Внезапный выброс

— Бульон куриный, концентрированный, слабосоленый, — старательно произнес шеф-повар, постукивая пальцем по термосу коричневой окраски.

— «Бульон куриный, концентрированный, слабосоленый», — повторил помощник командира отряда, ставя очередную «галочку».

Когда «птички-галочки» появились перед строками «Котлеты куриные паровые под белым соусом», «Кофе растворимый с топленым витаминизированным молоком и глюкозой», «Сливки 10 %», «Сок из свежих яблок», «Боржоми», «Апельсиновый сок», «Коньяк армянский», Комлев расписался на списке шеф-повара, вручил ему второй перечень, в правом углу которого значились даты и время изготовления нового заказа, подозвал фельдшера, велел, показывая на строй сосудов:

— Упаковать все это в контейнеры. Сопроводить на «Гарный». Доставка поручена отделению Кавунка. Я — на командный пункт.

* * *

Начиная с третьего курса Комлев занимался в научном кружке, свободное время и выходные дни проводил в клинике, на четвертом курсе он уже ассистировал при сложных операциях. Благоволивший ему профессор Плямочкин ходатайствовал, чтобы Комлева оставили на кафедре общей хирургии, но его ходатайство было отклонено. Личные просьбы и заступничество влиятельных лиц, друживших с родителями Комлева, также не имели успеха. Их доводы «о нецелесообразности использования талантливого будущего врача, уже показавшего незаурядные способности и склонность к исследовательской деятельности, на работе, не связанной с широкой клинической практикой» Министерством здравоохранения были, отвергнуты, а ссылка на «…пагубность отрыва пытливого ума от среды, живущей в атмосфере научного поиска» не принята во внимание. Позиция министерства объяснялась просто: перед каждым распределением выпускников у медицины появлялось столько «надежд», на ее небосклоне начинало клубиться столько туманностей, из которых должны были образоваться ярчайшие «звезды» медицинской науки, а речи ходатаев раздавались так громко, что руководители, решавшие судьбу будущих «звезд» и «надежд», глохли и трудно было обвинить их в том, что в крикливом хоре небескорыстных рекламистов они не различали порой двух-трех голосов, которые следовало бы услышать.

Претенденту на диплом с отличием предоставлялось право выбора. И Комлев избрал горноспасательный отряд, хотя не имел о нем ни малейшего представления. Соблазнило его одно: Синёвск, в котором располагался отряд, находился в каких-нибудь двадцати пяти километрах от областного центра, а Комлев все еще не расстался с надеждой обосноваться в этом центре. На собеседовании он произвел на Тригунова хорошее впечатление, и тот остановился на его кандидатуре.

Прошли государственные экзамены, остались позади последние студенческие каникулы. Зачислял Комлева на службу заместитель Тригунова — тот был в командировке, и вторично они встретились в учебной шахте. Комлев отрабатывал очередное по программе стажировки упражнение, Тригунов пришел на обязательную для респираторного состава тренировку. На отдыхе присел рядом, стал выспрашивать: «Какая в камере температура? Влажность воздуха? Сколько в нем окиси углерода? Каким должен быть режим работы горноспасателей при этой температуре и влажности? Допустимые нагрузки?» Сбивчивые ответы обескуражили Тригунова.

— Стажер к упражнению не подготовлен, — отчитал он Гришанова, — Объявляю вам замечание и предупреждаю…

Гришанов и без предупреждения знал, что теперь командир отряда так возьмет его за жабры, так возьмет!..

— Понимаете, как подвели меня? — упрекнул он Комлева, когда Тригунов выехал на-гора.

— Сознаю…

— Помните, я дал вам вчера задание, литературу?

— Помню.

— Почему же не подготовились?

Комлев зябко поежился.

— Пришли-то в отряд по доброй воле? — не отступал Гришанов.

— Так.

— Я тоже. По своей собственной. И хочу работать не где-нибудь — именно здесь! Зачем же ставите меня под удар? Взаимоотношения интеллигентных людей, к числу которых, наверное, вы себя относите, должны строиться на взаимном доверии и уважении друг к другу, не так ли?

Комлев все глубже и глубже втягивал голову в плечи, словно прятал ее от неминуемого сокрушительного удара, а Гришанов настойчиво ждал ответа.

— Больше такого не будет, — с надрывом заверил Комлев.

