Поэзия

1987 I * * * Среди фанерных переборок И дачных скрипов чердака Я сам себе далек и дорог, Как музыка издалека. Давно, сырым и нежным летом, Когда звенел велосипед, Жил мальчик – я по всем приметам, А, впрочем, может быть, и нет. – … Курить нельзя и некрасиво… Все выше старая крапива Несет зловещие листы. Марина, если б знала ты, Как горестно и терпеливо Душа искала двойника! Как музыка издалека, Лишь сроки осени подходят И по участкам жгут листву, Во мне звенит и колобродит…

«Человека пытали в застенках советских…» Человека пытали В застенках советских — Заставляли признаться в измене. А на улицах май встрепенулся на ветках Узким листиком сонных растений. Человеку казалось, Что всё это бред — Люди в форме, звёзды, винтовки, Но зачем-то лежал на столе партбилет, Славный отблеск далёкой маёвки. Человек улыбнулся, В ресницах глаз Шевельнулась слеза, оживая, — В первый раз он не мог, В первый раз, В первый раз! Он не встретил Первое мая. Человека толкнули…

Во всём, что в тело воплотила. А он угадывал покровы И полнил ими лес и долы, Покуда не дошло до крови И до юдоли. Река от осени мелеет По слизь придонную амфибий. Кто путал волосы Елене? Кто гимны восклицал Афине? Теперь — последняя держава — Она вернёт себе, что жило, Что выносила и рожала, Что от земли не отторжимо. В небе вызрела звезда В небе вызрела звезда. Отчего ты хороша? “Оттого, что навсегда Загораюсь, не дыша!” Я под ней и сам белею,…

В царстве том, Что ценишь всё сильней. …В ткань стопы впиваются иголки, И в лодыжку целят комары. А душа – за дверью на защёлке. Всё грубей и толще слой коры, Что обветрен жизнью бестолковой. Прячу душу хрупкую от всех. И мечтаю всё начать по новой, Где любовь случится, как у всех. * * * Всё по-прежнему: Бег облаков И дорожка от солнца по ряби. И в садке пустяковый улов – Блёстки строчек в зелёной тетради. Коль поймали, То сеть не порвать. Лишь в очерченном…

...Обрывки грустного письма, увы, не сделают погоды. Стихи, где чувствует зима себя опять хозяйкой года. Стерильный мир. И белый снег, и белый лист, чтоб все сначала... Морозом выжженный побег любви, что цвет мне обещала... Бояться свой разрушить мир и суетой, и детским визгом... Тетрадь, затертая до дыр, — все для нее чревато риском. * * * Это было начало пути для клубка, что покатится резво, погнав за собою... Я бежала за ним, задыхаясь слегка, чтобы стать…

Стихи Галины Талановой органичны в своём чувствоизлиянии – они рядом совсем, пусть и скромнее по манерам проявления, с песней, романсом, которые у каждого на слуху и в сердце, с лучшими проявлениями русской души. Что же касается их формы, их проматрицы, то да , есть далёкие отзвуки магических заклинаний, заговоров, присушки и отсухи. Потому что это не только лирический репортаж от юности до дней, когда можно говорить, что улетели «все годы лучшие мои», это не только потаённо-горячие и чистые признания…

АННИ ( кивает ). Ладно. ДЖОН. Наемный труд — вот с чего мы начнем, милая Бридджит! Вы ведь не так много получаете за все эти старания? АННИ. Да. Что касается денег — просто гроши. ДЖОН. И перетружены? АННИ. Работаю как вол. Надрываюсь. ДЖОН. Ну, так не пойдет! Вам нельзя с этим мириться. Старик Маркс анализирует все причины и дает ответ. АННИ ( заглядывая в раскрытую книгу ). И что же это за ответ? ДЖОН. Революция! АННИ. Революция? ДЖОН. Потрясающее слово!…

КЕЛЛЕР. Ты слышишь, Кети? КЕЙТ. Я слышу. КЕЛЛЕР (снисходительно). Я воспитал двоих детей. У моей жены это первый ребенок, поэтому она еще не закалилась в боях. КЕЙТ. Доктор, скажите правду. У моей девочки все будет в порядке? ДОКТОР. О, к утру она будет опять ломать изгородь капитана Келлера. КЕЙТ. Может быть, нам следовало бы еще что-то сделать? КЕЛЛЕР (весело). Например, построить покрепче забор? ДОКТОР. Пусть она сама поправляется. Она лучше нас знает, как это…

На легких крыльях-парашютах Туда, где врыта вы холм скамья – Две досочки на ножках гнутых, Туда, где двое на скамье, Закрывшись зонтиком, признали, Что жили в осени-зиме, А лета осени не знали. * * * ...Помнить о лете – и только о нем! Дай Бог забыть мне и зимы, и весны! Плечи, лицо опаляет огнем Солнце. До крови ободраны десны – Ем ежевику. измазавши рот. В пятнах чернильных ладони и пальцы. Лето со мной, здесь, – а за поворот Позже уйдет, а скорее – останется…

И бессилье усилий оплакивать, И чураться сожжённой стерни, Будто знаю, что зёрна посеяли, Да сгорели хлеба на корню, Потому что в народном веселии Места нету рабочему дню. ДЕМОКРАТИЯ Да, о стихах, – По милости живущих Всех хищных, ненасытных и жующих, – Я говорю от первого лица: Когда бы были выдохи и вздохи Напрасные для жизни новой крохи, То не было б и песни без конца. Двадцатый век был груб для тонкой кожи. Очерчен круг для тех, чьи ноги вхожи…

