Непокорная ведьма

В груди разгоралась гордость. Она повернулась к Гидеону.

– Шарп! – прервала их Эбби. – Мы перебираемся внутрь, там теплее. Не хочешь сыграть в картишки?

– С удовольствием, – откликнулся Гидеон, отпуская Руну. Вот так просто.

Он двинулся вслед за Эбби, как металл за магнитом. Руну обдало холодным воздухом, и она обхватила себя руками. Эш и остальные уже спускались по лестнице. Эбби развернула Гидеона, подталкивая к своим друзьям, и он улыбнулся ее словам, тут же забыв о Руне.

Вместе они смотрелись так естественно.

То было очередное напоминание: Гидеону надо было, чтобы Эбби и ее друзья поверили в его фальшивый брак. Разве есть более надежный способ убедить их, чем пофлиртовать со своей ненастоящей женой, обучая ее стрельбе?

– Он всегда такой?

Руна оторвалась от Гидеона с Эбби и обнаружила, что Уильям никуда не ушел. Золотистые волосы трепал ветер, а сам он хмуро взирал на парочку.

– В каком смысле?

– В смысле уделяет столько внимания другим женщинам в обход тебя.

– Что? О… нет. Все совсем не так. Они с Эбби старые друзья.

Уильям ничего не сказал, но на Руну он смотрел практически с жалостью.

Если, глядя на Гидеона и Эбби, Уильям видел то же, что Руна, возможно, интуиция ее не подвела. Эбби и правда была влюблена.

А Гидеон?

Это неважно. Мне все равно.

Даже если бы Руне и было до этого дело – чисто гипотетически, – она не могла соперничать с Эбби, ведь та не была ведьмой. Она была обычной девушкой, какой Руне никогда не стать.

На сердце у нее было тяжело. Казалось, ее тянет вниз огромный валун.

Небо над ними стремительно темнело. Руна поежилась от холодного ветра. Она покосилась на пиджак Гидеона, все еще лежащий у ее ног.

– Я знаю, где можно согреться. – Уильям протянул ей руку. – Если ты не против составить мне компанию.

Он улыбался ей, и глаза его сверкали.

Руна взглянула на белую нашивку с именем у него на форме – на нашивку, гордо провозглашавшую его частью экипажа «Аркадии». Ей вспомнились двери, за которые не удалось проникнуть, грузовые отсеки, которые надо было найти, и Руна решилась:

– С удовольствием. Спасибо.

Она приняла предложенную руку и последовала внутрь за остальными, оставив пиджак Гидеона кучей лежать на палубе.

Глава 21 Гидеон

Расскажи-ка нам, Шарп, как ты убедил эту несчастную милую девушку выйти за тебя?

Они оказались на нижней палубе, в коридоре для экипажа – длинном проходе для служебного пользования на предпоследнем уровне корабля. Мимо сновали стюарды, официанты и прочий обслуживающий персонал.

Гидеон ни за что бы не назвал Руну несчастной или милой.

– Вообще-то это она убедила меня, – заявил он, вспомнив, как Руна, приставив ему пистолет к голове в примерочной свадебного салона, назвала условия перемирия.

Эш расхохотался.

– Да ты шутник.

Они находились так близко к двигателям, что Гидеон чувствовал вибрацию пола под ногами. Рокот моторов эхом разносился по коридору подобно биению сердца какого-то гиганта.

– Клянусь, это правда.

Она меня вынудила.

Гидеон все еще думал о том, как приятно было прижимать Руну к груди. Мягкая, теплая, маленькая – она, казалось, идеально вписывалась. Он и сам не знал, почему стал расспрашивать ее о сне. Следовало поскорее забыть, как она бормотала его имя в ночной темноте, так, как никогда не произносила прежде. То был наполовину крик, наполовину стон.

Чем, интересно, они занимались в ее сне?

Оглянувшись, он заметил, что Руна плетется в хвосте, вместе с Уильямом.

Гидеону не хотелось оставлять ее в компании мальчишки, смотревшего на девушку с таким неприкрытым голодом, пусть Руна и отказывалась замечать в его поведении что-либо предосудительное. Однако надо было выяснить, является ли Эбби шпионкой Харроу. Даже если нет, она могла знать шпиона, и единственным способом выяснить это было пообщаться поближе.

Впрочем, действовать надо было осторожно. Если Эбби и правда была шпионкой Новой республики, а в ее компании были те, кто симпатизировал ведьмам (Эш практически признался в этом), на нее могли донести капитану, а Гидеон этого не хотел.

– Раньше ты презирал аристократов, – заметила Эбби, не отставая от него ни на шаг. – Отклонял их приглашения, не являлся на званые вечера.

Гидеон до сих пор так поступал. Он предпочитал провести вечер на боксерском ринге и обзавестись парой сломанных ребер, а не вести вежливые беседы в танцевальном зале.

– Она вообще не в твоем вкусе.

Он вопросительно вскинул бровь. Для человека, не видевшего его целый год, Эбби говорила чересчур прямо.

– Я и не знал, что у меня какой-то особый вкус.

– Гидеон, которого я знала, любил, когда ему бросают вызов. – Эбби устремила на него взгляд карих глаз, будто рассчитывала, что он начнет возражать. – Ему нравилось, когда его держат в тонусе. Гидеон, которого я знала, прямо смотрел в темноту и повсюду носил ее с собой.

Мимо пронеслись двое членов экипажа, вынуждая Эбби сделать шаг к Гидеону.

Она заговорила тише, так, что только он мог услышать ее.

– Он ни за что бы не смог обрести счастья с тем, кто не способен смотреть прямо в темноту.

– А Кестрел, по-твоему, не может?

Эбби окинула его многозначительным взглядом.

– Она милая, но она тебе не ровня. Девушки вроде нее больше переживают, как бы не запачкать подол платья, а не о том, как попасть по движущейся мишени.

Гидеону пришлось замаскировать неожиданный смешок кашлем. Он прямо представил, как Багровый Мотылек переживает за грязь на одежде.

– Раньше я тоже так думал. – Теперь он знал, что ошибался, знал, что, возможно, никогда не сумеет постичь натуру Руны во всей ее глубине.