Терпение дьявола

Проскользнуть мимо журналистов, как всегда толпившихся у ворот жандармерии, оказалось легче, чем отвертеться от повышенного внимания коллег. Новость о ночном нападении уже облетела казармы.

Больше всего хлопот возникло с полковником Жианом. Он одновременно беспокоился и гневался из-за того, что кто-то посмел напасть на его подчиненную. И еще больше злился на то, что ему не позвонили той же ночью. Людивина не пожелала временно переехать в казармы и категорически отказалась от охраны вне дома. В конце концов они пришли к соглашению: Бенжамен временно поживет у нее в гостиной. У остальных членов группы «666» семьи, которые нельзя оставить без присмотра после ночного происшествия. Жиан подумывал отказаться от текущих расследований, чтобы защитить свою команду, но быстро отмел эту идею. Каждый будет присматривать за своими близкими, а он свяжется с районными полицейскими и попросит усилить патрули у домов тех жандармов, кто живет в городе, то есть четверых из группы. Жандармерия не отступит перед первым встречным психопатом, даже если бы он напал на одного из ее офицеров. Тем более что он напал. Теперь Жиан хотел, чтобы половина сотрудников отдела расследований работала полный день на группу «666».

Утреннее совещание перенесли на следующий день, и Людивина направилась в свой кабинет. Дорога заняла минут двадцать, пришлось выслушивать слова поддержки от каждого встречного.

Сеньон молча заключил ее в объятия, и Людивина не отстранилась. От него она готова была принять любое проявление сочувствия. Больше того, ей сразу стало лучше.

Гильем, когда она вошла, вертел в пальцах электронную сигарету, закинув ноги на стол.

– Мне кажется, я успел тебя немного узнать, поэтому можешь не сомневаться: это не безразличие к тому, что ты пережила, а прямо-таки наоборот. Но тебе будет приятнее, если я стану делать вид, будто ничего не случилось, так ведь? Поэтому я буду говорить с тобой только о работе. И если у тебя есть что обсудить, я всегда к твоим услугам. О’кей?

Людивина лишь подняла вверх большой палец и опустилась на стул. Полдень еще не наступил, а она уже выдохлась.

Но странное дело – ей было не настолько плохо, как можно было ожидать. Воспоминания о нападении оставались смутными. Конечно, она не до конца оправилась, время от времени ее пробирала беспричинная дрожь, начинало тянуть под ложечкой, но стадия шока и прострации миновала. Ее держала на плаву некая сила. Эта сила – гнев.

Ярость от бессилия.

И эта ярость отодвигала остальные эмоции, позволяя действовать. Чтобы отомстить. Свести счеты.

А что потом?

Людивина предпочитала об этом не думать. Пока она может держать себя в руках и работать, ее не интересует, что с ней будет потом.

Она позвонила Себастьену Вассеру в версальское РУСП разузнать о мертвой паре из леса Сен-Жермен-ан-Ле.

– С установлением личностей проблем не возникло, – сообщил полицейский. – Это Фредерик Никло и Альбана Покетон, двадцать девять и двадцать семь лет. В Институте судебно-медицинской экспертизы в Гарше при них обнаружились документы.

– Когда проведут вскрытие?

– Судмедэксперты там сейчас загружены по уши, так что, думаю, не раньше понедельника.

– Сообщите мне сразу о результатах токсикологического анализа, хорошо?

– Вы считаете, причина смерти найдется у них в крови?

– Боюсь, что нет. Но если там будет какой-то сюрприз, сразу мне скажите.

– Тогда я скрещу пальцы на удачу. Наши влюбленные исчезли пять дней назад, это как минимум. Коллеги из Понтуаза приняли заявление от родителей девушки о том, что она пропала. Ни ее, ни парня не было дома, притом что их машина стояла на парковке, а собака была заперта на кухне, что совершенно не похоже на этих ребят. Оказалось, что Фредерик и Альбана начиная с субботы не появлялись на работе – он в тот день пропустил свою смену в «Декатлоне», а она вечером не явилась в кафе, где работала официанткой. В последний раз их видели друзья в четверг вечером. На следующий день у обоих пропавших был выходной, так что никто не знает, когда именно их похитили – в пятницу или в субботу.

