Восход теней

«Будем надеяться, что этого добра девица тоже не забудет». – Он сжал пальцами переносицу и потер глаза, выдергивая себя из размышлений.

Над горами снова вспыхнула зарница, а следом вместо раската грома хлопнули двери в покоях за спиной Мариса.

Элирен. Кажется, он пропустил мимо ушей все, что она говорила.

* * *

После того как Микаэлис привел себя в порядок, голем сопроводил его в столовую. Посреди жарко натопленного зала, освещенного живым пламенем пополам с магическими огоньками, стоял большой круглый стол, около которого хлопотали все те же големы. Впрочем, хлопотали – не совсем верное слово для златоглазых каменных созданий. Их движения были отрывистыми, заученными и абсолютно лишенными присущего любой жизни хаоса, что тем не менее совсем не мешало им прекрасно справляться с обязанностями слуг.

Возле камина Марис беседовал с еще каким-то мужчиной, ростом дотягивающим ему только до плеча. Завидев гостя, они оба двинулись ему навстречу.

– Микаэлис, – Марис улыбнулся, – знакомьтесь – Сергос, еще один из Совета Троих.

– Рад приветствовать в Мистерисе. – Сергос церемонно поклонился.

Аристократ, это было видно сразу. По выправке, по сдержанным, преисполненным достоинства движениям, по негромкому, но выразительному голосу.

– Рад знакомству, – искренне ответил Микаэлис.

Сергос показался ему очень понятным. Во всей этой вольнице, которой, судя по Марису, являлось Небесное княжество, приятно было встретить человека, хотя бы казавшегося предсказуемым. Микаэлис протянул Сергосу руку. Рукопожатие оказалось неожиданно крепким.

«Не так уж и прост», – мысленно поправил себя Микаэлис. Ко всему прочему, он вдруг понял, что лицо Сергоса кажется ему смутно знакомым.

– Мы могли встречаться раньше? – спросил Микаэлис.

Сергос задумчиво нахмурился.

– Нет, – он покачал головой. – Не думаю.

Микаэлис чуть не хлопнул себя по лбу. Точно! Он же вылитый князь Деннард. Микаэлис не сразу сообразил, потому что помнил Деннарда уже стариком, но теперь сходство стало очевидным. И отец ведь говорил, что ультиматум князьям поставил Деннардов сын. Как он мог забыть?

– Мы ждем еще Альбу, – начал Марис, – но я предлагаю садиться за стол и ждать ее уже за закусками. Ты с дороги, я умираю с голода, она нас простит.

– Альба – та самая прекрасная невеста? – зачем-то спросил поглощенный собственными мыслями Микаэлис.

– Альба – моя прекрасная жена, – процедил Сергос.

– И третья из Совета, – поспешил добавить Марис, явно пытаясь сгладить неловкость.

Микаэлис оправил воротник и прочистил горло.

– О, прошу меня простить, – только и нашелся он.

Третья из Совета – значит, это из-за нее Мистерис показал зубы.

– Пойдемте, действительно, уже к столу, – предложил Сергос. – Альба вот-вот должна быть.

Когда в зале появилась Альба, Микаэлис сразу понял и почему за оскорбление, нанесенное этой женщине, Небесное княжество угрожало войной, и почему Сергос так изменился в лице, когда Микаэлис за глаза определил ее в невесты к Марису.

Женщина была безжалостно красива. Тонкий стан, крутые, но изящные бедра, осанка, достойная княгини, гладкое выразительное лицо и огромные зеленовато-голубые глаза. Небрежно заколотые на затылке длинные волосы открывали хрупкую шею, привлекая внимание к острым ключицам. Шелковое платье чернильно-черного цвета с разрезанными рукавами подчеркивало каждый изгиб стройного тела, но выглядело это как-то удивительно естественно. Как будто она просто не могла скрыть своей одновременно холодной и чувственной красоты.

Микаэлис так залюбовался, что последующее осознание возымело на него действие удара под дых – через всю правую щеку красавицы тянулся ветвистый шрам. Он опускался по шее и скрывался в глубине выреза платья, немилосердно расчерчивая белую кожу красновато-фиолетовым узором. Какой безумец изрезал эту блистательную картину? Или, может, это увечье было при ней всегда?

Сергос поднялся из-за стола, приветствуя супругу. Остальные мужчины последовали его примеру.

– Великолепно выглядишь, – отметил Марис.

– Как и всегда, – добавил Сергос с улыбкой.

Женщина в ответ лишь окинула обоих прохладным взглядом и поджала губы. «Шрамы магические, – сообразил Микаэлис. – Обычные давно бы извели».

– Альба, – Марис быстро принял официальный тон, – позволь представить: Микаэлис, сын князя Фотемского.

– Рада приветствовать вас в Мистерисе, – легкий кивок на мужской манер. – Альба, третья из Совета.

Встретившись с ней взглядом, Микаэлис решил, что руку целовать ей не стоит, и ограничился только вежливым приветствием.

– Рад быть здесь, миледи.

– Надеюсь, я не заставила себя ждать слишком долго, – неожиданно вспыхнувшая улыбка оказалась совершенно очаровательной и вмиг сделала ее лицо совсем юным. Даже шрам будто бы стал менее заметным.

– Ты же понимаешь, что, даже если заставила, никто не посмеет упрекнуть женщину в таком платье? – усмехнулся Марис.

Сергос тем временем молча пододвинул ей стул. Альба села, и все опустились вслед за ней.

– Ладно, ладно. – Марис примирительно выставил руки перед собой. – Мы бы тебя не упрекнули в любом случае.

Альба вскинула бровь и перевела взгляд на Микаэлиса.

– Как вам у нас?

– Весьма… необычно, – подобрался Микаэлис. – Впечатляюще даже, я бы сказал.

Альба снова улыбнулась, но теперь одними лишь глазами, ее зрачки при этом сделались черными точками.

– Немыслимо вот так сидеть здесь, – внезапно для самого себя разоткровенничался Микаэлис, – ужинать, вести беседу и понимать, что под нами только воздух, а до земной тверди как обычно от нее же до неба, – он ухмыльнулся своей собственной витиеватой фразе. – Я, кажется, еще даже не осознал этого в полной мере.

Из-за спины Альбы вышел златоглазый голем, наполнил ее бокал и вновь скрылся в тени. Безмолвно, почти бесшумно, не сделав ни одного лишнего движения, – будь здесь матушка Микаэлиса и взгляни она на такого слугу, весь фотемский замок больше не знал бы ни дня покоя.

– Строго говоря, – прищурился Марис, – до земной тверди отсюда не дальше, чем от фотемского замка. А вот насколько далека эта твердь от той, что лежит внизу – вопрос другой.

– Главный вопрос, который меня терзает, – подхватил Микаэлис, – как такое возможно? Все мы за этим столом маги, может, и с отличиями, но Дар у всех один. Меж тем я и мечтать не могу о той магии, которая привычна вам. Для меня стабильный на протяжении дня голем – лишь мечта. В Мистерисе же они прислуживают за ужином и даже не расплескивают вино.