Вспаханное поле

— Смотри, — прошептал он каким-то странным голо¬

сом, — там написано, что вчера скончался генерал Вилья¬

лобос.

У Элены, пораженной невероятным открытием, сердце

забилось от волнения.

— Панчо!.. Ты научился читать?..

— А что же?.. Пока я оставался на ферме, мне много

чего приходило в голову, и обо всем хотелось тебе расска¬

150

зать. Но только одной тебе, так, чтобы не раскрывать ду¬

шу человеку, который писал бы за меня письмо. Вот я

и начал учиться. Конечно, читаю я еще с трудом, но...

Его прервал паровозный свисток. Лицо Панчо снова

приняло замкнутое и отчужденное выражение. Казалось,

он даже не замечает, что у Элены, растроганной до глуби¬

ны души, слезы выступили на глазах и что она склонила

голову ему на плечо. Он смотрел в окно вагона на однооб¬

разную равнину, победоносно раскинувшуюся во все сторо¬

ны, едва они отъехали от города.

Дон Томас, извещенный телеграммой Эстер, встретил

их на станции Мертвый Гуанако. Он без улыбки обнялся

с дочерью и так же серьезно спросил у Панчо:

— Что ты теперь думаешь делать?

Тот ответил не менее серьезно:

— Сейчас же обвенчаться и нынче вечером поехать в

ранчо моего покойного отца.

— Я был уверен в твоей честности и не ошибся. С мо¬

ей стороны нет возражений. У нас на ферме много работы,

и чем скорее мы все уладим, тем лучше.

Элена озабоченно спросила у отца:

— А как мама?

— Сама понимаешь, она расстроена. Но время и внуки

сделают свое: все образуется. Не стоит огорчаться. Я ос¬

тавил ее с Клотильдой.

— С Клотильдой? — удивленно переспросил Панчо.

— Да, брат, представь себе. Сеферино, как только об¬

носился да порастряс денежки, опять подался на юг. Кло¬

тильда вернулась к нам — и теперь уж навсегда. Она боль¬

ше о нем и слышать не хочет.

— Дай-то бог, — проговорил Панчо.

Все трое направились к тарантасу фермера.

— Я тебе оставлю его после венчания, — сказал дон

Томас, — а сам вернусь на ферму в повозке Гумерсиндо.

Спустя полчаса они уже были обвенчаны, и дон Томас

отвез их на постоялый двор одного своего земляка. Там, в

глубине лавки, среди мешков с продуктами и винных бочек

они скромно и тихо отпраздновали свадьбу.

— Желаю вам счастья и хороших детей! — с волнени¬

ем произнес старик, подняв свой бокал.

— Спасибо, папа, — прошептала Элена.

151

Помещение было слабо освещено, и в полумраке не

видно было, что глаза фермера наполнились слезами. Но

вскоре он овладел собой и заговорил с Панчо:

— У тебя, наверное, дело пойдет лучше, чем у меня,—

ведь ты здешний уроженец и тебе здесь все знакомо. Мне

на первых порах нелегко было привыкать к этому просто¬

ру, такому огромному, что теряешься в нем и чувствуешь

себя совсем беспомощным. Откровенно говоря, у меня не

раз опускались руки, и я готов был все бросить. Но само¬

любие взяло верх. Всегда помни, Панчо, что только упор¬

ством добиваются своего...

Зять в знак согласия степенно кивнул головой.

Тарантас трясся по изрытой тяжелыми повозками доро¬

ге. Светила луна, окруженная сияющим ореолом. Панчо

правил лошадьми и, касаясь плечом Элены, чувствовал

сквозь одежду теплоту ее тела.

— Тебе холодно? —спросил он, улыбнувшись ей од¬

ними глазами.

Приунывшая Элена, которую не оставляла мысль о

матери, недовольной их браком, прижалась к Панчо и,

ежась от дувшего в лицо ветра, ответила:

— Да, ночь свежа.

Внимание мужа ободрило ее, и она успокоилась. Едва

они выехали из селения и по обе стороны дороги потяну¬

лась пашня, Панчо преобразился. У него посветлело лицо

и разгладилась жесткая складка у рта. А когда они по¬

ехали по краю участка, доставшегося ему в наследство от

отца, он уже не произносил ни слова и, казалось, сверлил

взором ночную темь. Он не мог не обратить внимания на

буйно разросшийся бурьян, и лицо его снова приняло су¬

ровое и упрямое выражение.

— Да, придется сразу засучить рукава и взяться за

плуг, чтобы покончить с сорной травой, — подумал он

вслух.

Элена почувствовала, как напряглись мускулы его рук,

словно они держали не вожжи, а рукоятки плуга. Без со¬

мнения, он представлял себе в эту минуту, как лемех взре¬

зает целину, с корнем вырывая сорняки. Элена, глядя на

запущенное поле, сокрушенно проговорила:

— Здесь работы — непочатый край!

Панчо и сам это знал, но работа не пугала его.

152

— Да, это верно... Но мы с ней справимся! —ответил

он, полный энергии.

Лошадь остановилась перед изгородью.

— Подержи вожжи, я слезу открыть, — сказал Панчо

и, соскочив на землю, подошел к воротам и отворил их.

Лицо его выражало сдержанное волнение: он ступал по

своей земле. Элена въехала во двор. Панчо снова взял вож¬

жи, и тарантас подкатил к ранчо, вспугнув чиманго и зай¬

ца. В поле, куда ни кинешь взгляд, колыхался густой бурь¬

ян. Только деревья, высившиеся возле ранчо, нарушали

унылое однообразие равнины. Издали хуторок радовал

взор, оживляя унылый пейзаж. Но вблизи бросалось в

глаза царившее здесь запустение. Вид ранчо, привычный

для хозяина, на Элену произвел гнетущее впечатление:

штукатурка на стенах, сложенных из необожженного кир¬

пича, облупилась, и видна была солома, заменявшая дран¬