– Какая у них собака?

– Не знаю, не указано.

– Вам известно о них что-нибудь еще? Они занимались спортом? Какие-то общие увлечения?

– Дайте мне немного времени. Пока могу только сказать, что их нет в полицейской базе данных – правонарушений они не совершали. Мои коллеги едут к родителям сообщить о смерти, а я собираюсь осмотреться у них в доме. Пара жила в Эннери, это глухая деревня в Валь-д’Уазе. Насчет собаки потом вам позвоню. Конечно, если это питбуль, вероятность того, что пару похитили из дома, стремится к нулю.

– Я тоже попытаюсь найти информацию об их доме – на отшибе или нет, насколько близко от шоссе, есть ли сигнализация…

– Не беспокойтесь, я дотошный. Перешлю вам копию всех своих записей.

Людивина поблагодарила полицейского и включила компьютер. На столе лежал список персонала психиатрической клиники, который ей удалось добыть у дежурного на выходе. Список она отдавала Гильему, чтобы тот занес фамилии в базу. В почте оказались письма с новостями о расследованиях стрельбы в поезде и теракта в торговом центре. Все это она тоже переслала Гильему, а себе сделала распечатку и взялась за чтение материалов по любителю серной кислоты. Нужно было побольше о нем узнать и разобраться, есть ли связь между этим и другими преступлениями, или речь идет о другом психопате, то есть о совпадении.

За два часа Людивина прочитала несколько десятков страниц свидетельских показаний, зажав в зубах карандаш, чтобы не кусать губы от нервного напряжения. В какой-то момент Сеньон помахал рукой у нее перед носом. Плечом он прижимал к уху мобильник.

– Профессор Кольсон тебя спрашивает. Ответишь?

– Я ждала его звонка! Это начальник парижской токсикологической лаборатории. Переключи на меня.

Из динамика донесся хрипловатый голос, свидетельствующий о почтенном возрасте говорящего:

– Мадемуазель Ванкер? Доктор Леманн просил меня с вами связаться.

– Спасибо, что позвонили. Он передал вам образец крови? – Пальцы Людивины принялись отбивать карандашом ритм.

– Да, час назад. Он попросил о личной услуге, так что анализ я проведу сам и без промедления.

– Большое спасибо, профессор. Скажите, можно ли скрыть наличие наркотика в крови, чтобы его не обнаружил химический анализ?

– Нет, априори это невозможно.

– А замаскировать его другими веществами?

– Нет, конечно, это так не работает.

– А отрицательный результат может быть ошибочным?

– Только не в тесте на наркотики.

– Вы уверены?

– Послушайте, я этим ремеслом сорок лет занимаюсь, так что знаю, о чем говорю.

Людивина с досады швырнула карандаш в стену. Кольсон разбил все ее надежды.

– Значит, если в образце есть постороннее вещество, вы его обнаружите? Это точно?

– Погодите, все не так просто. Анализ на какие вещества вам нужен?

– На все. Я хочу, чтобы вы изучили эту кровь и перечислили все, что она содержит.

Из динамика телефона донесся какой-то свист, и Людивина не сразу поняла, что профессор Кольсон смеется.

– Я сказала что-то смешное? – удивилась она.

– Вы когда-нибудь бывали в лаборатории?

– Нет. А что?

– Заходите в гости. Из любопытства и для общего развития. Знаете, как мы работаем?

– Профессор, я знаю, что оборудование у вас старое, не хватает ни людей, ни материалов, ни времени и так далее. Мне все это давно известно, подобные жалобы я слышу чуть ли не каждый день от всех экспертных служб, с которыми мы работаем, но…