«Я люблю все маленькие вещи…» Моему брату Сергею Я люблю все маленькие вещи И люблю всех маленьких зверей, Я смотрю, как бабочка трепещет, Крошки собирает воробей. Слушаю, с каким печальным вздохом, С дерева срывается листок. Снова осень — день переполоха, Погибает маленький мирок. Проливая слезы дождевые, Капля капле шепчет о беде И огни, стеклянные и злые, Снова зажигаются везде. «В окно стремительно влетела муха…» В окно стремительно…

«Дочь ушла за своею судьбою…» Дочь ушла за своею судьбою, — Ей в окно постучался гонец. И с ноябрьскою ночью слепою Ты один остаешься, отец. Те же тихие спутники — книги На твоем постаревшем столе. Их никто не возьмет, не похитит, Ими сердце не будет болеть. Что-то новая жизнь ей расскажет? Что из прежней она сбережет? …Неизменно стоишь ты на страже — Тайный спутник и вечный оплот. На Страшном Суде Как жених, ты снова станешь справа И…

Тиф Как в тылу глубоком, в тыловой глуши, У пустынь под боком, в городе Карши Умирала мама от тифозной вши. Бредила-горела, и в бреду таком Распевала-пела тонким голоском, Истлевала-тлела, плакала тайком. А в тылу глубоком, а в тылу В сыпняке лежали на полу, А в тылу в ту пору голодали. Ни родных, ни близких — ни души, Но в Каршах, но в городе Карши Моей маме умереть не дали. Кто они, и где теперь они, Люди, обеспечившие тихо, Что живет положенные…

ВРАЧ. Когда я просматриваю историю болезни… МАТЬ. Не надо мне зачитывать. Я все хорошо знаю. Прекрасно. Но решаюсь на этот шаг. У меня достаточно свободного времени. Мой муж много работает и других забот, кроме Доры, у меня нет. Хочу попробовать вместе с Вами. Или с каким-нибудь другим врачом. ВРАЧ. А Дора понимает меня? МАТЬ. Конечно. ВРАЧ. Здравствуй, Дора. ДОРА. Привет. ВРАЧ. Как ты себя чувствуешь? ДОРА. (высовывает язык) МАТЬ. Ладно, Дора. Можешь закрыть рот. Он же тебя…

ПО ВОЕННО-ГРУЗИНСКОЙ ДОРОГЕ Мне в уши бьет немолчный говор вод, Немолчный, мощный, мрачный шум потока, А над волной широко и высоко Зеленый склон извилисто ползет. Чуть изогнув атласные бока, Он льстиво льнет: ни дать, ни взять — приятель! Но, вырвавшись из бархатных об'ятий, Строй серых скал рванулся в облака. И, в клубы туч зарывшись головой, Бросает взгляд бестрепетный и лютый… Так мы спешим на пост наш боевой Из липких лап бессильного уюта. ЗИМА…

Сонцэ ціха скацілося з горкі; Месяц белы заплаканы сьвеціць, Агледае бахматые зоркі, Цягне з возера срэбные сеці. У іх русалкі заблуталі косы, — Рвуць і блутаюць срэбрные ніці Ноч плыве над зямлёй, сее росы, Ноч шапочэ русалкам: "засьніце"... ВАДЗЯНІК. Сівавусы. згорблены, я залег між цінай, І гадамі грэюся — сплю на дне рэкі. Твар травой аблутана, бытцым павучынай, Засыпаюць грудзі мне жоўтые пяскі. Над вадой ля берэга, ціха сьпіць асока, Ды…

261 «Если ты странствуешь, путник…» Если ты странствуешь, путник, С целью благой и высокой, То посети между прочим         Край мой далекий… Там сквозь снега и морозы Носятся мощные звуки; Встретишь людей там, что терпят         Муки за муки… Нет там пустых истуканов, Вздохов изнеженной груди… Там только люди да цепи,         Цепи да люди! <1865> 262. ПРИЗНАНИЕ Весело я побежал Юношей в жизненный путь, Грудью за правду стоял —…

- Ваше высочество! - Государыня цесаревна! Маски в танцевальных движениях проговаривают, как поют: - Сама Венера ярче не сияет и обликом, и женственностью юной, и грацией божественной, и ростом, пленительно проста, о, красота! Цесаревна с восхищением восклицает, что делает ее ослепительно прекрасной: - Ах, кто же вы такие? В чудных масках и в платьях расчудесных! Вы актеры? Не из Парижа… с речью россиян? Но мне пора. Не я царица бала в родных мне с детства Петергофских парках. …

18 октября 1924 года в газете «Рабочая Москва» появился первый отрывок из поэмы — под заглавием «Партия». В автобиографии «Я сам» поэт, обычно сдержанно называющий поэтические «итоги года», поэме «Владимир Ильич Ленин» уделил особое место. В главе «24-й год» он записал: «Закончил поэму «Ленин». Читал во многих рабочих собраниях. Я очень боялся этой поэмы, так как легко было снизиться до простого политического пересказа. Отношение рабочей аудитории обрадовало и утвердило в уверенности нужности поэмы».…

Карено. Такъ, секреты? Фру Карено. Послушай, Иваръ, лучше не спрашивай. Все равно, я не скажу. Карено. Нтъ, нтъ! Фру Карено. Конечно, нтъ. Ты не долженъ объ этомъ знать до послзавтра. Это подарокъ ко дню твоего рожденья. Карено. Да нтъ же, говорю теб… Итакъ, во-первыхъ, я встртилъ Бондесена. Ты знаешь Эндре Бондесена? Фру Карено. Нтъ, не знаю. Карено. Какъ, не знаешь? Эндре Бондесена? Нтъ, ты, правда, его не знаешь? Впрочемъ, что съ тобой? Фру Карено не отвчаетъ.…