Проза

Слухи объ этотъ дивномъ начальник ходили въ Харьков такіе. Въ одинъ прекрасный день, къ генералъ-губернатору приходитъ молодая двушка. — Квитанцію пожалуйте, ваше превосходительство! говоритъ она генералъ-губернатору. — Какую квитанцію? спрашиваетъ тотъ, никакъ не ожидая отъ этой особи такой просьбы. — Какую квитанцію? — Я раненныхъ изъ-подъ Севастополя привезла… — Ты? изъ-подъ Севастополя?… — Я, ваше превосходительство. — Какъ такъ? — Партія-то больныхъ поручена была офицеру; съ…

Я тогда былъ еще студентомъ московскаго университета. Въ одинъ прекрасный день купилъ рублей на десять разнаго товара, уложилъ въ коробку и отправился въ путь; и съ этой коробкой, — коробейникомъ пришелъ въ одно большое село, одной изъ неблизкихъ отъ Москвы губерній. Въ этомъ сел я и положилъ имть свою главную квартиру. Познакомившись съ сыномъ моего хозяина, парнемъ лтъ 20-ти, мы съ нимъ не разставались недли дв. Пообдавши съ нимъ часу въ 9-мъ поутру, мы съ нимъ отправились торговать по сосднимъ…

Възжаемъ мы въ эту деревню на восход солнышка раннею весной: въ оврагахъ снговая вода бжитъ, прудъ надувается; но снгъ еще не сошелъ, только на пригрев высохло. На сухомъ-то мст въ конц деревня собрались крестьянскія двушки, вс разряженныя: съ чистыми полотенцами на голов, съ лентами въ кос, въ блыхъ льняныхъ рубашкахъ, въ нарядныхъ поневахъ, вс обутыя, — правда, что обуты которыя и въ лапти, а то есть которыя и въ коты. Подъзжаете ближе и слышите — двки псни поютъ: Весна красна На чемъ пришла,…

— Едешь, едешь, а все будто на одном месте стоишь, — ворчал он, погоняя лошаденку. — Все та же степь, та же мертвечина окрест тебя. Поганый край. Не будь здесь моей любушки дорогой, во веки не заглянул бы я в эту землю треклятую. Изредка попадались всаднику встречные из города. Шли пешеходы, двигались обозы, громыхали телеги, скрипели арбы; то плелась с телегой в дуге и оглоблях худая сивка или гнедко, то волы, наклонив будто злобно и упрямо свои рогатые лбы, лениво шагали с возом, мерно качая…

Да, тут вышла хорошая история! Дверь в холодный коридор была еще отворена настежь; от злой Юдифи не осталось больше и следа, но Доротея сидела в постели и вся тряслась от страха, так что у нее стучали даже зубы, и совсем бессмысленным взором смотрела на ребенка в колыбели; затем на нее напал припадок безумия, и, пять дней спустя, она и ребенок лежали в гробу. Врачи сказали, что мать и дочь умерли вследствие жестокой простуды. Небрежная сиделка плохо затворила дверь, заснула и видела нелепый сон.…

Въ этомъ же году въ сосднемъ дом совершилось событіе, встрченное съ большой радостью. Въ нсколькихъ поколніяхъ семья Вольфрамовъ всегда имла наслдника: но въ послдніе пятьдесятъ лтъ въ монастырскомъ помсть не родилось ни одного мальчика. Поэтому послдній въ род, совтникъ и оберъ-бургомистръ города Францъ Вольфрамъ, сдлался мрачнымъ и неразговорчивымъ. Пять дочерей одна за другой явились на свтъ Божій; вс пять «нестерпимо» блокурыя, какъ мать, вс съ наклонностью прятаться по темнымъ угламъ при вид…

