Правители тьмы

Начал накрапывать холодный дождь. Они оба накинули капюшоны своих плащей и поспешили к экипажу Лурканио. Он обратился к своему кучеру по-альгарвейски. Кучер, уже надевший капюшон от дождя, кивнул и тронул лошадей. Карета отъехала от дома торговца сыром.

"Я надеюсь, он сможет найти дорогу обратно", - сказала Краста. "Здесь очень темно. Я с трудом вижу улицу через дорогу".

"Я ожидаю, что он справится", - ответил Лурканио. "Раньше у него были проблемы, я знаю, но к настоящему времени он пробыл здесь достаточно долго, чтобы освоиться". Это был еще один способ сказать, что Валмиера довольно долго находилась в руках альгарвейцев. Краста вздохнула и прижалась к Лурканио, отчасти для тепла, отчасти чтобы отвлечься от мыслей о выборе, который она сделала и который могла бы сделать.

Они не успели уйти далеко, как с севера донесся глухой рев, а затем еще и еще. "Лагоанцы", - сказала Краста. "Они снова сбрасывают на нас яйца". Еще один всплеск магической энергии эхом прокатился по Приекуле, на этот раз совсем немного ближе.

"Что ж, так оно и есть", - ответил Лурканио. "В такую погоду их тоже бросают наугад. Очаровательные люди там, на другой стороне пролива". Если он и знал, что находится в опасности, то никак этого не показывал. У него никогда не было недостатка в мужестве.

"Должны ли мы найти убежище?" Спросила Краста.

Она скорее почувствовала, чем увидела, как Лурканио пожал плечами. "Если хочешь", - сказал он. "Хотя я думаю, что шансы на нашей стороне. Он обратился по-альгарвейски к водителю, который рассмеялся и ответил на том же языке. Лурканио тоже засмеялся и перевел: "Он говорит, что ему суждено быть сожженным разгневанным мужем в возрасте ста трех лет, и поэтому он не беспокоится о лагоанских яйцах".

Это тоже рассмешило Красту. Затем яйцо взорвалось достаточно близко, чтобы она увидела вспышку, достаточно близко, чтобы кусок его тонкой металлической оболочки просвистел в воздухе мимо кареты. Это определенно свалилось кому-то на голову. Краста знала, что этим кем-то могла быть она. И у нее, в отличие от Лурканио и его водителя, не было альгарвейской бравады, которая поддерживала бы ее. Она проклинала лагоанцев всю дорогу до своего особняка. Заботились ли они о валмиерцах хоть немного больше, чем люди Мезенцио? Если так, она хотела бы, чтобы они нашли другой способ показать это.

***

Все могло быть хуже. Несколько недель назад, наблюдая, как альгарвейские солдаты потоком покидают Дуррванген без приказа, вопреки приказам, полковнику Сабрино было бы трудно сказать это. Теперь… Теперь казалось, что на юго-западе все-таки можно что-то спасти.

Полковник драконьих крыльев был не единственным, у кого была такая мысль. Однажды вечером за ужином на драконьей ферме крыла капитан Домициано поднял бокал свирепого ункерлантского спиртного в знак приветствия и сказал: "За генерала Солино. Похоже, он действительно знал, что делал ".

Он опрокинул спиртное, слегка закашлявшись при этом. Вместе с остальными офицерами Сабрино также выпил за тост. Капитан Оросио сказал: "Да. Оказывается, нам лучше, когда эта армия свободна и способна нанести ответный удар, чем если бы мы разозлили ее, как в Зулингене ".

"Жаль, что голова Солино покатилась", - сказал Домициано. "Это кажется несправедливым".

Оросио пожал плечами. "Цена, которую ты платишь за то, что ты прав".

"Да, так все устроено", - согласился Сабрино. "Если ты идешь вперед вопреки приказу держаться и из этого получается что-то хорошее, ты герой. Если ты отступишь вопреки приказу держаться, они сочтут тебя трусом, что бы ни случилось. Даже если ты был прав, они решат, что ты можешь сбежать и в следующий раз." Он указал на большую тарелку со свиными ребрышками в центре стола. "Передайте мне еще парочку таких, кто-нибудь, пожалуйста".

