По следам мистера Волка

— Не ведьма, — продолжает важно, — а фейри! Народец этот, знаете ли, почти везде обитать может, а в Бонсбёрне ему уютно. Я только что пробовал связаться с кем-нибудь из них. Быть может, вы заметили именно это.

— Я душок ведьмы никогда ни с чем не спутаю, тем более, — фыркает и достаёт из кармана пачку сигарет, — если она колдует. Что вы здесь делаете?

Как ни странно, тему фей Джордж Финч оставляет в стороне, то ли не желая тратить на ухмылки время, то ли в принципе не воспринимая Кроули всерьёз.

— Пришли, — тут же находится он с ответом, — чтобы связаться с фейри. Прошу прощения за вторжение! Мне показалось, это место никому не принадлежит. Мы, — тянет Элис за собой, прикидывая, как бы обойти Финча, — уже уходим…

— Можешь уходить, бестолочь, а вот она останется здесь.

Элис скалится в ответ. Даже шальная мысль закрадывается в блондинистую голову — может, убить его? Но тогда уже и Кроули и всю стаю. С этим она точно не управится. Это не то же самое, что разобрать сарай.

— Да как вы смеете?! — оскорбляется Джон. — Во-первых, придержите язык! Во-вторых, Элис приличная, хорошая девушка. Она пришла со мной и уйдёт вместе со мной. А если что-то вам не понравилось, то, что ж, все вопросы к её хозяину. Пусть решает, он за неё в ответе. А закона мы не нарушили. Не имеете права нас задерживать!

— Огонька не найдётся? — ухмыляется мистер Финч, разглядывая Элис и игнорируя Кроули.

И она даже прячет руки за спиной, будто боясь сотворить что-нибудь не то на эмоциях.

— С собой спички не взяла, — улыбается.

— Ты это будешь стражам порядка рассказывать, мелкая…

Кроули на всякий случай заслоняет её собой.

— Она ничего не сделала, — говорит он на этот раз тихо и напряжённо. — Мы просто уйдём, хорошо? Иначе… — и, быть может, совершает глупость, делая вид, будто они уже узнали всё, что хотели.

И притворяется он на удивление мастерски:

— Иначе мы расскажем стражам о неучтённом оборотне, которого нашли здесь. А это, думаю, сейчас весьма не кстати для вас…

Элис открывает рот, ведь собиралась высказать ту же самую мысль!

— И если подтвердится, что я — ведьма, меня, конечно, сожгут на костре, но и к словам прислушаются. Всё же… компетенция, — она подмигивает мистеру Финчу.

И тот качает головой, чиркает спичкой, закуривает.

— Нет здесь никакого оборотня, это вам Герберт на уши присел? Проверить это легко. И проверяли уже десятки раз.

— Не Герберт, — отрезает Кроули уверенно настолько, будто и правда ему что-то нашептали феи. — Если он и знает об этом, то, видимо, прикрывает вас. Из солидарности, что ли… А я вот не стану. Да и, к слову, если понадобится, смогу описать оборотня стражам. Я и рисую неплохо… Так что проверить всё и правда будет легко. Особенно если ваш волк по какой-то причине находится в розыске. Или если его уже однажды кто-то видел и запомнил приметы.

— Розыске? Мы бы не стали укрывать преступника. Откуда такие мысли?

— Оттуда, — усмехается Джон, — что сейчас плохое время для того, чтобы вас хоть как-то касался такой оборотень и об этом узнали люди! Даже просто не учтённый, хотя уже одно это является преступлением, вызвал бы по меньшей мере подозрения.

— Я слышал о вас, — чеканит мистер Финч, выдыхая извилистые ленты дыма. — Работаете на Герберта. Ищете здесь убийцу? Или того, на кого можно повесить его преступления?

— А скажете он не убийца?

— Кто? Герберт?

— Да нет же, — отзывается Кроули с раздражением. — Ваш волк.

— Ваш хозяин — убийца. И мне… очень жаль.

— Я не верю в это, — вновь отрезает Кроули. — Иначе меня бы сейчас здесь не было. Нас бы, — добавляет он, — не было. Так, что мы будем делать? Ещё есть шанс договориться. Конечно, если вы сможете убедить меня, что действительно не укрываете преступника.

— Тому, кто ни в чём не виноват, — уверенно произносит Финч, — не нужно никому ничего доказывать. Пройдёмте, господа, выпьем чаю. Только тихо. У меня ребёнок спит.

И Кроули кивает ему.

— Конечно…

***

Мистер Финч и впрямь ведёт их в свой дом, устраивает на маленькой, чистой кухоньке и сам заваривает отменный чай.

— Никто из наших оборотней не виноват, — произносит он негромко, но твёрдо. — Вы можете сколько угодно верить Герберту, но то, что он хороший человек — не доказательство невиновности.

— Но почему же по-вашему он виновен? — интересуется Кроули уже вполне миролюбиво, и пробует чай.

Все мысли Элис заняты тем, как выкрутиться из дурацкой ситуации и не навредить графу ещё больше. А очередные споры, виновен он или нет, ей не слишком интересны.

— Видите ли… Он… — начинает мистер Финч, но тут же отвлекается. — Хотите печенье? Моя жена, Ребекка, вчера пекла печенье. Ещё осталось. Мы живём… сдержанно, как и полагается, — ухмыляется, — волкам. Прошу прощение, если вы привыкли к другому.

— Нет-нет, что вы! — улыбается ему Кроули. — Да и я только что поел, правда. Благодарю вас. Продолжайте, прошу!

Финч качает головой, ставит выпечку на стол и продолжает рассказ:

— Герберт с детства отличался вспыльчивым характером, вам любой скажет. Он не был хулиганом и невыносимым мальчишкой, как бывают некоторые. И в общем многим нравился. Вообще, ведь Оуэны — одна из самых почётных семей в городе. Графы бог знает с каких времён. Я-то сирота, не знаю, откуда у меня мои способности. И у тех, кто сейчас здесь живёт, похожие истории.

— Так что там Герберт? — торопит мистера Финча Элис.

Мужчина хмурится, вздыхает, но продолжает:

— Он как-то вспылил и напал на девочку. В детстве. Едва её не убил. Это, конечно, замяли, но не забыли. Потом были ещё случаи… К тому же, обстановка в стране менялась стремительно, люди воспринимали остро, даже если оборотень позволит себе повысить голос. Мы с ним общались, несмотря на разницу положений, да и в возрасте. Знаю, что он неплохой. Но когда убили Розали… мало кто сомневался в том, что он виновен.

— Только из-за того, — задумчиво протянул Кроули, — что Герберт вспыльчив? Да, ситуация с ним произошла страшная в прошлом, но… Я вот в детстве толкнул неудачно друга, и тот едва не убился, ударившись головой. Но это не значит, что я способен на убийство.

— Так а разве я сказал, что способен? — спрашивает мистер Финч.

— Вы запутали меня, — хмурится Кроули. — Я думал, всё это время вы говорите нам, что считаете графа едва ли не врагом…

— Мне его жаль. Я не думаю, что он маньяк, похожий на тех, о ком мы частенько читаем в газетах. Скорее ему не повезло. Слишком многое навалилось, и всё, что случалось с ним в детстве, повторяет вновь в куда более серьёзных масштабах. В ночь убийства он был у меня. Разозлился, ушёл. Увидел на улице девушку, напомнившую о Розали, озверел… Это печально, но вы должны смириться. Иначе просто никак. Не дайте ему, — переводит взгляд на Элис, — сломать себе жизнь.