Проза

— Да, пятно есть. Чекушев опустил рубаху и торжествующим тоном коротко сказал: — Сын!.. — За что же? Он недоуменно развел руками: — Непорядки за ним нахожу, а он вот… на ответ… И устремил на меня пристальный, ожидающий, скорбный взгляд. Квадратное костлявое лицо его с грушевидным носом и клочками бороды выразило даже как бы упрек, — если и не мне, то, во всяком случае, миру. Я молчал, не зная, чем утешить товарища детских лет. — Где же я сичас должен отыскивать права? — спросил Чекушев,…

Старик Хопрячков замыкает дверь и тяжелой походкой, наклоняясь вперед и не разгибая старых колен, подходит к фронту. Спина у него широкая, выгнута дугой, револьвер низко оттянул ремень и мягкий, нависший над пряжкой живот подрагивает, как студень, когда он начинает считать арестантов, шлепая широкою ладонью по груди каждого очередного: — Пара… две… три… Арестанты весело скалят зубы, вставляют острые словечки, сбивают Хопрячкова со счета, очень похоже передразнивают его голос и фигуру. Хопрячков…

— Работы искать не пробовали? — Ну… не пробовал! Конечно, работнул бы с удовольствием, да вот… снегу Бог не посылает. Совсем работы нету. Простоял давеча у конки до двух часов — не взяли: народу — как грязи. Это — не навигация. Навигация — вот разлюбезное дело! Летом у меня одной одежи сколько собралось… Две рубахи было, подштанники… Одеяло было! — воскликнул он тоном увлечения и подавляющего хвастовства. — И куда же все это делось? — Прокушал, ваш степенс… Пальто было — прокушал, одеяло —…

Фельдшер еще раз прошел пальцами по ноге, нахмурил брови, сжал губы с видом человека, напряженно соображающего, и носом пустил долгое сопение. Уласенков заробел и стал надевать штанину. — Д-да… это, брат, в Мерденек надо, пожалуй, в лазарет. А может, и подальше. Раскудрявилась, вынуть не просто, поносишь. Пожалуй, к весеннему севу и домой, может, попадешь… — Ей-богу?! — воскликнул Уласенков. — Очень просто. Командир придет — доложим… Раскудрявилась же, я ее слышу… Уласенков с умилением, надевая…

Уходят артисты. Тает толпа, растекается по балкону. Шуршат шаги, лениво пересыпается говор, звенит смех. Звонким плеском взмывает резво-веселый визг детей. Нарядные, как куколки, девочки с голыми коленками мчатся вперегонку по палубе, натыкаясь на лакеев с посудой, на Ивана Парменыча, на витрину с книгами, которую бойкий торговец поместил как раз на повороте в корме. И частый стук детских ножек долго стоит в зыбком шорохе мерных шагов… — Поддержите коммерцию, господа… Виды Волги… — предлагает торговец,…

И. П. ОСАДЧИЙ. Доктор исторических наук, профессор. БАТРАЦКАЯ ДОЛЯ Перед сенокосом и уборочной страдой в степную кубанскую станицу Тихорецкую наезжало много пришлого люда. За хозяйские харчи да за мизерную плату нанимались скитальцы из центральных губерний России к местным богатым казакам на сезонную и поденную работу. Кончалась жатва, обмолоты хлебов — и эта масса народу, едва — едва оправившись от голодухи, словно перекати — поле устремлялась вновь в поисках своей…

Одетые в разноцветные свитки, широкие шаровары, с оселедцами на головах — сыны вольного казачества представляли из себя живописное зрелище. В мужское пестрое убранство и снаряжение вливалась мозаика белых, желтых, синих и иных платков и платьев казачьих жинок и девчат, холстинная пестрядь стариков и старух, рассте- гань малолетней детворы. Пыль, дождь, солнцепек, морось — ничто не могло остановить эту массу искателей лучшей доли с характерами усердных трудяг, бунтарей и вольнодумцев. Четырьмя основными…

целый день. Ребенок сам догадался, что эта огненная процедура не забава для него, а что-то печальное для матери, и потому не докучал. Я уничтожала тогда письма первого, самого длинного периода наших отношений. Письма второго и третьего, их было поменьше, я сохранила полностью. Я не знала, что будут еще четвертый и пятый периоды. Что, в сущности, мы обречены ходить друг возле друга всю свою жизнь, периодически сближаясь, с неменьшей силой отталкиваясь, храня тепло и так же трепетно лелея обиды.…

СЕРАЯ ПАПКА У Марти Ларни удачно сказано, что с возрастом мы теряем зубы, волосы и иллюзии. Это было тогда, когда большая часть этого моего достояния находилась еще при мне. Именно не истраченные иллюзии заставили меня написать в краевую молодежную газету. Почему молодежную? Вероятно потому, что морально — этические вопросы, с моей точки зрения, только и стоит поднимать в этой аудитории. Старых, и даже зрелых не устыдить и, тем более, не воспитать, если этого не сделано с младых ногтей. Вынудило…

Раньше, когда молодой была, я тоже обожала все современное и каждая новая вещь казалась краше прежней. Новая музыка лучше старой, новые автомобили красивее прошлогодних, а новая кофеварка лучше, чем та, от которой отшелушивается эмаль. Но даже Эрик, хотя ему только восемнадцать, говорит, что в старой кофеварке кофе получался вкуснее. Что поделать, пришлось поставить новую, прежняя-то сломалась, и починить ее уже нет никакой возможности. У новой квадратные кнопки с надписями по-английски, я заплатила…

