Омут

Она тоже почти не изменилась, может только оттенком волос, став ещё блондинистее, чем была ранее, а в остальном всё та же - холёная, моложавая и отчаянно нежелающая принимать действительность, где её любовь и мечты о “долго и счастливо” нахер никому не сдались. В первую очередь смотрит на мужа и в её взгляде столько слепого обожания, что тянет блевать, и только после того, как Королёв-старший на неё и бровью не ведёт, одаривает своим вниманием их. Алёне достаётся привычное и совершенно необоснованное неодобрение каждого вздоха, а ему… Лицо мачехи кривится в презрении, досаде и глухой злобе, из-за чего она сразу становится похожа на ощетинившуюся кошку. Кажется, ещё чуть-чуть и вцепится в него что есть мочи, желая порвать на лоскуты, и эта реакция ему как бальзам на душу.

– Сюрпри-и-из!
– тянет ядовито, полностью довольный произведённым эффектом.

– Олег, - цедит сквозь зубы женщина, обращаясь к мужу и даже не пытаясь понизить громкость голоса.
– Что этот… Делает в моём доме?!

За кадром остаётся “щенок”, “недоносок” и “сопляк”, но все прекрасно понимают какой смысл содержится в пренебрежительно-неприязненном “этот”.

Дорогие читатели, сейчас главы будут выходить через день, а не раз в неделю. Надеюсь, вы поддержите меня и книгу комментариями, кнопками "мне нравится", подпиской на меня в профиле автора и всеми прочими доступными инструментами. Я, правда, стараюсь радовать вас продолжением этой истории и хотела бы увидеть обратную связь.

79. Рома

– Ты говорил, что он больше не объявится!
– продолжает она, едва не срываясь на шипение.
– Ты мне обещ…

– Во-первых, “твоего” здесь ничего нет, - сухо обрывает жену отец, даже не удостоив взглядом и продолжив сверлить им его.
– Во-вторых, никаких обещаний я тебе никогда не давал. В-третьих, не забывайся и смени тон. “Этот” - мой сын.

– И давно ты об этом вспомнил?
– машинально язвит в ответ Инна и тут же меняется в лице, запоздало осознав что именно и кому именно только что сказала.

Олег Королёв о своей персоне крайне высокого мнения и подобное отношение к себе не прощает, о чём она, будучи его женой, знает получше многих. В светлых глазах тут же появляется раскаяние и сожаление, но уже поздно да и ему глубоко плевать на её чувства, о чём известно всем вокруг, кроме почему-то самой Инны, и он не упускает возможности это показать.

– Я помнювсё, Инна, - взглянув на неё как на зарвавшуюся собачонку, произносит чётко и с нажимом.
– Не вынуждай меня тебе об этом напоминать.

И вроде бы ничего особенного и грубого не прозвучало, а она бледнеет, сжимается, обхватывая себя за плечи, и невольно отступает на шаг назад. Очевидно, что во фразе заложено несколько смыслов, понятных лишь им вдвоём, и Рома, имеющий чуйку на наличие костей и дурно пахнущих кучек в чужих шкафах, не может не обратить на это внимание. Для него развернувшаяся картина и грызня “родителей” отдельный вид развлечения и кайфа, с которого он вряд ли когда-нибудь захочет слезть.

– Вы оба просто пример для подражания, - глумится в открытую, не сдержавшись.
– Другой такой “идеальной” пары в этом мире больше не найти. Советую вам носить заговорённые обереги, чтобы защитить свою невероятную любовь друг к другу от сглаза, а то мало ли…

Алёна, старающаяся всё это время слиться с обстановкой, чтобы её не заметили, легонько дёргает его за рукав кожанки, останавливая, но парень ждал этого момента очень долго, чтобы молчать и не искупать их в накопившемся за годы и теперь льющемся за края яде.

– Спокойно, Лёна, не переживай, и тебе, если повезёт, такой же, как мой самый лучший на планете папка, встретится однажды и, как и твоя мама, не будешь знать куда от такого счастья деваться.

