Свадебное проклятье

В заспанном хрипловатом голосе — улыбка. Делаю усилие, чтобы прервать пулеметную очередь следующих беспокойных вопросов, говорю размеренно и спокойно:

— Ну и отлично. Вас плоховато слышно, шумы какие-то…

— А! — Чэн повышает голос. — Это, похоже, мой старичок-мобильник последние минуты доживает. Досталось ему… Как вы сами сегодня, Эбигейл?

Удивляюсь:

— А со мной-то что? Не меня же избили!

— Я прямо весь разрываюсь! С одной стороны, очень хочется, чтобы вы и дальше так за меня волновались, с другой — чтобы были спокойны и голова обо мне не болела…

Опять улыбается в телефон, что ты с ним будешь делать!

— Вот я как раз такая — спокойная и собранная! — отрезаю я. — И волнуюсь за вас не больше, чем за любого другого попавшего в беду знакомого! И вообще у меня лекция начинается через пять минут, так что отдыхайте и прекратите мне названивать! — И отключаюсь прежде, чем вспоминаю, что сейчас-то звонила как раз я сама. М-да, как я там только что говорила, «спокойная и собранная»? Стыд-позор! Надо взять себя в руки, а то обычная логика уже отказывает…

Возвращаюсь в университет неспешным прогулочным шагом — на самом деле до начала занятий еще добрый час. Уже прохожу мимо магазина мобильных девайсов, но задумчиво возвращаюсь и некоторое время рассматриваю витрину. Что ж, будем считать это извинением за то, что моя злосчастная судьба задела краешком своего черного крыла и Маркуса Чэна…

Купленный смартфон все той же подсмотренной у Чэна марки: не очень современный, не престижный и не слишком навороченный, большой, но надежный и удобный. Собираюсь отослать его с курьером, и понимаю, что я не то что не помню, но и даже не знаю чэновского адреса. Не раздумывая, набираю Захарию: конечно, тот в курсе, ведь наш секретарь знает всё и вся! С ходу назвав адрес, Лэй интересуется аккуратно:

— Вы собираетесь навестить господина Чэна дома?

Тон Захарии совершенно нейтральный, но чувствуется, что с точки зрения секретаря я собираюсь буквально совершить грехопадение. Поспешно открещиваюсь:

— Нет-нет, конечно, нет, я лишь собиралась кое-что ему переслать…

— Если господину Чэну необходимы лекарства или еще что-то, готов приобрести и обеспечить доставку. Или могу завезти вечером сам.

Чувствую угрызения совести: мало Захарии забот с нашей мамой, так теперь еще и моими проблемами грузится!

Вкупе с чэновскими.

Отказываюсь — совершенно ни к чему, чтобы Лэй знал о покупке мобильника для Маркуса Чэна. Секретарь молча выслушивает мои многословные благодарности и одновременно извинения, комментирует негромко:

— Ну что вы, госпожа Эбигейл, не стоит, вы можете обратиться ко мне с любой просьбой в любое время. Ваша жизнь — моя забота. Доброго вам дня.

…Была бы верующей, ежедневно призывала бы в своих молитвах на голову секретаря благословение Небес. Просто святой, ей-богу!

* * *

Чэн честно выдерживает паузу до самого вечера; перехватывает меня опять буквально на входе в квартиру. Уже зная, кто так настойчиво названивает, я неспешно извлекаю айфон из сумки, удобно устраиваюсь в кресле и лишь после этого отвечаю:

— Слушаю.

— Добрый вечер, Эбигейл. Я в обед получил вашу посылку с запиской!

— Отлично. Мобильник в порядке?

— Да. Звоню вам уже с него. Рад. Благодарю вас.

В интонации собеседника проскальзывает смущение, и я опять начинаю тревожиться — да, давненько меня так никто не беспокоил, как этот жених под номером три!

— Не понравился? Я решила, что вы предпочитаете именно эту марку, но если смартфон вас чем-то не устраивает, можно вернуть или обменять на другую модель…

— Нет-нет! Всё отлично! Я привык как раз к такому — надежная рабочая лошадка. Новый-крутой приобрету только чтобы пыль в глаза пускать кому-нибудь, будущим инвесторам, например. Просто я… не ожидал.

— Я сделала что-то не то? Скажите, чтобы я правильно поняла. Если подарок для вас неприемлем, можете просто отдать за него деньги.

Смеется.

— Э нет, я парень практичный, подарок есть подарок! Просто я сообразил только сейчас, что до сих пор ничего еще вам не подарил!

Фу-ух. А я-то решила, что каким-то образом его оскорбила!

— Ну что ж, если я тоже что-нибудь разобью или потеряю, можете это возместить!

Снова смех.

— Договорились! Только обговариваем прямо сейчас, на берегу — теряйте-разбивайте, пожалуйста, на стоимость не больше трехсот! Мне же еще нашу свадьбу оплачивать.

— Хорошо, сегодня же прикину, чего мне хочется лишиться на такую сумму! — подхватываю я. — А насчет свадьбы — прекрасно, что вы такой практичный! Не на мою с вами, так с какой-нибудь другой девушкой, но деньги обязательно пригодятся.

— Эбигейл…

Я перебиваю, не желая слушать следующие уговоры:

— А ваш… э-э-э… проблемный коллега-конкурент как-нибудь себя проявил?

— Нет пока, — хмуро отвечает Маркус. Похоже, при всех разногласиях и конфликтах с тем самым Шэном, не готов признать, что именно он организовал нападение. Всё еще ждет от «коллеги» каких-то разумных объяснений.

— А как ваше самочувствие?

— Просто прекрасное! Не будь у меня такой расписной бандитской рожи, прямо сегодня назначил бы вам свидание! — храбрится Чэн. — А так боюсь окончательно спугнуть.

Может, как раз сейчас и расторгнуть то наше квартальное соглашение?

— Маркус… — начинаю я, но чуткий собеседник, мгновенно среагировав на смену тона, выпаливает:

— В общем, еще раз благодарю за неожиданный подарок! Буду вспоминать вас всякий раз, как буду кому-нибудь звонить. А звонить приходится часто, так что не обессудьте, если у вас постоянно будут чесаться уши[1]! До встречи, Эбигейл.

Отключился. Некоторое время смотрю на экран, раздумывая, не написать ли, что никаких встреч больше не будет: ведь, похоже, общение со мной все-таки опасно для Чэна Маркуса. И для моего собственного спокойствия — тоже: я все-таки рискую привязаться к этому неожиданно возникшему в моей жизни мужчине…

Нет. Просто написать о расставании, когда человек к тебе хорошо относится, крайне непорядочно. Даже трусливо. Лучше дождаться, когда чэновская «злодейская физиономия» придет в норму, и сказать всё при личной встрече.

Так и порешаем!

[1] Уши чешутся, когда вас кто-то обсуждает или вспоминает.

ГЛАВА 21. Таинственный лес

Но жених номер три не стал дожидаться своего окончательного выздоровления и подготовки моего решительного «прости-прощай»: появился у дверей университета уже через несколько дней. Правда, при этом постарался не компрометировать учительницу Мейли своей гангстерской физиономией: отзвонившись, безвылазно дожидался в машине.