Райский Град

— Там у гримёрки — телохранитель, — поделился я опытом, наконец настигнув союзника. И заметил в его руках пистолет. — Это?.. Зачем это?..

— Тебе. — Валентин на ходу сунул мне оружие. — Прикроешь.

— Но я никогда…

— Магомедов — опасен, — отрезал детектив Знойный.

Мы уже стояли у двери гримёрной. Телохранителя возле неё не оказалось. А рукоять пистолета неуютно холодила ладонь, словно клинок, и казалось, что если сжать сильнее, то по коже неминуемо заструится что-то липко-багровое. Неужели придётся стрелять?..

— Когда я дам сигнал, — спокойно проговорил Валентин, — наведёшь ствол на Магомедова, понял?

— К-к… к-какой сиг-гнал? — Моя челюсть предательски тряслась. Даже недавно выпитый виски, уже успевший впитаться в кровь, не придавал храбрости.

Знойный быстро обшарил меня взглядом.

— Ты поймёшь.

Он поправил галстук-бабочку и деликатно постучал в дверь.

В ответ — ни шороха.

Он постучал снова, теперь уже настойчивее.

— Я занята! — донёсся до мурашек знакомый голос.

Мои ноги будто превратились в две ватные тумбы. Мне казалось, что всё происходящее — какой-то глупый кошмар. Вот сейчас я очнусь в тёплой постели, и рядом со мной, повернувшись гладкой нежностью спины, лежит она…

Валентин беспощадно дёрнул за дверную ручку.

Что произошло в гримёрной комнате певицы? Помню лишь моменты: испуганное лицо Катерины, озадаченная харя Магомедова и ухмыляющаяся рожа лысого. Оскал Валентина. Звон разбившегося зеркала. Моя рука с пистолетом… Я стрелял?.. Из гардеробной комнаты выныривает телохранитель — Александр. В его вытянутой руке что-то чернеет. Жгучая боль в плече. Потолок. Драконы.

Японские летучие драконы. Красне. С плавниками и когтистыми лапами. Они опутывают мои (мои ли?) руки, подобно змеям. Из их зубастых пастей вырываются струи пламени, из широких ноздрей — сизый дым. Глаза по-хемелионьи косы и выпучены. А-а, я понял! Валентин специально всё это затеял, чтобы набить мне такие же татуировки, как у себя. Но для чего?..

Очнулся. Вокруг — белые стены. Из окна падает дневной свет. Какие-то приборы возле кровати.

— Рома?.. — раздался совсем рядом голос Миланы.

Я повернул голову и увидел её губы — они шепнули:

— Ты проснулся?

— Да, — ответил я.

Милана отодвинулась от моего лица и выпрямилась в кресле. Она грустно улыбалась. У глаз лежали тени.

— Давно я здесь? — спросил, пытаясь сдвинуться, чтобы сесть, но остановила тупая боль в плече.

— Всю ночь, — ответила Милана.

— А ты?..

Она с грустной улыбкой прикрыла глаза.

— Как только узнала, что ты в больнице.

— А… не можешь мне рассказать, что случилось?

Милана удивлённо глянула на меня.

— Не помнишь? — Она немного помолчала, затем продолжила: — Ты устроил стрельбу в «Авеню». В гримёрной той певицы. Её секьюрити выстрелил в ответ и ранил тебя.

— А Магомедов с лысым? Катерина?

Милана задумчиво опустила глаза.

— Полицейский сказал, что ты ворвался в гримёрную и начал пальбу. В комнате больше никого не было, кроме охранника певицы.

Я выпучил на неё глаза.

— Но… но Валентин…

— Валентин? — Милана нахмурилась. Только теперь я заметил, какая она уставшая.

— Он был со мной, в «Авеню». Мы пришли арестовывать Магомедова… Валентин дал мне пистолет. На самом деле он детектив… Николай Знойный.

Милана подняла глаза на медсестру, будто прося о помощи.

— У меня ведь нет сотрясения? — спросил я, наконец сев, упершись спиной в подушку.

— У тебя только пулевое ранение…

Я почувствовал прикосновение к здоровому плечу.

— С тобой хочет поговорить полицейский, — сказала Милана, аккуратно меня поглаживая. — Я ненадолго оставлю вас наедине.

— Только возвращайся, — вырвалось у меня почти против воли.

Милана измученно, но счастливо улыбнулась, поднялась и направилась к двери. Только девушка скрылась за ней, как зашёл достопамятный ловец андроидов-гопников майор Получайко.

Глава 8

Полицейский не стал выдвигать обвинений. Он лишь попросил меня рассказать свою версию. Впрочем, другого мне не оставалось.

Майор слушал внимательно, сводя седые брови, кивал, сжимая сухие губы, порой, покашливая, делал заметки в блокноте. После того, как я закончил, он спросил:

— Этот Валентин… Николай Знойный. Он дал вам пистолет?

— Да, — ответил я. — Но…

— И вы стреляли в певицу?

— Нет, в Магомедова… то есть… не знаю…

Я подышал, пытаясь успокоиться, затем продолжил:

— Я не хотел ни в кого стрелять. Пистолет как будто выстрелил сам.

— Значит, сам, — полицейский сделал пометку в блокноте. — Что ещё вы можете рассказать о Знойном?

— В общем, ничего…

— Он работает на эту певицу? На Катерину?

Я с недоверием глянул на полицейского.

— Да, но я ведь уже рассказал об этом. Их, я так понял, вы тоже допросили?

— Как только разыщем, — сказал майор, щёлкнув шариковой ручкой, — сразу допросим. Удачи. — Он встал, чуть поклонился и стремительно вышел.

Это было настолько неожиданно, что я опешил. Полагал, допрос будет длиться не менее часа, но никак не десять минут. Неужели моя вина настолько очевидна?..

Милана не вернулась. Медсестра принесла мне от неё записку. Из записки я узнал, что ей срочно нужно бежать, что она извиняется, целует и желает скорейшего выздоровления.

— Извините, — обратился я к медсестре, поправляющей что-то под боком у старичка, — а когда меня отпустят?

Я чувствовал себя хорошо, если не считать слабость в простреленном плече.

— Сегодня вечером, — ответила сестра. — Ваша рана практически затянулась.

Я поблагодарил сестру и положил голову на подушку, всем сердцем полюбив современную медицину за то, что позволяет отпраздновать новый год не на больничной койке.

Записав всё пережитое мною за последние сутки, решил поработать над сюжетом последней книги «Басни стужи и зноя» о межвременных путешествиях Гордомунда.