Непокорная ведьма

– Это что, действительно было необходимо?

– Что было необходимо?

Руна нашла лестницу и стала подниматься. Детская находилась на третьем этаже – это Руна заметила еще с улицы. Открытое окно выходило на гавань, и было видно, как над кроваткой кружатся игрушечные облака на веревочках.

Туда и лежал их путь.

– Необязательно было флиртовать с ним.

Руна ощетинилась. Он что, серьезно?

– Благодаря моему флирту мы попали внутрь. Тебе стоит меня поблагодарить.

Вот только Гидеону явно было не до благодарности. Таким угрюмым Руна его еще не видела.

– У этого парня нет с тобой ни единого шанса, – бубнил он, взбираясь на второй этаж. Здесь лестница заканчивалась. – Ты ведь сама это знаешь. И я знаю. А он не знает. Ты дала ему ложную надежду, а это жестоко.

– Жестоко? – Руна возмущенно глянула на Гидеона и, кипя от злости, двинулась вперед по коридору. Стены были оклеены обоями с нарциссами, свежевымытые полы блестели. – И это говорит мне человек, который зарабатывает на жизнь охотой на девушек.

– На ведьм, – поправил ее он. – Я охочусь на ведьм.

Где-то неподалеку открылась дверь, послышались голоса. Руна и Гидеон остановились, прислушиваясь. Идти дальше было опасно.

– Я оставил ее в малой гостиной, – рассказывал Эдмунд, тот самый солдат, которого облапошила Руна. Голос его разносился по коридору. – Она не могла идти. Думаю, у нее сломана…

Через секунду Эдмунд повернул бы за угол и заметил их, но Гидеон схватил Руну за рукав мундира и затащил в пустую комнату, захлопнув за собой дверь.

Руна судорожно выдохнула, мысленно возблагодарив спутника за сообразительность.

Она огляделась. Комната напоминала библиотеку. Вдоль стен выстроились стеллажи с книгами, посреди комнаты стоял письменный стол. Окна выходили на воду.

К счастью, в комнате никого не было.

Руна приоткрыла дверь и выглянула в щелочку. Эдмунд все еще стоял в конце коридора и разговаривал с кем-то из слуг. Путь был перекрыт.

Они вынуждены оставаться здесь, пока гвардеец не уйдет.

Гидеон прислонился к стене, прислушиваясь к приглушенным голосам. Руна вдруг поняла, что ей до сих пор не дает покоя его недавнее замечание.

– Может, тебе трудно в это поверить, – зашептала она, не сводя глаз с гвардейца в коридоре, – но я не у всех вызываю отвращение.

Гидеон покосился на нее.

– Что?

– То, что тебе отвратительна одна только мысль обо мне, еще не значит, что все такие, – продолжала она, стараясь говорить тихо. – Некоторым нравится, когда я с ними флиртую.

– О чем ты говоришь?

Эдмунд, к досаде Руны, все еще стоял в коридоре, так что она закрыла дверь и обратилась к Гидеону, который как раз повернулся к ней лицом:

– В тот вечер, когда мы поцеловались на корабле, ты отстранился так, будто я…

Она отвела взгляд, вспомнив полные ужаса глаза. Он будто сам не мог поверить, что сделал.

Руна ужасно сожалела, что ее это так сильно беспокоит, но ничего не могла поделать.

– Будто ты что? – тихо проворчал Гидеон.

Она не сводила взгляда с лакированных половиц под ногами.

– Как будто я какое-то жуткое чудовище.

Гидеон запустил пятерню в волосы.

– Это не…

Он замолчал, рассматривая ее, будто что-то прикидывал.

А потом расстегнул мундир.

Руна изумленно наблюдала, как Гидеон снял его, как вытащил из штанов рубашку.

– Ты что творишь?

– Пытаюсь положить этому конец. Прямо сейчас.

Он раздевался прямо у нее на глазах, и Руне становилось жарко.

– Чему ты хочешь положить конец?

– Нелепой идее, будто ты мне отвратительна.

– Но я и правда тебе отвратительна. – Она упрямо встретила взгляд темных глаз. – Ты сам так сказал.

– Что? – Пальцы его замерли на верхней пуговице рубашки. – Когда?

Руна приоткрыла дверь и выглянула в коридор. Эдмунд двигался в их направлении.

Она поспешно закрыла дверь.

Схватив Гидеона за руку, ведьма потащила его мимо шкафов в другой конец библиотеки, где их разговор будет не так слышен из коридора.

– В тот день, когда отправил меня на очистку, – прошептала она и потянула его в проход между стеллажами. – Ты сказал, что не знаешь, что тебе отвратительнее: что я ведьма или что ты попался на мой обман.

– Руна.

Он замер, вынуждая и ее остановиться, и уставился в потолок, будто умоляя высшие силы даровать ему терпение.

Руна отпустила его руку.

– Ты предала меня самым ужасным образом. – Он наконец посмотрел ей в глаза. – Я только что узнал, что ты преступница, за которой я гонялся два года, не говоря уже о твоей тайной помолвке с моим братом. Ты разбила мне сердце! Ты сказала, что мне никогда не стать таким человеком, как Алекс!

– Потому что ты отправил меня на верную смерть! – яростно зашептала Руна. Она всем телом повернулась к нему и отчаянно желала покончить с этим разговором.

Гидеон устало потер лицо и вздохнул.

– Справедливо.

Рука его безвольно опустилась. Некоторое время он молчал, внимательно рассматривая Руну.

– Раз уж мы обсуждаем наши взаимные обиды, позволь сказать, что мне невыносимо наблюдать, как ты соблазняешь других мужчин. Меня это просто убивает.

– Потому что это жестоко. Поняла. – Она отвернулась и уже направилась к письменному столу, подальше от двери в коридор.

Гидеон схватил ее за руку, вынуждая остановиться.

– Не поэтому.

Руна оглянулась.

– Когда я смотрю, как ты флиртуешь с ними, мне… – Из его горла вырвался низкий, отчаянный звук. – Мне хочется пойти на стрельбище и выпустить сотню обойм, представляя, что стреляю в них.

Руна воззрилась на него. Что он пытался сказать? Что он ревновал?

– Мне ненавистно было смотреть, как ты флиртуешь с Эбби. – Слова вырвались прежде, чем она успела остановиться. – И ненавистно, что ты солгал мне о ней.