Правители тьмы

Он подождал. Затем подождал еще немного. Мы узнаем, что это за солдаты, как только начнется пламя, подумал он. Это заставило его захотеть подождать еще дольше. Не зная, он мог представить, что люди, последовавшие за навязанным альгарвейцами королем Грелза, были кучкой трусов, которые сразу же сбежали. Последнее, что он хотел сделать, это обнаружить, что был неправ.

Наконец, он не мог больше ждать. Пара солдат в белых халатах поверх темно-зеленой формы Грелза были в десяти или двенадцати шагах от валуна. Они смотрели вдаль, на деревья дальше на запад; если бы они не смотрели, они наверняка заметили бы Мундерика или его самого.

Гаривальд просунул палец через дыру в рукавице в сверкающее отверстие на своей палке. Луч метнулся вперед. Он попал грелцеровскому квадрату в грудь. Он остановился так резко, как будто наткнулся на каменную стену, а затем рухнул на пол. Мундерик выстрелил в своего товарища, не так метко - в ту же секунду Грелзер начал выть, как собака, на которую наехал фургон, и попытался улизнуть. Мундерик выстрелил в него снова. Он вздрогнул и затих.

"Урра!" - закричали иррегулярные войска в арьергарде, начав палить по людям, вторгшимся в их лес. "Король Свеммель! Урра!" Если бы они производили как можно больше шума, грелзеры могли бы подумать, что у них больше людей, чем на самом деле.

Они стреляли из засады, все до единого, и застали своих врагов врасплох. Погибло немало грелзеров. Но остальные бросились в укрытие со скоростью, которая свидетельствовала о том, что они хорошо понимали, что делают. Они подняли собственные крики: "Раниеро из Грелза!", "Смерть тирану Свеммелю!", "Грелз и свобода!".

"Член Грелза и альгарвейцев тебе в задницу!" Гаривальд прокричал в ответ - не великолепный текст песни, но прекрасное оскорбление. Грелзер, крича от ярости, выскочил из-за куста, где он прятался. Гаривальд выстрелил в него. Он никогда не был обучен должным образом реагировать на литературную критику, но обладал значительным природным талантом.

Луч высек снег недалеко от головы Гаривальда: один из товарищей критика протестовал против его внезапного сокращения. Гаривальд нанес ответный удар, заставив Грелзера пригнуть голову. Затем он взглянул на Мундерика. "Большая часть группы, должно быть, ускользнула в какие-нибудь другие укрытия. Тебе не кажется, что нам пора сделать то же самое?"

"Да, так будет лучше", - согласился Мундерик. "Иначе они обойдут нас с фланга и разорвут на куски. Рыжеволосые бы так и сделали, а эти сукины дети брали уроки".

Гаривальд пополз обратно к сосне. Новые балки поднимали клубы пара, пока грелзеры пытались убедиться, что он больше не будет петь песен. Но он добрался до дерева, спрятался за ним и снова начал палить по людям Раниеро.

Мундерик подождал, пока Гаривальд сможет прикрыть его, прежде чем отступить сам. Предводитель иррегулярных войск бросился к кустарнику, густо покрытому снегом. Ему это так и не удалось. Луч попал ему в бок, когда он бежал. Он издал ужасный крик и упал в снег. Он прополз еще несколько футов, оставляя за собой длинный алый след. Затем, как будто очень устал, он позволил рукам выскользнуть из-под себя и растянулся во всю длину. Возможно, он прилег, чтобы уснуть, но от этого сна он не проснулся.

Ругаясь, Гаривальд побрел на запад через лес, время от времени вспыхивая, но также делая все возможное, чтобы избавиться от грелзеров. Он, наконец, понял; они не были трусами, но иррегулярные войска знали маршруты, которые они проложили через эти леса лучше, чем они сами. Люди Мундерика тоже прокладывали ложные тропы и наказывали грелзерцев из засады, когда те нападали на них.

