Невыносимые противоречия

– Нет, Луиза, твои родители мертвы, - сказал Франц.

– Что? Откуда ты знаешь?
– она осеклась и обхватила себя руками. Будто хотела запереть, спрятать внутри, защитить и удержать надежду.

Эту надежду ей внушил Маркус. Франц достал из кармана колбы с кусочками кожи и протянул Луизе.

– Что это? - она взяла их, повертела в руках и задержала дыхание.

– Сожалею, Луиза, я сам выкопал тело твоей матери во вдоре Дома Офицеров.

– В доме Офицеров, - прошептала она.

Теперь когда она наклонила голову, Франц мог рассмотреть ее покалеченное ухо.

– Как она умерла?

– Выстрел в затылок.

Передвигаясь беззвучно, Сесар опустился на корточки в нескольких шагах от них.

Луиза всхлипнула.

– А отец?

– Тоже мертв, - Франц верил в свои слова. Отец Луизы не мог выжить, слишком много тел было во дворе. Франц просто его не узнал.

Луиза прикрыла рот ладонью и зажмурилась. Она не заплакала. Когда отняла руку от лица, на щеках остались красные отпечатки пальцев, будто кто-то ее ударил.

– Это я виновата...
– её голос дрожал.
– Генри приехал... сказал, что за ним идёт Касто. Нужно было действовать. Быстро. Я рассказала им про тюрьму и партизан. Не могла сказать про то, что собиралась сделать. Не могла сказать про то, что сделал Генри. Но ... они...
– плечи Луизы затряслись.
– Отец сказал, что я спуталась с плохой компанией, и он мне поможет. Мать сказала, что увезет меня в Америку. Они не поняли, - Луиза обвела беспомощным взглядом комнату и посмотрела на Сесара.
– Они не поняли насколько все серьезно. Мне стоило не болтать, а оглушить их и забрать с собой. А вместо этого я повезла Генри в трущобы.

Луиза покачала головой. А Франц попытался мысленно востановить события. Сбежав из аэропорта, Генри поехал к Луизе. Она отвезла его в трущобы. Значит Генри все время был там. Он был в трущобах, когда умер отец Франца, когда Касто посадил Франца под домашний арест. И когда Франца едва не разорвала толпа по дороге на кладбище. А потом... Франц тоже оказался в трущобах. Лонарди сказал, он три дня провалялся без сознания. Все это время Генри был где-то поблизости. Знал ли он, что Лонарди выхаживает Франца? Знает ли Луиза, что Лонарди отдал Францу Генри?

– Я должна была забрать их из дома и спрятать, - Луиза начала раскачиваться взад и вперед.

Дверь раскрылась. Трое у бассейна вскочили, зашлепали мокрыми подошвами по мраморному полу, забрали у разносчика пиццу. Пять коробок воняли тестом и сыром. Неужели пиццерии работают в обычном режиме? В соседней комнате что-то упало на пол.

Луиза прекратила расскачиваться и уставилась в одну точку.

– Чего ты хочешь?
– спросила она.

Её люди перешептывались, открывая коробки, обмениваясь кусками, доставая из холодильника пиво и колу.

– Зачем ты приехал?
– теперь Луиза смотрела на Франца с сожалением, почти умоляюще.

– Я решил, что ты должна знать. Решил, что Маркус нечестно и жестоко использует твою привязанность к родителям.

– Я слышала, - Луиза шмыгнула носом и скривила губы, - теперь ты его домашняя зверушка.

Франц повторил её усмешку.

– Какой твой интерес во всем этом?

– Коалиция.

– Ты хочешь коалиции?
– Луиза отшатнулась.

Нандо приказал убить твоего отца, а ты хочешь, чтобы он вошёл в правительство, кричал её взгляд.

Что Франц мог ей ответить? Нандо приказал убить его отца. Маркус заставил Франца расследовать преступления отца, публично отречься от него, признать что он был чудовищем.

– Для всех нас будет лучше, если Нандо и Маркус сядут за стол переговоров, - твердо сказал он.

Луиза вздохнула, шумно, нервно.

Дверь снова раскрылась, хлопнула.

– Альбер, - Луиза вскочила на ноги. Связки на её шее напряглись.

– Я пришел, как только узнал, что Маркус шантажирует тебя.

Луиза шагнула к Лонарди, и он заключил её в объятья. В том, как он погладил её по голове и накрыл ладонью её шрамированное ухо, было что-то интимное, тайное.

– Маркус врет, Луиза, - в шепоте Лонарди тоже было что-то интимное.

– Я знаю, - она сглотнула.
– Франц принес доказательства. Частицы её кожи.

Лонарди не прикоснулся к пробиркам. Коротко глянув на Франца, он опустился на диван и усадил Луизу себе на колени. Прижав лицо к его груди, она позволила себе закрыть глаза. Ресницы тут же намокли от слёз. Франц почти кожей чувствовал связь между Луизой и Лонарди. В том как его сила и уверенность накладывались на её слабость и растерянность Франц чувствовал что-то остро неправильное. Будто Лонарди хотел не утешить Луизу, а задушить. В его руках она была так же неподвижна как мертвая девочка в подвале Санчес. Франц вспомнил, как оплакивал смерть отца на плече Лонарди. Вспомнил, как Лонарди поцеловал его в висок, и ощутил тошноту. Лонарди воспользовался его слабостью. Он не мог избавиться от ощущения, что с Луизой он поступил и поступает точно так же. А Генри? Пробовал ли Лонарди с ним тот же фокус?

Вспомнив о Генри Франц почувствовал себя лучше. Он представил себе Генри в камере. Представил, что сейчас он сидит в той же позе и на том же месте, где Франц его оставил. Эта мысль вселила в Франца странную уверенность. Происходящее больше не давило на Франца, он смог оторвать взгляд от Луизы и Лонарди и осмотреться.

В бессейне появились кусочки салями. В пустых коробках из-под пиццы лежали смятые жестянки из-под пива и колы. Люди стояли у окна. На фоне заката их фигуры истончились и потемнели. Тонкие руки-палки указывали на вертолет. Один смеялся, второй, вскинув на плечо автомат, делал вид, что стреляет.

– Пфф, - плевал он и дергался всем телом.

Всё так же сидя на полу, Сесар курил косяк и наблюдал за их игрой. Детской, одинаково дурацкой и угрожающей.

– Мне пора идти, - Франц поднялся.

Луиза отняла лицо от груди Лонарди и растерянно моргнула. Он погладил её по спине.

– Я провожу тебя, - сказал Лонарди.

Они встали с Луизой одновременно.

– Спасибо, Франц, - она пожала ему руку. Её рука в его ладони была маленькой и холодной.