Как только он взял ребрышки, он намазал их соусом с хреном и обглодал все мясо с костей. Как и его собственный бокал спиртного, соус создавал иллюзию тепла. В Ункерлантскую зиму даже иллюзию нельзя было презирать.

Домициано также намазал соусом другое ребрышко. В перерывах между откусываниями он вздохнул и сказал: "Эта проклятая война пресыщает мой вкус, так что я никогда больше не смогу по достоинству оценить нежный соус".

Сабрино усмехнулся на это. "Бывают проблемы и похуже. Я был в окопах во время Шестилетней войны, и я знаю". Домициано устраивал беспорядок в своих ящиках во время Шестилетней войны, если он вообще родился. Он посмотрел на Сабрино так, как будто тот начал говорить по-дьендьосски. Оросио был лишь немного старше, но он понимал такие вещи. Его кивок и, более того, понимающее выражение лица говорили об этом.

Укротитель драконов просунул голову в палатку Сабрино и сказал: "Сэр, это новое крыло начинает приземляться на ферме".

"Тот, который летал против Лагоаса?" Спросил Сабрино, и куратор кивнул. В его глазах блеснуло озорство, Сабрино повернулся к командирам своих эскадрилий. "Ну что, джентльмены, не помочь ли нам им устроиться? Я уверен, они будут в восторге от условий, которые их здесь ждут".

Даже Домициано достаточно хорошо распознал иронию, чтобы усмехнуться. Оросио громко рассмеялся. Сабрино поднялся на ноги. Его подчиненные последовали за ним к выходу.

Холод обжег его нос и щеки. Он проигнорировал это; он знавал и похуже. Конечно же, драконы по спирали спускались с облачного неба вместе со случайными снежинками. Много, много драконов… "Высшие силы", - тихо сказал Сабрино. "Если это не полноценное крыло, тогда я голый черный Зувайзи". Крыльев с их полным комплектом из шестидесяти четырех драконов и драконьих крыльев просто не существовало в войне против Ункерланта. Всякий раз, когда он набирался сил более чем вполсилы, он считал себя счастливчиком.

В сопровождении укротителя драконов подошел офицер, которого он никогда раньше не видел. "Вы полковник Сабрино?" спросил вновь прибывший, и Сабрино признал, что это он. После поклонов, объятий и поцелуев в обе щеки другой офицер продолжил: "Я полковник Амбальдо, и мне сказали, что вы позаботитесь о благополучии моих драконов и моих людей".

"Мои проводники сделают все, что смогут, и мы посмотрим, что сможем раздобыть в виде дополнительных палаток и пайков", - ответил Сабрино. "Однако все, что ты принес, и все, что ты сможешь украсть, очень поможет".

Амбальдо уставился на него. "Это шутка, мой дорогой сэр?"

"Даже близко ни к одному", - ответил Сабрино. "Дай угадаю. Ты провел всю войну до сих пор в Валмиере? В какой-нибудь симпатичной маленькой крестьянской деревушке? С хорошенькими блондинками, которые штопают вам носки и согревают ваши постели? Здесь все не так ".

"Мой дорогой сэр, я тоже сражался", - натянуто сказал Амбальдо, - "сражался против мерзких воздушных пиратов Лагоаса и Куусамо. Пожалуйста, запомните этот факт".

Сабрино снова поклонился. "Я не говорил, что вы не сражались. Но я имел в виду то, что сказал. Здесь все не так. Здесь ничего подобного. Ункерлантцы действительно ненавидят нас, по крайней мере, большинство из них ненавидит. У нас всего недостаточно: недостаточно людей, недостаточно драконов, недостаточно припасов, ничего. В настоящее время численность моего крыла составляет тридцать один человек - я только что получил подкрепление."

"Тридцать один?" Глаза Амбальдо выглядели так, словно вот-вот вылезут у него из орбит. "Где остальные, во имя высших сил?"