Проза прочее

Может быть, она тогда и имя сменит? Или не стоит? Имя она себе придумала очень даже ничего. Лана. Почти как Лорен или Ванда. Да и без почти. А уж по сравнению с той слащаво-пошлой банальностью, которой ее наградила оставшаяся где-то в далеком прошлом мамуля, так и вообще. Тем более она же будет не просто Лана, – она искоса взглянула на смуглый профиль на фоне подушки, – а Лана Май… Да, достаточно. Переезжая в цивилизованные страны, многие же «обрубают» свои фамилии. И Дэн наверняка так сделает. И…

Мы замолчали на несколько минут, упрекая себя мысленно за те горести, что доставили родителям, за невысказанную любовь, за недостаток внимания и заботы. Теперь не исправишь – наши родители умерли. Почему-то с годами о личной черствости задумываешься все чаще и чаще. Наверное, потому что перед глазами собственные дети. – Значит, всего можно добиться? – Варвара прицепилась к моим последним словам. – Вот, например, мы с тобой: девушки нехрупкого телосложения, предпенсионного возраста – решили стать…

Платоныч сидел на причале, смотрел на мужика с удавом и мужика с саксофоном. До катера оставался целый час: большой круглый циферблат висел на цепи, как медальон, и стрелки было видно издалека. Мужик с удавом и мужик с саксофоном знали, что времени навалом. Отдыхали. Удавщик дремал, поглядывая, впрочем, на сумку с кормильцем привычно встревоженным взглядом – как мать на младенца. Саксофонист, казалось, и вовсе крепко спал, во сне подергивая губами. Платоныч вспомнил Ленку Снегиреву из консерватории…

И по ночам Ирка уже прибегала. Объявляла, что с Васей разводится, и просила Ларису выступить на суде свидетельницей многочисленных измен мужа. Лариса решительно отказывалась: ничего криминального за Васей она не замечала. Да и вообще подозревала, что Васины грехопадения – плод больной Иркиной фантазии. «Я этот плод собственными глазами видела из окна! – утверждала Ира. – Вася домой через двор шел, к телефону-автомату свернул и кому-то позвонил. Ясно? Своей пассии! Из квартиры побоялся. Потом врал,…

– Вы, девушка, со Станиславом Игоревичем в последние две недели встречаетесь? – А вам какое дело? – огрызается претендентка. – Нам небезразлична судьба руководителя, да и ваша, голубушка, тоже. – Обойдемся без трогательной заботы, – усмехается. – Ошибаетесь. И ведь не впервые? Вы уже имели тесные отношения с менеджером отдела распространения и с сотрудником юридической службы. – Шпионите? Это бухгалтерия или полиция нравов? – Все еще марку держит, иронизирует. Головой крутит, а поди уследи,…

Поэтому нет ничего удивительного, что компьютерный вирус, полностью парализовавший на несколько дней жизнь большого русского города Петроплаховска, назывался «Рождественская Ночь». (В программах-антивирусах и компьютерной литературе он получил имя «РН-117.DIR» – что означают эти цифры и латинские буквы, мы не знаем.) Но название «Рождественская Ночь» нельзя считать чистой данью поэзии. Дело в том, что некоторые вирусы срабатывают в определенное время или определенный день – так, например, вирус…

Стены выкрашены в два цвета: коричневые понизу и белые поверху. Он думает, что из двухцветных сочетаний более тоскливым, в сравнении с коричневым и белым, является только черное и розовое. Два коридора пересекаются буквой Т перед лифтом. Там же находится и фонтанчик с водой, где он всегда останавливается, чтобы отсрочить свое появление в палате. Тут и там он видит медицинское оборудование, почему-то ассоциирующееся у него со странными, но игрушками. Каталка с хромированными стойками и резиновыми…

Так вот, за несколько минут мы выяснили уйму вещей, не стану перечислять – каких, это скучно. Только одно: узнав, что мы – студентки консерватории, рыженький объявил, что ужасно любит Гершвина. Мы взвыли, потому, что именно месяца за два до того в Ташкент приезжала какая-то иностранная оперная труппа, привозила «Порги и Бесс». И вот, не сговариваясь, одновременно с французами мы напели «Колыбельную» – довольно чисто, к обоюдному восторгу. – Откуда вы так хорошо знаете языки? – спросил один из…

Девочку назвали Аленушкой, и чем старше она становилась, тем меньше подходило ей это сказочное длинное имя. Обезумевшая от материнских инстинктов Татьяна раскормила бедную Аленушку до подопытных размеров. В три года она выглядела на шестилетнюю, и вещи ей приходилось покупать в той секции «Детского мира», где было написано «Одежда для младших школьников». С песнями, причитаниями, игрушками, книжками, колотушками усаживали за стол плотно обернутое салфеткой, мучнистое, с огромными бантами создание…

– Валейкум салам, Арсенка! Секунду подожди, – с извиняющимся выражением лица он кивнул на трубку. Арсен был на полголовы выше Хасана, сухопарый, с несколько резкими движениями. На нем были светлые джинсы и клетчатая рубашка навыпуск, расстегнутая почти до середины груди. Черты лица его были правильными, можно было даже назвать его симпатичным, однако парню не хватало лоска и особой маскулинной расслабленности, так ценимой женщинами. На его сосредоточенном, почти суровом лице лучились теплом добрые…