Каждый раз, когда он натыкался на кого-нибудь из своих товарищей, Гаривальду приходилось говорить им, что Мундерик мертв. Это разрывало его на части; ему не было так тяжело говорить о смерти со времен смерти его собственного отца. По крайней мере, ближе к закату иррегулярные войска - те, кто выжил, - собрались на поляне значительно западнее той, которую они называли своей. Гаривальд начал что-то говорить. Затем он увидел, что все они смотрят прямо на него. "Не я!" - воскликнул он, но его товарищи, как один человек, кивнули. Он никогда бы не присоединился к банде нерегулярных войск в одиночку, но теперь он возглавлял одну из них.

Шесть

Вперед!" Крикнул сержант Верферт. "Продолжайте двигаться. Это то, что мы должны делать, продолжайте двигаться. Сейчас мы командуем, а не эти ункерлантские варвары. Шевелите ногами, мальчики, или вы пожалеете ".

"Надсмотрщик за рабами", - пробормотал Сидрок Сеорлу, когда они шагали на юг и запад по полю в южном Ункерланте. "Все, что ему нужно, - это кнут".

"Заткнись, парень", - ответил негодяй. "Не подкидывай ему идей". Но его голос звучал не так кисло, как обычно. Бригада Плегмунда впервые за несколько недель продвигалась вперед, и это компенсировало множество промахов.

"Там". Верферт указал на пару отрядов альгарвейских бегемотов впереди. "Мы построимся с ними".

"Если они сначала не попытаются поджечь нас или забросать яйцами, это сделаем мы", - сказал Сеорл и сплюнул в снег. "В половине случаев эти блудливые идиоты думают, что мы сами по себе ункерлантцы". Он снова сплюнул, оскорбленный, как оскорбился бы любой фортвежец, если бы его приняли за его кузенов на западе.

Сидрок как мог оправдывал альгарвейцев: "Некоторые из этих парней, которых мы видим здесь, на передовой, выглядят так, словно никогда раньше не видели ункерлантца, не говоря уже о фортвежце. Они выполняли оккупационный долг где-то на востоке ".

"Силы внизу тоже съедят их за это", - сказал Сеорл. "Они ели, пили и валяли дурака, а мы сражались за них и умирали за них. Самое время им начать отрабатывать свое проклятое содержание."

"Да, это так", - признал Сидрок. "Однако нам не принесет много пользы, если они решат, что мы ункерлантцы".

На мгновение показалось, что экипажи "бегемота" подумают, что люди, кричащие, размахивающие руками и наступающие на них, принадлежат врагу. Только когда альгарвейские офицеры, возглавлявшие фортвежцев, вышли перед ними, рыжеволосые на бегемотах немного расслабились… .

"Бригада Плегмунда?" - спросил один из них, когда Сидрок и его товарищи приблизились. "Что, во имя грядущего пламени, такое бригада Плегмунда? Звучит как прогрессирующая болезнь, вот что." Пара других солдат на "бегемоте" рассмеялась и кивнула.

Не потрудившись понизить голос, Сидрок спросил Верферта: "Сержант, можем ли мы выбить дурь из этих рыжеволосых дураков, прежде чем отправимся дальше и разберемся с ункерлантцами?"

С выражением, похожим на искреннее сожаление, Верферт покачал головой. Поскольку Сидрок говорил по-фортвежски, альгарвейцы на борту "бегемота" не поняли, что он сказал. Но один из рыжеволосых офицеров Бригады сказал примерно то же самое - "Мы покажем вам, кто мы такие, клянусь высшими силами!" - и сказал это на безошибочно узнаваемом альгарвейском.

Сидрок стоял очень прямо, его грудь раздувалась от гордости. Но Сеорл только хмыкнул. "Это означает, что они проведут нас так, как богатая шлюха тратит медяки. Они прогонят нас, чтобы доказать, что мы храбрые".

"Прикуси свой язык, будь он проклят!" Воскликнул Верферт. Сидрок тоже нахмурился; в словах Сеорла чувствовалась ужасающая правдоподобность.

Солдатам бригады Плегмунда приходилось маршировать изо всех сил, чтобы не отставать от наступающих чудовищ. "Ублюдки немного притормозили бы ради себе подобных", - проворчал Сидрок.