— Здсь такихъ глухихъ мстъ нтъ, возразилъ молодой человкъ. — Какъ нтъ? А за ркой? Тутъ какъ-то кривулинскія бабы за брусникой пошли… Днемъ пошли. Пошли, да и сказали про него нехорошее слово, такъ онъ ихъ водилъ-водилъ — и заставилъ-таки ночевать въ лсу. Бабы столько страху натерплись, что безъ брусники домой прибжали. Ягоды, кузовья — все побросали. Прибгаютъ домой — и давай ихъ трясти лихорадка. — Заблудились? — Въ томъ-то и дло, что въ своемъ знакомомъ лсу заблудились. Обошелъ. А и лсъ-то…

Наверное, проявила любопытство я совершенно напрасно. Почувствовав пристальное внимание к своей персоне, мужчина обернулся, отыскивая глазами того, кто "буравит" его затылок. Чувствительный, гад. Заставляю себя прекратить процесс изучения, возвращаясь взглядом к профессору. - Таким образом, - тот уже подводит итог, обобщая сказанное ранее, - данная разработка даёт нам возможность считывать с коры мозга, фиксировать и сохранять информацию в форме нейронного кода, расшифровка которого может стать…

А Саша, выкатив глаза, внушил мне: – Помни, что дедушка сказал! И с первого же дня начал усердно пользоваться своим старшинством. – Каширин, не вытаращивай зенки, – советовал ему хозяин. – Я – ничего-с, – отвечал Саша, наклоняя голову, но хозяин не отставал: – Не бычись, покупатели подумают, что ты козёл… Приказчик почтительно смеялся, хозяин уродливо растягивал губы, Саша, багрово налившись кровью, скрывался за прилавком. Мне не нравились эти речи, я не понимал множества слов, иногда…

В дверь заглядывают чёрные мужики и солдат-будочник. Он сердито кричит: – Скорее убирайте! Окно занавешено тёмной шалью; она вздувается, как парус. Однажды отец катал меня на лодке с парусом. Вдруг ударил гром. Отец засмеялся, крепко сжал меня коленями и крикнул: – Ничего не бойся, Лук! Вдруг мать тяжело взметнулась с пола, тотчас снова осела, опрокинулась на спину, разметав волосы по полу; её слепое, белое лицо посинело, и, оскалив зубы, как отец, она сказала страшным голосом: – Дверь…

– Одинокая… – А? Ты что-то сказал? Так вот, планета… Посмотри повнимательнее: неопытному глазу может показаться, что вокруг сияющей звезды нет ничего, кроме беспредельного разреженного пространства или, напротив, сгущенной туманности. Но на самом деле это не так, вовсе нет… – Неужели? – На самом-то деле ее окружают бесчисленные миллиарды таких же планет! – Почему же их тогда не видно? – Они не видимы потому, что не наделены божественным сиянием. Они не звучат, они мертвы. Звезда затмевает их…

– На хорвата не тянешь, – усомнился Панас. – На итальянца похож, ей Богу! – Так оно и есть. Но родился в Хорватии. – А по-русски где так научился, а? – Там же, в Хорватии, – пояснил Доменико. – Русских везде много. – Твоя правда! – кивнул Панас. – Вот плюнь и обязательно попадёшь в русского. Задолбал уже большой брат со своими народными массами! Думаешь чего, украинский народ майданит уже вторую неделю, а? Потому что достало путинское быдло, понимаешь, до-ста-ло! Вот оно уже где! – И Панас…

– С какой такой стати? – Чтобы вас осмотрели. – Да у меня просто голова болит. – Конечно, но… это же из-за газа. – Ну да… – Это скверно. – Да ладно вам. – Могут быть всякие осложнения. – А? – Рвота, как мне кажется. – Надо же. Я и не знала. Опять долгая пауза. Глаза у нее закрыты. Он воспользовался этим, чтобы оглядеться. Комната маленькая, темная и невероятно загроможденная. Ему тут же приходит в голову мысль, что у него все как раз наоборот. Чуть ли не эхо гуляет, настолько…