– Значит, так, – объяснял Толик, вооружившись палкой, – я его гоню, а ты прикрывай курятник. – А может, закрыть? – Нельзя, курка вчера на гнездо села. В хлеву, как в склепе, было сыро и сумрачно. Кабан встретил их нежным хрюканьем и пристальным взглядом хитрющих глазок. – Здоровый мужик, – то ли восхитился, то ли испугался Димка, отступая на задний план. – Да он вовсе и не мужик, – весело отозвался То-лик, открывая дверку загончика. – Ему ветеринар еще в прошлом году обработал……

– выставить режим работы и температуру в духовке. Измельченные грецкие орехи смешать с мукой и с содой (пол чайной ложки). Взбить в миксере яйца с сахаром и ванилином на высокой скорости добела (так готовится «гоголь-моголь»), чтобы сахар растворился, уменьшить скорость и добавить размягченный маргарин, сметану, кефир, вымешать все это и еще раз, уменьшив скорость, постепенно всыпать в заранее приготовленную муку с орехами и содой. Вылить тесто в форму и поставить в духовку. Выпекать при…

Высовываюсь из–за своего укрытия и делаю три выстрела – один бандит падает, второй хватается за ногу… Но тут появляется третий, и выпускает длинную очередь из АКМ… Еле–еле успеваю спрятаться обратно за блок… Опять летит мелкое острое крошево… Опять пули ранят, ни в чём не повинный бетон… Перезаряжаю свой старенький, видавший виды, ПМ – последний магазин, да и тот на поверку оказывается пустым наполовину… Ну, это всё же лучше, чем вообще ничего… Распахивается окно дома напротив и оттуда…

Седьмого сентября, едва бригады разошлись по нарядам, а дед Гаврила примостился с табуреткой у подвала, как многоголосое прощальное курлыканье донеслось с неба. Дед Гаврила задрал голову кверху, отекшей жменей прикрывая от солнца глаза, и от удивления, каким длинным был птичий перелетный косяк, даже привстал. – Ф-фю-ють! – присвистнул Гаврила. – Всем базаром и поднялись, – и долго еще смотрел им вслед. Зима предстояла длинной и морозной. Покатились слезы по щекам деда Гаврилы, то ли от солнца,…

Плюс к этому, насильственное и ошибочное внедрение глупого атеизма, который одурманил умы молодежи вредной пропагандой отсутствия Бога, привело к тому, что молодые люди перестали бояться греха. А человек, не боящийся согрешить перед Богом, становится безответственным, жестоким, бесстыдным и бессовестным. Вот все эти вместе взятые факторы и стали основной причиной многих сегодняшних наших бед. Поэтому, чем скорее мы вернемся к древним ценностям веры человека в Бога и окончательно перейдем к вековым,…

А в верхних кварталах города, окружавших дворец Ширваншахов, так называемых «дворцовых» кварталах, жили горожане из богатого сословия. От Шемахинских же ворот, простираясь в северо-западном направлении вдоль крепостных стен до самых Сальянских ворот, тянулась Малая крепостная улица. На ней было много разных достопримечательностей: Овдан, Четырёхугольный донжон, так называемый квартал банщиков, Джин-мечеть, баня Ага Микаила и таинственный подземный ход, протянувшийся на всю длину крепостных стен…

Оторвавшись от своих размышлений, Отрепьев спросил: – Что случилось? – Да уж случилось, государь! Ваша невеста гневается, дочь Годунова, Ксению, потребовала к себе. Видно, тайна ваша раскрыта. Хочет знать, действительно ли вы, государь, сошлись с Ксенией и собираетесь якобы на ней жениться. Григорий побледнел: «Наверно, сволочи бояре донесли Марине про тайную любовь с Ксенией! Не хватало мне ещё скандала до свадьбы!» Отрепьев заметался по спальне, не зная, что предпринять; наконец, остановился…

– В Ленинград. И опять Самоха улыбнулся – заячья губа растянулась под коротким, но широким носом. – Ты хочешь сказать, в Петербург? – Он поллитровку поставил на середину пустого стола. – А я контракт сегодня подписал. Американцы дали «добро». – Ну, вот и славненько. Давай отметим. – Полынцев стаканами звякнул, выставляя на стол. – Значит, сельское хозяйство будет на подъёме? – Будет. Куда денется? – Самоха присматривался к нему. – А что случилось-то? Можешь сказать? Известково-бледное…

А что же делать с теми, кто привносит в вашу жизнь смятение, огорчения и печали? Избегать общения? Но ведь, как известно, случайных встреч не бывает, и все мы для чего-то нужны друг другу (хотя и не всегда очевидно, для чего именно). Марк Твен, например, советовал бежать от подобного общения, особенно «от тех, кто старается подорвать вашу веру в себя», а Владимир Высоцкий считал, что если «рядом с тобой чужой», то «его не брани – гони». Так что же нам делать – гнать или бежать? А если это очень близкие…

С подобными вещами приходиться иметь дело и в жизни, ведь нельзя чему-то научиться, отрицая тот факт, что все мы сделаны из странностей, которые пытаемся скрыть от окружающих . У каждого есть свои скелеты в шкафу. Иногда в их роли выступают секреты, невысказанные признания или тайные страхи. Эта книга – один из таких изуродованных трупов. Вы держите в руках мой изуродованный скелет, вернее – мою отрубленную голову. Понимаю, что это не очень удачная аналогия, но в свою защиту могу сказать, что я…