Танцор смерти. Дорога домой. Полет орлов. Исав

Мне было очень нужно тебя увидеть. Я, как дурак, потащился в Джорджию. Хотел найти тебя в колледже. Меня самого образование не интересует. Правда, я читаю. Как обещал тебе. Читаю, думаю, учусь, зарабатываю деньги. Прислушиваюсь к умным людям. Ты меня этому научила. И ты знаешь меня, как никто. Всегда знала.

Я просто ждал около общежития. Увидел, как ты прошла по двору. Мне хотелось посмотреть, какой ты стала. У тебя такая легкая походка. И эта прическа — она тебе очень идет. Я думал, больше никогда не увижу этих рыжих волос. Ты замечательно выглядела. Тебе уже девятнадцать. Даже в мечтах я не представлял тебя такой красивой.

Достаточно было одного взгляда, и мне так захотелось обнять тебя. Поцеловать. Мне хотелось увезти тебя, хотелось любить тебя, услышать, как ты называешь меня по имени, увидеть твою улыбку. Это все глупости. Ты выросла, да и мне пора вырастать.

Прости, что я приехал и смотрел на тебя украдкой. Оказалось, это очень тяжело. Больно.

Но я буду следить за тем, как ты живешь. Во всяком случае, читать твои статьи. И если я когда-нибудь тебе понадоблюсь, я это пойму. И приеду. Обещаю.

Рон

Глава пятая

Жизнь идет по кругу, но круг этот так велик, что ты этого не замечаешь, пока не возвращаешься к какой-то вехе, к воспоминанию о чем-то важном и дорогом, о том, что, казалось, давно оставлено позади.

Ласковым мартовским утром 1995 года я шла по переулку вдоль здания джэксонвиллской «Геральд курьер». Утренний выпуск еще лежал на лотках. Рядом с передовой была врезка:

ТЕРРИ КОЛФИЛД: ОТ СТРАХА К НАДЕЖДЕ

Ее история, история униженной жены, которая нашла в себе силы быть смелой и победила, тронула сердца многих наших читателей. Терри Колфилд мечтает о светлом будущем, рассказывает наш корреспондент Клэр Малоуни, написавшая о ней серию статей.

Терри Колфилд воспитывал дядя, который бил ее, потом ее бил и унижал муж, с которым она наконец развелась. Терри Колфилд было всего двадцать два года, она была запуганной, подавленной женщиной, которой очень хотелось хоть кому-нибудь рассказать о своих несчастьях.

Я встретила ее, когда работала над статьей о программах помощи женщинам, подвергшимся насилию. За шесть месяцев я написала о ней шесть статей, после чего она прославилась на весь север Флориды, а мои статьи перепечатали еще несколько американских журналов.

Общественное мнение было на стороне Терри, и поэтому, когда ее бывший муж поджег ее машину, за что и был арестован, судья вынес ему максимально строгий приговор.

Я шла по шумной и по-весеннему веселой улице, солнечные блики играли на припаркованных вдоль тротуара машинах. Мне шел тридцать первый год, и с тех пор, как окончила университет, я так и работала здесь, во Флориде. До Дандерри отсюда всего день езды, но в последний раз я была там только год назад, когда умер дедушка.

Я пыталась жить, ни о чем не тоскуя, и большую часть времени отдавала работе. Я бежала от одиночества — ив редакции, и дома.

— Ты живешь так, словно ходишь по краю пропасти, — сказала мне кузина Вайолет, приезжавшая ко мне на уик-энд со своими дочерьми-дошкольницами. — Тебе это нравится? Все кругом удивляются. А твои родители, Клэр, они волнуются и...

— Жизнь коротка, — поторопилась прервать ее я. — Работай, получай удовольствие и не оглядывайся назад.

— Ты никак не можешь забыть Ронни, да? — спросила она.

— Может, его и в живых уже давно нет. Я стараюсь о нем не думать.

Ложь, ложь, снова ложь.

Я завернула за угол, краем глаза ловя в витринах свое отражение — синяя юбка с серым свитером, стройные длинные ноги в белых сабо, копна рыжих волос. Росту во мне было пять футов девять дюймов, фигура — ничего выдающегося, но все на месте, в общем, не худшее сочетание основательности Малоуни с изяществом Делейни.

В квартале передо мной остановилось такси. Из него вылез высокий темноволосый мужчина и зашел в ближайшее кафе. Я помчалась за ним, влетела в кафе и остановилась за спиной незнакомца. Он обернулся. Лицо его я видела впервые. Я повернулась и вышла. Руки у меня дрожали.

За последние двадцать лет я проделывала подобное тысячу раз. Я все время ждала, все время искала, все время была начеку. Много лет назад, когда я училась на втором курсе, мне показалось, что я видела Ронни перед общежитием. Я шла по двору, и, готова поклясться, в кабине стоявшего там грузовика сидел именно он. Но, когда я обернулась, чтобы рассмотреть получше, грузовик уже уехал.

Я слишком долго гонялась за призраками. Пора было положить этому конец. Старовата я стала для фантазий.

Неделю спустя из-за какой-то бюрократической ошибки бывшего мужа Терри Колфилд досрочно выпустили из тюрьмы. Он тотчас подбросил ей в почтовый ящик задушенного котенка с привязанной к шее запиской: «Ты следующая».

Вечером до смерти напуганная Терри в футболке и старых джинсах сидела на диване у меня в гостиной.

— Сегодня переночуешь здесь, — успокаивала я ее, — а завтра поедем в Майами. Будешь загорать и пить мартини.

— Почему ты так обо мне заботишься? — спросила она.

— Может, я на тебе заработаю Пулитцеровскую премию.

— Да ладно тебе, Клэр. Ты все время пишешь о бездомных стариках, сбежавших детях и несчастных женщинах. Почему ты так болеешь душой за незнакомых тебе людей, а у самой — ни мужа, ни детей?

— Для жены я чересчур своенравна, а для матери — чересчур легкомысленна.

— Мне бы сейчас так хотелось быть хоть немного легкомысленной.

Она рассеянно прошлась по комнате, остановилась у доставшегося мне от дедушки письменного стола красного дерева. На нем лежала кипа семейных альбомов с фотографиями.

Терри открыла один, полистала и спросила изумленно:

— Это всё твои родственники?

— Это мои братья с женами, — объяснила я, взглянув на фотографию. — У меня одиннадцать племянников и племянниц. Это Джош, мой старший брат. Его жена умерла, когда родилась их дочь Аманда. Ей сейчас десять лет, и она живет с моими родителями. — Потом я рассказала ей, что Брейди занимается недвижимостью, у Хопа с Эваном строительная фирма, а Джош — сенатор штата.

— У него такой важный вид, — заметила Терри.