Терпение дьявола

– Я готова рискнуть. Есть в вас что-то такое, что подсказывает мне: надо попробовать.

Бонто даже не улыбнулся, услышав комплимент. Он смотрел на Людивину все тем же ледяным взглядом.

– Разумеется, все останется между нами, – добавила она.

Психиатр сплел пальцы под подбородком и слегка кивнул.

– Не ждите от меня четких выводов, – холодно произнес он.

– Сейчас нам любые версии пригодятся…

Жандармы встали, и Людивина первая направилась к двери. Она хотела еще попросить у дежурного в приемной список персонала клиники, но директор окликнул ее на пороге:

– Я не могу открыть вам доступ к медицинским картам и спискам пациентов, это нарушение профессиональной этики. Но, помнится, вы спрашивали про их посетителей. Рекомендую на выезде заглянуть к охраннику и сделать пару фотокопий. Он не врач, и у него записаны имена всех гостей, побывавших здесь.

На этот раз в голубых глазах поблескивал не лед, а искорка интереса.

Людивина возликовала: Бонто вступил в игру.

36

Страх спаял их намертво.

Мужчина и женщина – совсем молодые, нет и тридцати, – прижались друг к другу, парализованные пальцы вцепились в одежду изо всех сил, словно боялись выпустить хоть молекулу.

Жилы на их шеях торчали, словно струны рояля, готовые лопнуть. Губы жутко искривились, обнажив бледные десны, зубы блестели в сероватом свете, пробившемся сквозь листву деревьев. Веки были подняты, глаза расширены от страха, зрачки такие огромные, словно последнее, на что они смотрели, разверзло колодец во тьму и выпило их до дна. Лица исказились и застыли навсегда в безмолвном крике.

Людивина поежилась – от этих людей исходил панический ужас. Они взглянули в лицо смерти, поняли, что все кончено, и то, что они увидели в последние секунды жизни, их уничтожило.

Она снова вспомнила о Диане Кодаэр и так крепко сжала кулаки, что ногти вонзились в ладони. Сначала невинная девочка-подросток, теперь молодые влюбленные. Ты пока ничего не знаешь об этом, рано делать выводы.

Они скорчились под высоким каштаном, который стоял на перепутье лесных троп в Сен-Жермен-ан-Ле. Желтые полицейские ленты, натянутые между деревьями, очертили круг диаметром метров пятьдесят, перекрывая доступ посторонним. Дюжина оперов и эксперты из национальной полиции заканчивали работу. Фургон криминалистов был единственным автомобилем, пропущенным на оцепленную территорию.

Специальные агенты технической и научной полиции^[34] уже складывали оборудование, когда Людивина отыскала полковника Жиана. Тот стоял рядом с молодым брюнетом, довольно привлекательным, несмотря на лишние килограммы, – кожаная куртка была ему тесновата.

– Себастьен Вассер, – представился брюнет знакомым голосом. – Мы с вами уже общались по телефону, я из версальского РУСП.

– Ах да! Значит, это вас я вчера донимала расспросами. – Людивина постаралась придать голосу твердости. Она все еще находилась под впечатлением от трупов и была не так спокойна, как обычно.

– Первыми сюда прибыли коллеги из Пуасси. Звонил бегун, который обнаружил тела. Нас оповестили через час. Расследованием теперь занимаюсь я, учитывая, как выглядят покойники. Слишком уж похоже на девушку из Таверни, о которой мы вчера с вами говорили. Я сразу подумал о вас, как только их увидел, и позвонил в ваш отдел расследований. – Он кивнул на полковника.

– Спасибо, что вы сразу о нас подумали, – отозвался тот.

– Тот первый труп, в Таверни, меня, конечно, поразил, такое не забудешь. Но тут зрелище просто жуткое. Есть и другие? Вы ведь поэтому со мной связались, верно?

– Да, – сказала Людивина. – Еще две жертвы. Как минимум.

Вассер сунул в зубы сигарету, глядя на обнявшиеся трупы.

– И как, по-вашему, такое возможно? – спросил он и щелкнул зажигалкой.

– В том-то и проблема, я не знаю.

– Выглядит так, будто они… умерли от страха.

Было тепло, но полковник Жиан сунул руки в карманы, прижав локти к бокам, будто его знобило.

– Скоро подъедут прокурор из Понтуаза и судья, который курирует дело в Таверни, – сообщил он. – Если они между собой не договорятся, будет бой.

– Давайте сразу все проясним: дело веду я, – заявил Вассер. – Буду рад совместной работе, но это моя юрисдикция, а значит, мое расследование. Вся информация должна проходить через меня.

Жиан взглянул на Людивину, ожидая ее реакции. Та пожала плечами:

– Согласна. У нас сейчас и без того полно забот, так что все отлично. Дайте мне свой мобильный, а остальным пусть занимаются прокурор и судья.

Они обменялись телефонами, и Вассер отошел переговорить с двумя коллегами и криминалистом – попросил их поторопиться, поскольку боялся, что с минуты на минуту польет дождь.

Жиан шагнул к Людивине:

– Вы были правы, Ванкер. Это серийные убийства. Надо было вас сразу послушать.

– Вы все-таки поддерживали меня, полковник, если это вас утешит. Вы же согласились организовать группу «666». Мы ее создали как раз для расследования… массовой бойни.

– Нет, я должен был с самого начала сделать все возможное. Впредь напоминайте, чтобы я больше доверял вам. Даже если мне это не понравится.

– Можете на меня рассчитывать.

– Знаете, сейчас начнется война между Муруа, который курирует убийство в Ла-Курнёв, прокурором из Понтуаза, на ком эти два трупа, и судебным следователем от РУСП. Если хотите, чтобы ваша группа служила связующим звеном между всеми… другими словами, если вы намерены держать под контролем эти расследования, я попытаюсь как-нибудь договориться с…

– Не нужно, – покачала головой Людивина. – Пусть идет как идет. У нас и так дел по горло.

Жиан уставился на нее с удивлением:

– Что это с вами, Ванкер?

Людивина закусила губу и решилась поделиться соображениями по поводу связи между убийцами из поезда и сумасшедшим стрелком из ресторана, а также версией о том, что банда Жозефа снабжала ГФЛ оружием. Говорила она минут десять.

– Если честно, это лишь предположения, – заключила она. – По дороге я общалась с Ивом, он ездил в Санте к Жозефу. Тот не признается в торговле оружием, но намекнул, что они не заплатили ГФЛ за посредничество со свежевателем. Теперь Ив, как и я, не сомневается, что Жозеф и его банда снабдили ГФЛ стволами, а тот передал их подросткам и Людовику Мерсье. Или же посреднику, который может оказаться тем, кого ГФЛ называет дьяволом.

Если полковник Жиан и был ошеломлен, он не подал виду. Только глубоко задумался, покусывая изнутри щеки. Затем снова взглянул на подчиненную.

– Мне говорили, что вы упрямая. Так и есть. Могу лишь повторить, что мне следовало с самого начала поддерживать вас, Людивина, тогда мы продвинулись бы гораздо быстрее.

Она заметила и оценила тот факт, что Жиан впервые обратился к ней по имени, а не по фамилии.

– Вы поддерживали меня, полковник, все в порядке. Теперь нужно доказать связь с другими преступниками.