Вспаханное поле

скребком вверх. Подошла Элена. Из дома донеслось по¬

скрипывание люльки, которую качал Маноло.

— Панчо, что тебе сказали в селении?—с тревогой

спросила Элена.

— Все то же! — недовольно ответил он. — На то они и

грамотеи! Говорят, читают бумаги, а толку чуть. Вот пла¬

тить меня заставили. То налоги, то гербовые марки... Пи¬

шут, пишут да толкуют про закон, а о документе ни слова.

Похоже, что генерал оставил после себя запутанные дела,

сам черт ногу сломит.

160

— Придется поступить, как сказал Эмилио: платить,

чтобы не потерять права на землю, и ждать,— заметила

Элена.

Эти слова подлили масла в огонь.

— Какие еще права? — вспылил Панчо. — Поле при¬

надлежало моему отцу, а теперь оно мое. Кажется, ясно?.,

— Полагается, чтобы все было по закону, — примири¬

тельно проговорила она.

— Просто эта шайка грамотеев нарочно запутывает

дело, чтобы вытягивать у нас деньги. Они скорее пойдут

на любое преступление, чем станут гнуть спину на пашне...

Он внезапно остановился и с волнением посмотрел на

небо. Быстро темнело. Сильнее подул ветер, и пыль повис¬

ла в воздухе, все застлав, как густой туман. Между туча¬

ми зазмеилась молния. Панчо повернулся к жене и несме¬

ло, сдержанно, не позволяя надежде окрылить себя, прого¬

ворил:

— Похоже, пойдет дождь, а?

— Да, — подтвердила она, просияв, — вот-вот польет.

Пойду загнать кур.

Она побежала к курятнику. Панчо, оставшись под на*

весом, с напряженным вниманием смотрел на сухую землю,

пока не увидел в пыли следов первых капель дождя.

Тогда он вышел из-под навеса на середину двора. Тяже¬

лые, крупные капли упали ему на лицо. Он вытянул руки,

подставив ладони живительной влаге, которую жаждал

ощутить всем телом, и глубоко вдохнул запах мокрой

земли. Подобно тому как под дождем размягчалась и на¬

бухала пересохшая почва, лицо его мало-помалу утрачива¬

ло напряженно-суровое выражение и наконец совершенно

преобразилось.

Никакая музыка в мире не показалась бы ему такой

сладкой, как шум этого благодатного дождя, звучавший

не только в его ушах, но и в самом сердце. Он с наслаж¬

дением чувствовал, как струйки воды, освежая голову и

успокаивая взвинченные нервы, стекают по его лицу.

Умолкли птицы. Волы повернулись задом к яростно

дувшему ветру. Элена загнала кур. Панчо вышел из бла¬

женного оцепенения и, взяв попону, накрыл ею нерассед-

ланную лошадь. Дождь пошел сильнее. Панчо увидел, как

жена зашла под навес, и уже хотел последовать ее при¬

меру, когда заметил Маноло, который, выскочив из дому,

побежал под дождем по двору. Панчо свистнул ему, но

Э Л. Кастро 161

малыш, вероятно, подумал, что отец свистит лошади и

продолжал бежать.

— Куда ты?.. Ступай домой!—крикнул ему Панно.

Маноло остановился, посмотрел на валявшуюся на

земле куклу, которую поливал дождь, и замешкался, не

зная, послушаться ли отца или спасти игрушку.

— Ну ты, щенок!.. Смотри у меня!. Иди домой, пока

я не надавал тебе оплеух! — разозлился отец.

Ребенок, словно громом пораженный, на мгновение за¬

мер от страха, потом повернулся и бросился к дому. Про¬

бегая мимо сарая, он задел мотыгу, и она упала, ударив

его по голове. Мальчик рухнул как подкошенный. Элена

услышала громкий крик сына, подбежала, взяла его на

руки и, с ужасом увидев, что из раны на лбу хлынула

кровь, в отчаянии закричала:

— Маноло!.. Сыночек!.. Что с тобой?

Ей казалось, что она обнимает мертвое тело.

— Панчо!.. Панчо!..

Встревоженный этим душераздирающим воплем, Панчо

подбежал, увидел упавшую мотыгу и рассеченный лоб сы¬

на, но, хотя и понял всю серьезность случившегося, не по¬

терял самообладания. Лишь слегка дрогнувшие губы вы¬

дали его волнение. Сняв шейный платок, он отер им окро¬

вавленное лицо мальчика. Рана была большая и глубокая,

но еще больше его обеспокоила мертвенная бледность

сына.

— Он умрет, Панчо, — простонала ошеломленная Эле¬

на.

Панчо стремительно обернулся, словно его стегнули би¬

чом, и твердо, словно бросая кому-то вызов, ответил:

— Нет!

Он принес кувшин воды и смочил голову ребенка.

Видя, что Маноло по-прежнему не шевелится, Элена, охва¬

ченная мрачным предчувствием, крикнула:

— Что делать, Панчо?.. Кровь не останавливается...

Надо везти его к врачу.

Они посмотрели друг на друга. В ее широко раскрытых

глазах читалось Отчаяние. Его взгляд, напротив, оставал¬

ся непроницаемым: Панчо старался не показать, что по¬

давлен состоянием сына. В его голосе прозвучала металли¬

ческая нотка, когда он отрывисто бросил Элене:

— Принеси мне пончо!

Он взял у нее Маноло, и теплое, мягкое тельце сына,

162

истекавшего кровью, которая все еще струилась из темной

раны, показалось ему почти невесомым. Как только Эле¬

на отошла, Панчо впился взглядом в ребенка. Маноло даже

не стонал, и это еще больше, чем непрекращавшееся кро¬

вотечение, волновало Панчо. У него опять дрогнули губы,

но он взял себя в руки, вопреки всему не поддаваясь уны¬

нию.

— Нет, он не умрет! — сказал он.

Элена, кроме пончо, принесла большой платок и быст¬

ро перевязала голову мальчика. Едва она покончила с

этим, Панчо побежал за лошадью. Подбегая к частоколу,

он заметил вымокшего и запачканного грязью паяца и под¬