И слово свое сдержал. К концу стажировки Гришанов в шутку называл его горноспасателем с легким медицинским уклоном. Тригунов тоже остался доволен им, и вскоре Комлев стал его помощником по медицинской службе.

Должность эта около года была вакантной, медицинская работа в отряде — порядком запущена, о чем хорошо знал Тригунов и в чем без труда убедился Комлев. Он ожидал, что командир отряда сразу после назначения вызовет его и даст указание, как ее наладить. Но вызова не последовало ни на первый, ни на второй, ни на десятый день службы. Комлев пришел к нему сам.

— Установку? — удивился Тригунов. — Положение о медицинской службе знаете? Фактическое ее состояние вам известно? Вот и сделайте так, чтобы одно соответствовало другому. Если потребуется моя конкретная помощь — прошу. У вас уже накопились вопросы и предложения, требующие моего вмешательства?

Таких вопросов и предложений у Комлева не было. И он ушел удрученный, с закипевшей в душе обидой. Слова командира отряда показались ему и насмешливыми, и высокомерными. «Установку?» — про себя передразнивал он Тригунова, уверенный, что удивление того было притворным.

Дня три спустя Тригунов вызвал Комлева. Тот подумал, что последует продолжение предыдущего разговора, но Тригунов, похоже, забыл о нем совсем.

— Нужна такая справка или заключение, что ли, — назовите, как посчитаете правильным. Не в том дело. Важно другое. Надо, чтоб документ этот ответил на два вопроса: как отражается на здоровье горноспасателя влажный, богатый кислородом воздух, который он вдыхает из респиратора? Что при этом происходит в организме?

— Срок? — неуверенно спросил Комлев, не представляя себе, где он возьмет необходимые данные.

— Желательно побыстрее.

Комлев, нервничая, суетясь, перелистывал учебники, хотя хорошо помнил, что ничего подобного прежде в них не встречал, несколько дней просидел в медицинской библиотеке, после чего пошел к институтским авторитетам, перед которыми преклонялся. Авторитеты пожали плечами: «Возможно, подобными исследованиями занимались институты, работающие на космос, но нам об этом ничего не известно».

— «Белое пятно»? — горько усмехнулся Тригунов, когда Комлев доложил ему о результатах своих поисков.

При тушении подземного пожара получил тепловой удар командир отделения Капырин. Тригунов спросил у Комлева, принимавшего участие в расследовании причин несчастного случая:

— Вы не смогли бы подготовить рекомендации по тепловой тренировке горноспасателей, повышающей их приспособляемость к высокой температуре и влажности окружающей среды?

— Попробую…

И снова: учебники, медицинская библиотека, авторитеты, их неуверенная переадресовка на специальные институты и в заключение полный горечи возглас Тригунова:

— Опять «белое пятно»?!

Затем последовало новое задание, закончившееся тем же.

Не трудно было догадаться: ставя перед ним задачи, командир отряда заранее знал, что они еще не имеют решения. «Какую цель он преследует?» — недоумевал Комлев.

А Тригунов преследовал не одну — три цели. Во-первых, хотел дать почувствовать молодому специалисту, мечтавшему о научной деятельности, что перед ним целина, ждущая своих покорителей; во-вторых — исподволь навести Комлева на самые неотложные проблемы медицинской службы горноспасательных частей и заинтересовать ими. «Как знать, — думал Тригунов, — может, именно ему удастся разрешить хотя бы одну из них», И в-третьих — напомнить гонористому начинающему врачу, что диплом с отличием — всего лишь входной билет в ту область науки, которую предстоит познать.

Освоясь, Комлев мало-помалу начал оправдывать его надежды.

В течение первого года работы он проанализировал все несчастные случаи на шахтах объединения за истекшие десять лет и пришел к выводу: многие из них имели тяжелый исход лишь потому, что медики-горноспасатели и персонал лечебных учреждений, куда поступали пострадавшие, не располагали всей полнотой сведений о них. Комлев разработал специальную карточку и доказал ее необходимость. В приказе говорилось:

«Завести на каждого подземного трудящегося карточку прилагаемого образца, содержащую исчерпывающие данные о состоянии здоровья, перенесенных заболеваниях, наследственности, склонностях, привязанностях и привычках, характере и другую информацию, которая может понадобиться для горноспасателей, оказывающих помощь на месте несчастного случая, и медицинских работников больницы, в которую будет доставлен пострадавший».