Восхождение мага призывателя. Том 3

Мария метнулась к письменному столу, вырвала чистый лист, вывела несколько строчек твёрдой, решительной рукой. Печать — и письмо уже готово. Она позвонила в колокольчик. На пороге возникла горничная — юная, с глазами испуганного воробья.

— Передай это Алексею Петровичу Горнилову, — Мария протянула конверт, не терпя промедления. — Скажи, что императрица ждёт его. Срочно. Лично!

Алексей Петрович Горнилов — не просто телохранитель императора. Он был тенью власти, стражем среди теней, человеком, который знал все лазейки в системе и все слабые места в людях. Если кто-то мог пролить свет на мысли государя — только он. Ожидание же вытянулось в мучительную паузу. Вино стало безвкусным, как вода из-под крана. Мария перебирала сценарии — как спросить и не выдать себя? Как узнать больше, чем ей положено знать?

Наконец — стук. Дверь открылась, вошёл Горнилов. Средних лет, с проницательными серыми глазами и лицом человека, которого уже ничем не удивишь. Он двигался осторожно, почти неслышно, как волк на охоте.

— Ваше величество, — поклонился он коротко. — Вы звали меня?

Мария улыбнулась так, как умела только она — мягко, обезоруживающе, но ни одной трещины в броне.

— Алексей Петрович, садитесь. Мне нужен ваш совет.

Он сел напротив, но держался настороженно и Мария отметила про себя этот жесткий профессионализм.

— Видите ли… — она изобразила лёгкую задумчивость, склонив голову набок. — Мой муж совсем ушёл в дела государства. Мы почти не видимся. Я подумала — может быть, нам нужен отпуск? Время вдвоём, без интриг и придворной суеты.

Горнилов кивнул, но его взгляд оставался настороженным.

— Хорошая мысль, ваше величество. Императору действительно нужен отдых.

— Вот именно! — Мария подалась вперёд, голос стал доверительным, почти шепчущим. — Только я хочу сама заняться его безопасностью. Это будет мой подарок — дать ему почувствовать себя в безопасности рядом со мной.

В глазах Горнилова мелькнула искра удивления, но он тут же взял себя в руки.

— Ваше величество… это необычно. Защита императора — дело тонкое.

— Поэтому я обращаюсь к вам лично, — Мария позволила голосу стать чуть теплее, почти интимным. — Вы знаете все нюансы службы. Скажите честно — есть ли реальные угрозы? Всё ли работает так безупречно, как кажется? Я же не сама телохранителем буду, — усмехнулась она. — Просто обычно супруг проверяет как проходит подготовка в системе службы безопасности, но он занят. Я хочу снять с его плеч эту ношу и сама убедиться в этом. Обсудить нюансы и всю предусмотрительность насчет безопасности моего дражайшего супруга, а также моей собственной.

Горнилов замолчал на мгновение. Слова он взвешивал на весах внутренней осторожности.

— Система работает чётко, ваше величество. Мы учитываем все риски.

— Этого мало! — Мария резко поднялась и подошла к окну. — Для меня этот отпуск важнее всего. Мы с императором… планируем еще одного ребёнка.

Она повернулась к нему. В её взгляде вспыхнула настоящая эмоция — но совсем не та, которую Мария хотела показать.

— Я должна быть уверена, что ничто не встанет у нас на пути. Расскажите мне, как устроена система безопасности? Какие протоколы соблюдает император?

Горнилов чуть помедлил. Видимо, решил — материнские инстинкты императрицы заслуживают доверия.

— Ваше величество, всё отлажено до мелочей. Император с детства принимает микродозы ядов, чтобы выработать иммунитет. На нём всегда — артефакт высшего класса. Настолько мощный, что его невозможно обнаружить даже магически одарённым.

Мария кивнула, делая вид, что слушает с интересом.

— А повседневные меры? Что ещё?

— Император не прикасается ни к еде, ни к питью, пока их не проверят наши люди. Это железное правило. Он не нарушает его никогда — даже дома, даже среди своих.

В голове Марии вдруг сложилась картина — тот вечер, когда она сама подала ему чай, а он незаметно вылил его в горшок с цветами… Теперь она поняла — это был протокол. Он не доверял даже ей. Но не хотел её обидеть при этом.

— Понятно, — медленно сказала Мария. — Значит, система действительно надёжна.

— Безупречно, ваше величество. Император под полной защитой.

Мария почувствовала, как напряжение отступает. Если он так строго соблюдает протоколы — значит, действует по привычке. Значит, пока не подозревает о её замыслах.

— Спасибо, Алексей Петрович. Вы мне очень помогли. Теперь я могу спокойно думать о нашем отпуске.

Горнилов поднялся, собираясь уйти. Но Мария остановила его лёгким жестом.

— Ещё одна просьба. Наш разговор… слишком личный. Не хотелось бы, чтобы император узнал о моих планах раньше времени. Пусть это будет сюрприз.

— Разумеется, ваше величество. Я никому не скажу ни слова.

Мария улыбнулась — впервые по-настоящему.

— Я знала, что могу вам доверять.

Она проводила его к двери. А когда Горнилов уже взялся за ручку, Мария неожиданно обняла его за плечи — как старого друга.

— Спасибо ещё раз, — прошептала она ему на ухо.

В тот же миг из её рукава выскользнул артефактный кинжал и вонзился Горнилову в шею. Он даже не успел удивиться — яд на лезвии сработал мгновенно. Мария подхватила тяжёлое тело, не дав ему рухнуть на пол. На лице её промелькнула гримаса — Горнилов был крепким мужчиной, но сейчас ей хватило сил удержать его. Она была сильной женщиной во всех смыслах.

Императрица быстро затащила тело в свои тайные покои — крохотную комнату за потайной дверью, о которой знала только она. Здесь, среди пыльных сундуков и забытых реликвий, Мария действовала поспешно и хладнокровно. Специальная кислота сжирала плоть за минуты — не осталось ни костей, ни намёка на человека. Она вытерла следы, проветрила комнату, привела себя в порядок. А когда вернулась в основные покои, ничто не выдавало случившегося.

Императрица плеснула себе вина, устроилась в кресле и улыбнулась — опасно, хищно. Теперь она знала главное — император не подозревает ничего. Его осторожность, это просто привычка, а не щит от реальной угрозы. Но Царев и Невская уже в Москве. Это значило только одно — времени почти нет. И остается последняя надежда на отца Серафима…

* * *

Москва встретила нас своим вечным равнодушием — свинцовым небом, дождливым асфальтом и воздухом, густым, как старое вино, пропитанным историей и кровью. А я думал о том, как быстро жизнь превращается из тихой заводи в бурный поток, который несёт тебя к чёрту на рога.

— Костя, — Лола повернулась ко мне. — Ты веришь, что император нас выслушает?

— Вера — роскошь, которой мы не располагаем. У нас есть документы, есть доказательства. Всё остальное — на откуп Провидению.

— Провидение… — хмыкнула Сашка сзади. — Удобно… Всегда найдется на кого свалить.

И я уже готовился колко ей ответить, но тут впереди вырос чёрный лимузин — медленный и тяжёлый, как катафалк. Он перекрыл нам дорогу. Машина из тех, что принадлежат людям с властью и привычкой к безнаказанности.