Глава 1 Бабушка Пелагея и ее семья В селе Межеричи (район Большого Токмака Запорожской области) Пелагею Полякову (отчества бабушки я не пом ню) очень все уважали. Не случайно головой (председателем) колхоза избрали. В 1935 году ее даже на съезд колхозников в Москву возили. В Кремле медаль за ударный труд вручили. Только награду ту бабушка прятала в сундуке. А на вопросы односельчан, почему не носит свою медаль, отвечала так: «А чего ее тереть без толку?» Глаза у бабушки были выцветшие или…

Застегивая рубашку, Виля вышел из-за шкафа и, набравшись мужества, попытался разглядеть свое отражение. В сумраке спальни можно было различить только роскошные «боярские» усы, отчетливо темневшие на еще не загорелом лице. В соседней комнате его ожидали руины давешнего стола. Хлеб черствел, зелень вяла, сморщенные огурцы грустили рядом с подсохшими помидорами. Большая муха тяжело и лениво поднялась с финского сервелата и, сделав круг над столом, опустилась на остатки селедки. Пустая бутылка из-под…

– Мне известны антологии Гризвольда. Они всем известны – он добился этого. Никогда не мог понять, как этот мелкий забияка умудрился стать таким авторитетом в поэзии. – Угрожая смертью? Мистер Уиллис рассмеялся и погрозил мне пальцем: – Миссис Осгуд! Быстро, чтоб не упустить его, я сказала: – Моя книга, которую издал мистер Харпер, «Поэзия цветов и цветы поэзии», неплохо продавалась. – Когда это было? – рассеянно спросил он. – Два года назад. – Не два, а четыре на самом деле. – Так…

Слушал их и колдун Юмактро, вытянувшись в своей хижине на ложе из девяти пантеровых шкур. Он старался не пропустить ни одного удара, для него было важно все, что сообщал далекий локали. Ведь он один разбирался в том, что хорошо, а что плохо, и мог предотвращать несчастья заклинаниями, молитвами и колдовством. Многое из того, что приносили новые времена и о чем он узнавал лишь благодаря локали, приходилось объявлять измышлением злых духов, которые не почитали богов их рода. С раздражением прислушивался…

Так же молча мы двинулись в путь. Пусть ведунья не обещала никому гибели, осторожность прежде всего. Ночью стойбище снимется с места и уйдет в самое сердце степи. Чужакам из пограничной Шехии в Доме ветров не рады. Травы сухо похрустывали под копытами. Солнечный шар обжигал не прикрытую одежей кожу. Малышня уже давно посапывала, утомившись за день. Шинта вовсю заигрывала с безусым джелаиром из рода Птиц. Сестре предстоит выбирать мужа на день Излома, отец подсовывает младшенькой женихов одного…

— Мальчик, — неожиданно услыхал он высокий, вибрирующий от скрываемого волнения голос. — Ты слышишь меня, мальчик? Тебе понятны мои слова? — Конечно, слышу, — ответил мальчик. Он остановился и огляделся вокруг себя. — А вы где? Я вас не вижу. — Я рядом. Но я невидима. Я ведь фея. Из сказки… Мальчик засмеялся. — Ну-ну. Если бы мне было лет пять, то я, может быть, и поверил бы. Кто бы вы ни были, — выходите. — Ты не веришь в сказочных фей? — голос зазвучал обеспокоенно и немного растерянно. —…

По вечерам готовили уроки у Олега. История, русский язык, арифметика — все кое-как, лишь бы. Но когда добирались до географии, оживали скучные схемы путешествий Беринга, Седова, Литке, Амундсена… Сурово и таинственно звучали на картах названия: Маточкин Шар, Канин Нос, Галапагосские острова. Одно название что стоит — Га-ла-па-гос-ские! Не переставая дули над их головами прекрасные ветры — пассаты и муссоны, скрипела бизань-мачта, и на полубаке били склянки. И тогда, обнявшись и раскачиваясь, они…