Тьфу, тьфу, тьфу, конечно. Ромка скорее в лепёшку разобьётся, чем позволит кому-то, кто хотя бы чуть-чуть на его отца похожий, к ней подойти. По этой же самой причине он не смотрит на неё никак иначе, чем на младшую сестру, потому что, как бы ебано на душе от этого осознания не было и как бы не хотелось выпрыгнуть из шкуры, чтобы данный факт изменить, но от осинки апельсинки не рождаются. А в случае с ними - благородный орёл от прогнившего насквозь душой стервятника.

Ведь так, папа?

Мы же с тобой одного вида шакалы, да?

Только в отличие от отца, он это признаёт и особо не скрывает. Олег же до последнего делает вид, что правильный до зубного скрежета и святее всех святых, а без нимба над головой ходит, потому что скромный и порядочный донельзя.

– Рома, это не смешно, - едва слышно шепчет Отрадная рядом и, слегка побледнев, бросает опасливый взгляд на Королёва-старшего.

Тот его шутку тоже не оценивает. Чуть наклоняет голову вперёд, разглядывая их исподлобья и морально прессуя, отчего удерживать непринуждённость и внешний похуизм на родительские слова становится в разы тяжелее.

– Зачем ты вернулся?
– спрашивает прямо, всем видом давая понять, что больше не хочет тратить своё драгоценное время на него.

– Соскучился.

Рома же в свою очередь с ещё большим усилием ломает губы в вызывающей насмешке, игнорируя обиду, разъедающую его броню изнутри. Вроде уже давно осведомлён о том, что отцу не нужен, а за рёбрами болит каждый раз как в первый. Болит, давит, душит. И пора бы привыкнуть, смириться, может, даже отпустить, чтобы стало легче, но… Но кто тогда за эту его боль ответит? Кто вернёт эти адские четыре года, которые он потерял в академии? С кого, в конце концов, за детство, полное одиночества, спрашивать?

– Не паясничай. Напоминаю, что ты уже давно не ребёнок, чтобы вести себя подобным образом.

– А я напоминаю, что ты понятия не имеешь каким я был ребёнком и тем более какой я сейчас, так что не тебе мне подобные условия диктовать.

Королёв-старший, стоящий до этого на расстоянии и, по всей видимости, начавший терять терпение, уверенной и твёрдой походкой принимается надвигаться на него. Со стороны это выглядит как прямая угроза вновь оказаться выгнанным взашей и парень расправляет плечи, готовясь противостоять, но уже второй раз за день перед ним хрупкой защищающей преградой встаёт Алёнка.

– Олег… - выдыхает она всего лишь одно слово и оно, к Роминому нешуточному удивлению, действует на отца как заклинание.

Он вдруг послушно останавливается в паре шагов от них и смотрит на неё так, что внутренности скручиваются в пружину, но не от страха, а…

Рома встряхивает головой, надеясь, что ему просто показалось. Моргает. Переводит взгляд на будто проглотившую язык Инну, продолжающую стоять на всё том же месте и не сводящую со спины мужа глаз. Её в отличие от него ничего в сложившейся ситуации не удивляет и он снова смотрит на отца и Отрадную, пытаясь понять, что именно его так триггернуло. Ведь всё так чинно и благородно. Ведь ничего по сути из ряда вон не случилось. Ведь это просто взгляд или…?

Просто?

А разве Олег Королёв делает что-либо “просто”?

80. Алёна

– Олег… - выдыхает она, мысленно прося остановиться и не повторять события четырёхлетней давности снова.

Ей не по себе. Ей душно. Ей хочется спрятаться за Ромкину широкую спину и не чувствовать взгляд отчима, не быть на расстоянии двух шагов от него, не терять себя на глазах у всех. Но ореховые радужки держат крепко. Железными цепями по рукам и ногам. Прозрачной острой леской поперёк горла. Колючей проволокой вокруг воли. Так, что ни сдвинуться, ни отвернуться, ни вздохнуть.