Проза прочее

И вот тогда, в этот довольно короткий момент: как-то раз я заметил, что за время, которое требуется мне, чтобы подняться со своего первого – то есть второго – этажа в ресторан, солнце успевает погрузиться в тучи ровно наполовину – в этот момент небо, меняющееся столь же быстро, будет именно желтым, как…

Неустроев огладил ордена жесткой ладонью. – Хорошо еще, Золотую Звезду не успел получить, – добавил он с чисто мальчишеской искренностью. – Ее бы этот осколок – всмятку. Золото и есть золото. Одинцов серьезно кивнул. Неустроев еще раз тронул испорченные ордена. Потом расстегнул пуговку нагрудного…

Высь чернотой наполнилась – множится ночи власть. Бродит звезда над полночью – ищет куда упасть. Жду, затаив дыхание, – не отпугнуть бы. Жду, Прячу в слова желание – в детскую ворожбу. Вздох, словно всхлип – опомнился. Чуть ли не вскрикнул: «Нет! Лучше пусть не исполнится, чем твой погаснет…

На двери отеля было нанесено название: «Plea ure» в обрамлении разноцветных ракушек. Грейфер немного знал английский и пробыв тут всего несколько часов, уже понял, что здесь в самом деле все создано для удовольствия. Причем не просто удовольствия, а Удовольствия, возведенного в ранг смысла жизни. Хотя…

Сила моя, как я ее ощущаю, проявляется в том, что я способен понять всех, давая при этом прочувствовать другим мою установку на принципиальность: понимать еще не значит одобрять, а тем более разделять. Слабость моя, если угодно, вытекающая из так обозначенной «силы», таится в осознании того, что вряд…

– С пол-оборота. Нужно быть слепой, чтобы не влюбиться в такого парня. – Сашка не слепая. – Ага, дура зрячая. – Она дура не потому что глупая, а потому что неопытная. Свой опыт мы детям в голову не засунем. – Да, – согласилась я, – у них еще понималки не выросли. Женилки сформировались, гормоны…

Высказаться хотели многие. Почти все. Для начала слово предоставили Сипу. Наверное, чтобы побыстрее отделаться. Выяснилось, что всякий человек, пытающийся привлечь к себе внимание, есть человек самовлюбленный и нехороший, способный на что угодно и воображающий о себе невесть что, в то время как на…

В останні два десятиліття свого життя Гете був всесвітньо визнаним поетом, а його дім у Веймарі став місцем паломництва. Саме тоді були зроблені численні записи різноманітних бесід і висловлювань Гете, особливе місце серед яких належить розмовам з Гете секретаря поета П. П. Еккермана. Ранньою весною…

– В больницу надо, бабуля, – сказал Тержовский безучастно. Старуха безнадежно махнула рукой. Она у нее была как крыло летучей мыши, такая же худая и темная. – Обращалась, но там трудно… Мест нет, лекарств не хватает, бумаги для рентгена, я старая, не пойму. Сказали, я и пошла… Тержовский слушал…

Все узнаваемое, но это не намозолившие глаза достопримечательности для туристов, а тихие, укромные уголки города, которые открываются только внимательному взгляду понимающего человека. Роману такие картины нравились куда больше, чем так называемое современное искусство с его отвратительно-натуралистичными…

– Ну, мам, ты извини, тебе это несложно, – засмеялся Вадим. – Я от тебя диск с «Титаником» два года в кладовке прятал. – А вот ты послушай, прежде чем над матерью потешаться, – заявила мать и начала рассказывать. * * * Анне, возможно, за всю ее жизнь не было еще так страшно и одиноко, как сегодня.…

Он делал бычий взгляд, прежде чем прочесть реплику, отваливал нижнюю челюсть, и без того, надо сказать, тупую и тяжелую, мычал и намеренно путал текст. – Э… э… э… и пыль веков… мм… мм… от хари отряхнув… – «От хартий», Плоткин, «от хартий»! – булькала Баба Лиза. – Читай внимательно: «И пыль веков…

Ларису она не любила. Но прочие люди на свете ей нравились. И поэтому, заканчивая десятый класс, она нисколько не подозревала Олега Мухтаровича в каких-то там мыслях. Он был педагог и учитель. Малышки, дочурки его, украшали собою весь пахнущий хлоркой, большой вестибюль. Поодаль, на стуле, сидела жена,…

Оля жить не могла без планеров, ежедневников и записок-напоминалок на холодильник. Например, она не могла позволить себе такой роскоши, чтобы, ничего не обговорив накануне, сорваться с друзьями на дачу или сходить в кино. Никаких сумасбродств и внезапностей она себе не разрешала: жизнь – это слишком…

Ариадна Борисова Алексей Лукьянов Миленький Пролог «Газик» со снятыми бортами медленно (хотя и не так, как того требуют приличия и протокол траурного шествия) ехал по направлению к кладбищу. Кроме открытого гроба, обшитого кумачом, и наспех сколоченного соснового креста, в кузове никого…

– Ассы-ма-какассыма? – Ага. Запыхаюсь я. У меня у одного со всей школы астма, – сказал толстый не без гордости. – А еще я очки с трех лет ношу. Он снял очки, протянул Ральфу, моргая и улыбаясь, а потом принялся их протирать замызганной курткой. Вдруг его расплывчатые черты изменились от боли и сосредоточенности.…

У нас как-то вдруг зима, метель и снег, жесткий ветер. Снег лег ненадолго, это понятно, но его приход был суров. Лицо секло и резало метелью. Хорошо, что успела Ирму утеплить, и Васю. Сегодня разнесла по теплым домам всех аистов. Начали спасательные работы. Потихонечку собираем всех в отапливаемые южные…

Декілька разів я запитую, але, побачивши, що мама вже починає гніватись, облишаю цю затію. А Вікушка знову: "Ну, скііільки ще до "Синдбада"?" Я вирішую цього разу вчинити гуманніше - боком-боком біля мами я прослизую до годинника. Проте розібрати там нічого не встигаю, бо від маминого: "Гиии!..",…

— Нічого! Пошиємо ще. Ми ще не те пошиємо. Тут дошиємось і до живого тіла. І не тіло, а й душу зашиємо... Ого! Доля як зашиє, то й не розгризеш зубами... Вже пришила сюди... А що ж далі буде... Хм! І з погрозою, злорадно смоктав свою люльку. А Василь в такі дні ще більше спав, прокидаючись тільки погризти…

Засвiстаў паравоз, заскрыгаталi стрэлкi, цягнiк наблiжаўся да станцыi. Двое падарожных спынiлi размову. * * * Мэр Шардэйля быў сельскiм настаўнiкам. Яго паважалi за душэўнасць i бацькоўскi клопат. Ранiцай, як толькi прыйшло паведамленне з мiнiстэрства, што дваццатага жнiўня ў маршрутным эшалоне…