Проза прочее

– Хорошо, все наверну с ребятами, – Ответил Валентин, – Как только приеду и познакомлюсь. – Никуда из вагона не выходи, – Продолжала мама, – Ни в какой вагон-ресторан, на остановках тоже никуда не ходи, а то отстанешь еще. – Да что ты его как маленького инструктируешь, – Проворчал отец, – Он уже…

друг на друга и пересмеивались. Однажды это не понравилось нашей воспитательнице Зое Николаевне. За глаза мы её называли надзирательницей. Она была мастером жутких наказаний. Взгляд её наполнялся безумством и презрением к нам, во время криков изо рта летели слюни, скулы и без того квадратные, расширялись…

И Мишенька воет. Это не плач, призыв о помощи или сигнал боли. Это скулёж – противный, мерзкий, терзающий душу и барабанные перепонки, мгновенно выводящий из себя любого, кто его слышит. Причём это очень качественный скулёж, отработанный и натренированный до совершенства в своём пронзительным душевынимающем…

Я к чему. На тот момент я вообще не особо представлял, что такое наркотики. И это был первый реальный живой человек, кто, со знанием дела, об этом мне поведал. 1991 год. Как все приличные студенты, только закончилась сессия и наступили летние каникулы, мы с одногруппниками приняли решение хорошо…

В дверь постучались, и через секунду на пороге появилась высокая блондинка с красной помадой, одетая в стиле восьмидесятых. Это была Софи. – Аврора, давай выпьем кофе? А то я сейчас впаду в глубокую депрессию. Глаза закрываются, в своих мечтах я уже давно дома, сплю, закутанная в теплое одеяло, – она…

Туман. Не позволяет вспомнить, дает забыть… Он будет лежать смирно, пока папа пыхтит над его ухом, шепча какие-то слова, поглаживая его по голове, по плечам, по спине и бокам. А через пятнадцать минут уйдет, оставляя растерянного, испуганного, униженного сына одного в комнате. Уйдет и не увидит,…

Офицер, задумавшись, остановился перед рядами экзотической рухляди. Поднял, пристально рассматривая и, тем самым ненадолго обнадёжив продавца, сначала одну розовую ракушку, потом, качнув в ладони, вторую, затем положил обе на прилавок.

Александр ВИН ОТЛИЧНИЦА А вот если посмотреть в окно, на улицу, то там всегда происходили события… Очередной осенний дождь весь день оставался таким слабым и неспешным, что не только дорожных луж собой не наполнил, но и густым кустам под окнами соседних домов не дал толком промокнуть. …

– Проходи, милый, садись за стол! Все горяченькое, тебя ждала. – Спасибо, ба. Я не голоден. – Да как же так? Одна кожа да кости! Ты себя в зеркало давно видел? Садись-садись, все, как ты любишь, сделала. Я послушно сел за стол, хотя и не хотел в такое тяжкое время доставлять последнему человеку…

Бежали мимо наполненные густой и шумной жизнью дни, как-то совсем незаметно к городу приблизился очередной октябрь, на сосновые берега с моря по утрам стали наползать полосы серых туманов, а друзьям всё реже доводилось видеть в своих компаниях прежнего Эдгара, светловолосого и весёлого. В один из…

«Комментарии… 3743. Поиск по комментариям: новые, после 15.00. А вот и мой. Кто тут у нас? Марксист Демократ. Интересный ник», – подумал человек за монитором. После 12 часов кряду за компьютером у человека полностью отсутствовала связь с реальностью. Он будто сам стал частью машины, двоичным кодом…

– Его тело иссохло, превращаясь в земной прах и закрывая последнюю страницу в его посмертной жизни, ибо посмертная жизнь происходит в распаде останков тела. Тот, кто стремился к благу, столкнулся с непреодолимой силой смерти, пытаясь вырваться из плена мрака, поглотившего надежду, веру, любовь. Совершенно…

– Иэн, тебе нравится Сэлинджер? – Сэлинджер? Да, я читал его в колледже. Все американцы «читали его в колледже». Я опять рассматриваю фенечки над стойкой. Не сказать, что я жалею, что забыл, о чем думал. Пиво начинает действовать. В жару всегда так – как объясняли японцы, влага выходит с потом, поэтому…

Александр ВИН АЛЛЕЯ Широкие листья каштанов берегли толпу молчаливых людей от столь ненужного в эти минуты полуденного зноя. Тревожно пахло сырой землёй, две близкие открытые могилы ужасали глубиной пустоты. Пела высокая птица, и суетно толкались в оставшейся тишине торопливые слова молитвы…

Александр ВИН ВРЕМЯ УЛЫБОК Однажды обычный октябрь надолго удивил его сердце. Город, к середине той осени уже неприятно холодный, всё дальше и глубже остывающий после бессмысленного и ничем не запомнившегося лета, каждое утро почему-то именно ему протягивал ладонями мокрых от серого дождя…

На моих глазах слезы. Кто-то выключил бурю, вернул моё солнце. Вот оно – счастье. Всегда было рядом. – Я люблю тебя, – шепчет, улыбается робко. – Ты мой мир на ладошке, – обнимаю покрепче. Я хочу раствориться в объятиях. Дождь шумит за окошком, барабанит по крыше. Он споет нам о солнце, что блестит…

Первую часть забора, дальнюю, ту самую, что отделяла его пространство от леса, он закончил в мае. Привычная работа продолжалась, но теперь на укрепление труб тратилась только начальная часть дня, самая солнечная и прозрачная. На уже готовые, на полметра выше человеческого роста, металлические стойки…

Александр ВИН ЗАВЕЩАНИЕ Человек по имени Данни был не совсем рядовым миллионером, а вот умер он вполне обыденно – оступился и упал, размозжив голову о камни в ничуть не рискованной прогулке во французских Альпах. Свою жизнь Данни сам, сознательно и умело, сделал чрезвычайно яркой, сверкающей,…

Конечно, не занята, ведь именно в этом месте из-за кормовой надстройки на палубу и вырывается пронзительный ветер. Он поразмышлял и пришёл к выводу, что минут через пятнадцать, двадцать, максимум – через полчаса, курс парома должен измениться. И это правильно. Широкая стеклянная дверь за ним тихо…

Между доками голос гортатора, повеселевший, слышался вместе с песнью гребцов; на палубе, теперь совсем оживленной, отдавал приказания магистр; губернатор с кормы отвечал прорете, сидевшему на носу судна, а пассажиры готовились сходить на берег. Двое греков с роскошными черными бородами слушали рассказ…