Да и много ли этих законных мест? Не успеешь веслами махнуть — уже запретное. А чуть подальше выбрался — начинают поливать царские пихрецы [3] перекрестным огнем. Совсем недавно убили Ефрема Чеборцова, Данилу Бакланова — старых рыбаков, веселых ватажников… Тихонько насвистывая, Аниська шел вдоль берега. Направо, сквозь редкую чащу камышей, сияла, словно расплавленное олово, мелководная речушка Мертвый Донец. За рекой, в знойной голубой дымке, теряясь в дрожащем мареве, лежало займище. В безветренном…

Книга К. Петруса — правдивый документ, страшное свидетельство о некогда святой Руси, наказанной за свое богоотступничество и заключенной в советские концлагеря, но не оставленной Богом. Это книга о людях, которые ищут Бога среди ужасных страданий жестокой лагерной действительности, которые жаждут покаяния. «Пахан над урками» Мартын Задека говорит: «Я очень хочу стать другим человеком. Так хочется правды, и над головой — кусочек чистого праведного неба, с ясным солнцем и сверкающими звездами!» …

Бедность была другим пороком, коим Тоби Накойчерт обязан был врожденному недостатку своей матери. Он был беден до отвращения, а потому, естественно, в риторических его фигурах никогда не слышался звон монет. Я не припомню, чтоб он хоть раз сказал «Бьюсь об заклад на доллар». Нет, обычно он говорил — «Готов спорить на что угодно», или «Пари на что угодно», или «Пари на любую ерунду», или, наконец, что звучало, пожалуй, гораздо внушительнее, — «Готов заложить черту голову!» Эта последняя формула,…

Надежды парфюмера вполне сбылись, и его заведение благодаря чарам бойкой гризетки скоро приобрело значительную популярность. Мари уже служила у мосье Леблана около года, когда она внезапно исчезла из его лавки, повергнув своих поклонников в большое смятение. Мосье Леблан не знал, чем объяснить ее отсутствие, а мадам Роже была вне себя от тревоги и страшных опасений. Происшествие попало в газеты, и полиция уже собиралась начать серьезное расследование, как вдруг в одно прекрасное утро ровно через…

Вы, читающие, находитесь еще в числе живых; но я, пишущий, к этому времени давно уйду в край теней. Ибо воистину странное свершится и странное откроется, прежде чем люди увидят написанное здесь. А увидев, иные не поверят, иные усумнятся, и все же немногие найдут пищу для долгих размышлений в письменах, врезанных здесь железным стилосом. Тот год был годом ужаса и чувств, более сильных, нежели ужас, для коих на земле нет наименования. Ибо много было явлено чудес и знамений, и повсюду, над морем и…

Жилища так же сходны между собой внутри, как и снаружи, и мебель расставлена по одному плану. Полы покрыты квадратиками кафеля; стулья и столы с тонкими изогнутыми ножками сделаны из дерева, похожего на черное. Полки над каминами высокие и черные, и на них имеются не только изображения часов и кочанов, но и настоящие часы, которые помещаются на самой середине полок; часы необычайно громко тикают; по концам полок, в качестве пристяжных, стоят цветочные горшки; в каждом горшке по капустному кочану.…

* * * — И в чем же смысл эпизода, где человечек машет рукой? — Продюсер фильма опустил голову и сам, тупо глядя перед собой, помахал рукой. — Эта сцена есть в книге, — ответил режиссёр. — Это и важно, и неважно. Такой неявный намек: мол, жизнь продолжается, и смерть продолжается. — Ага. Но какой в этом смысл для сюжета? Как эта сцена развивает сюжет? — В ней что-то есть — какая-то соль. — А кто этот человечек? Он вообще кто — мужчина или женщина? — Мы не знаем. Просто лицо в толпе…

Мы пошли в цирк, заглянули в несколько кафе и под конец обосновались в маленьком подвальчике. В стену над стойкой бара были вставлены камни, море, видно, долго продержало их в своей пасти, чтобы обсосать до такой карамельной гладкости. Камни торчали в стене, как ядра средневековых пушек, их обложили цветной мозаикой, и получилось что-то вроде картины, знаете, такой абстрактной. Камни — чтобы создавать настроение к коктейлю «Рыбацкий», который подавали там вместе с кофе. Коктейль сильно отдавал морской…

В моей душе поднималась горячая волна, захлестывала разум, сознание — пропадала я. А потом начались бурные, стремительно убегающие дни и недели. Мой любимый защищается; тема диссертации сложная, мудреная; но он блестяще, убедительно рассказывает, объясняет, показывает. С волнением слушаю — голос уверенный, очень хорошо раскрывает тему. Мне очень приятно слышать высокую оценку строгой профессорской комиссии: — Отлично, молодец; пусть ваша тема принесет пользу вашей Родине. Пусть успех сопутствует…

Под Новый Год уж совсем заделалась Сволочь Ниночкой. Книжки у нее появились, соседи знакомые в доме, полюбила она писак этих, что ей рукописи носят, с виду безобидные, а с чертовщинкой, не попросту… Только временами затоскуется Сволочи в пустой комнате, и такая она, тоска, разольется внутри, как лужа черная. И замелькают в ней все тени какие-то и деваться от них некуда. Сволочь никого не расспрашивала, давно уж поняла, что беда какая-то с Ниночкой бесповоротная, и окружают ее мучители, все как один…