-то исчезли. Кристан стоял рядом с близнецами, и они все прикрывали и защищали друг друга, сражаясь бок о бок. Непостижимым образом Кристан избавил мальнийских воинов от огненных оков. Неподалеку бился Хэвард, чья магия разила врагов наравне с темным клинком. Алвис по-прежнему старался не думать о погибших и тех пленниках, которым не успел помочь сын.

Землю в очередной раз тряхнуло так, что Алвис рухнул на колени, удержав вес тела ладонями, чтобы не пробороздить носом почву. Рядом мелькнула магическая вспышка, и Алвис начал искать взглядом детей, но увидел Гелиена.

Глаза Гела потемнели от ненависти, пока он смотрел, как разверзается земля и как растут и ширятся трещины, смотрел на огромную пропасть в нескольких сантиметрах от любимой… И тогда он яростно закричал:

– Убив меня, ты погубишь сына! А если не прекратишь все это, умрет и она!

Катан отшатнулся, словно правда наконец-то дошла до его сознания, но заклинание уже полетело в Гелиена. Не в силах отразить удар, он отскочил в сторону, и заклинание врезалось прямо в щит Арэи, которая с трудом удерживала его от нескончаемых атак смерглов. Пробив щит, темная магия попала ей в грудь, и Арэя на мгновение застыла. Она издала один-единственный сдавленный хрип.

И…

…упала на землю.

– Нет! – вместе с Гелиеном закричал Алвис.

Дико. Отчаянно.

Соорудив теневой мост, чтобы преодолеть пропасть, Гелиен бросился вперед, но Алвис был ближе. Он быстро добежал до места, где упала Арэя, и опустился на колени. Только он собрался взять ее на руки, как Гелиен оказался рядом и, оттолкнув его, прижал жену к себе. Он всматривался в ее лицо, его глаза пылали одновременно и яростью, и нежностью.

– Арэя!

Гелиен попытался встряхнуть жену, но ее голова лишь пугающе откинулась в сторону.

Серебристый костюм был невредим, но на груди виднелось нечто похожее на легкий ожог. Белоснежная кожа потускнела, а глаза – ее большие небесно-голубые глаза, которые при взгляде на мужа всегда искрились точно звезды, – погасли и стали серыми. Мертвыми.

«Нет! Нет! Нет!»

Гелиен приложил руку к ее сердцу, надеясь, что мальнийский слух обманывает и оно все еще бьется.

Катан упал на колени и широко распахнутыми изумрудными глазами смотрел на то, что натворил своими собственными руками. На его лице отчетливо промелькнул страх, который быстро перерос в откровенный ужас.

Внезапно тряска прекратилась. Грязная пелена рассеялась, и показалось ясное ночное небо, на котором мерцала одна-единственная звезда.

– Кто угодно, только не она… только не она… – Шепот Катана был похож на болезненный всхлип.

– Арэя! Арэя… – Гелиен повторял ее имя до тех пор, пока не сорвал голос, но даже тогда не перестал хрипло кричать. Он по-прежнему прижимал ладонь к ее груди, пытаясь почувствовать хоть одно слабое биение, но Арэя не шевелилась.

И больше никогда не пошевелится.

Глаза Алвиса застилала пелена слез, а в мыслях помутнело. Вокруг стало оглушающе тихо, как будто звуки не могли прорваться к нему. Он сидел прямо перед Гелиеном и Арэей, но не смел их касаться. Не мог дышать и двигаться. Лишь чувствовать.

«Нет… Арэя должна быть живой!»

Его сестра-близняшка, его половинка не умерла!

Гелиен обнимал жену, крепко прижимая к себе, как будто это могло вернуть ее. Его боль была столь всеобъемлющей, что эмоции и сила переставали ему подчиняться и искали выхода. По земле начала расползаться тьма, молнии угрожающе затрещали, когда он окончательно утратил контроль.

Все – и мальны, и смерглы – попятились назад. Только Катан по-прежнему стоял на коленях, окружив себя магической защитой, и продолжал бормотать ее имя. Ведь после всего, что он сделал с Арэей, ему оставалось лишь это. В его холодном голосе слышались страдальческие нотки, но Алвис не верил, что смергл искренне сожалеет о содеянном. Это чудовище всего-навсего желало его сестру, и ему было неведомо такое чувство, как любовь. Он доказал это, когда решил заполучить земли мальнов, рискнув жизнью парня, которого считал своим сыном.

Алвис не мог дать выход собственной злости и горю, хоть те и царапались изнутри, пытаясь выбраться и поглотить его с головой. Отбросив подальше ужас и боль, он выпрямился и часто заморгал, чтобы зрение прояснилось и обрело хоть какую-то четкость.

– Гелиен! – воззвал он к другу и попятился назад вместе с остальными, но тот по-прежнему баюкал тело Арэи в руках и гладил по голове. В ответ Гелиен лишь усилил хватку и еще крепче прижал ее к себе. – Ты убьешь нас всех!

Казалось, Гелиена нисколько не волновал рушившийся вокруг него мир. Мир, в котором больше не было ее. Он смотрел только на Арэю, потому что она – все, что имело для него значение.