Советская классическая проза

Такими же далекими и одинаковыми вначале были для меня и жители поселка с некрасивым названием Рыббаза. У всех незаметные, занятые чем-то своим лица. Большое море возвращается. Чайки взмыли в воздух белым кипящим облаком. Слышнее стал накат волн. И обитатели маленького моря тоже это почувствовали. Хитрый бычок поднял хвостом целую бурю. Выползла откуда-то коричневая морская звезда — я даже не пойму, где она пряталась. И только селедочка все металась из последних сил. Чья-то тень упала на воду.…

А тут его буквально пригвоздило к скамейке. Даже если его звали куда-нибудь или он вспоминал о делах. В то утро от скуки он листал журнал «За рулем». На последней странице мелькнула реклама нового автомобиля. Лениво проглядел текст. Запомнились мощность, параметры двигателя, скорость. Вот тут ему и пришла в голову эта идея. Он бы увозил Валду за сто километров от людских глаз. Прятал в сосновом бору, катал на лодке. Да и вообще — откидные сиденья, свист ветра. От этой мысли все мешалось в его…

— Прибыли, Анна Иванна. — Он снял фуражку и вытер лоб рукавом. — Довезли, слава те господи, пассажиров. Капитану Белоненко веселенький подарок. Хоть стой, товарищ начальник, хоть падай. Из тендера отозвались женским голосом: — Не впервой ему такие подарки получать. — А вот и впервой, — живо проговорил машинист. — Таких в наших местах еще не было. Слыхала? Начальник конвоя говорил. Неслыханное это, говорит, дело, чтоб малолетних держали в одном лагере со взрослыми. Закон, говорит, не разрешает.…

Не знаю, чем бы это вообще кончилось, потому что все ребята кинулись на Виктора… Даже не помню, как мне удалось вытащить его в коридор, увести из школы… Виктор, как обычно, держал, меня под руку, молча шел рядом и улыбался так, будто ничего решительно не случилось. Когда мы с ним уже вышли на Невский, я сделала вид, что хочу поправить туфлю и освободилась от руки Виктора. А прежде ведь была так счастлива, когда он держал меня под руку. Так молча, и прошли весь Невский. Я все пыталась успокоиться,…

Букреев кивнул, старпом дал команду на руль, и они легли на обратный курс, к дому. Неподалеку от командира — впрочем, на подводной лодке все близко — сидел у пульта управления Обозин, механик корабля, маленький, с аккуратно зачесанной лысиной, в новенькой спецовке. Он недавно принял душ, переоделся во все чистое, побрился, и в центральном посту, чуть колеблясь от небольших перепадов давления, стояло ароматное облако «Шипра» — острый запах совсем иного, нелодочного быта, по которому они все успели…

— Это Костина аспирантка. — Совсем смешно. — Незаметный толчок, и вертящееся кресло возвратило Денисова к саксонской идиллии — свадебному подарку покойной бабушки. Когда Цветков с аспиранткой явились наконец, было начало одиннадцатого. Длинноногая желтоглазая блондинка первой подала Тане руку лодочкой: «Нонна», очень прямо глянула в глаза: «Можно помыть руки?» — и Таня растерянно пригласила обоих к чаю. Вопреки договору, Константин Дмитриевич от чая не отказался. Он прочно устроился на кухне,…

В последние годы большим успехом пользуются очерки Рамиля Хакимова. Книги, изданные им в Уфе, в центральных издательствах, ярко отражают сегодняшний день нашей республики, других уголков страны. О труде нефтяников, строителей, лесорубов, сплавщиков, геологов, хлеборобов, химиков, спелеологов, об учащихся профтехобразования, молодых рабочих написаны романы, повести, рассказы, очерки, стихи Дмитрия Швецова, Ивана Слободчикова, Михаила Чванова, Александра Филиппова, Роберта Паля, Руслана Максютова,…

В последние годы жизни, будучи тяжело больным, В. М. Шевелов создал лучшую свою книгу — роман «Те, кого мы любим, — живут», ряд повестей, рассказы для детей и юношества. Вопреки установившемуся в мире порядку, мы не носили в вещевом мешке жезл маршала—судьба нас удостоила императорской короны. Обладая этим, мечтать о меньшем — смешно! Но не эгоизм и честолюбие были основой основ дерзаний мысли, сердца, разума. Нам первым предстояло пройти путь от «ничего» ко «всему». Не всякий из нас…

Собаки скребут когтями о бревна, они тоже удерживаются на плоту. То ли от радости, то ли от страха они без удержу лают на перекат. Намахавшись рулевой жердиной средь бурлящей воды, он с трудом подгоняет плот ближе к берегу, здесь течение спокойнее. Теперь можно пересчитать потери. На дно отправились самые необходимые, незаменимые вещи. Те самые, рабами которых становятся из страха их потерять… За свою бродячую жизнь он потерял много ценных вещей. Ровно столько, чтобы научиться расценивать их…

– Раз мы с товарищем Буденым Махне по шапке дали, так не я уж буду, коли Свистунова за шиворот не изловлю. Толковый парень Гурда. Он и электричество с завода устроил. Одна беда – любил речи говорить. Выйдет на собрании, заломит кубанку и начнет чесать, а что чешет – и самому не понять. Под конец же всегда подымет руку с нагайкой и крикнет пронизывающим тенором: – Долой бандитов Керзона и Свистунова! Да здравствует мировая революция и товарищ Буденый! О чем бы ни судили: о школе, о покосах,…

Стрелки часов над. приемным покоем только перевалили за полдень, а куцый день уже смеркается. Вечереет. В окнах больницы горит свет, выдавая однообразную белизну палат и коридоров. В перевязочной хирургического отделения слепят глаза рефлекторы бестеневой лампы. Заведующий отделением Виктор Андреевич Шевцов стоит у высокого окна, прислонившись к подоконнику, и держит перед собой руки в резиновых перчатках. Жар раскаленных батарей отопления припекает его голую под халатом спину. В марлевой маске…

Женщина вскидывала голову, ловила руками ребенка, прижимала к себе: ей привиделся сон, в котором тоже было мертвое безмолвие. На минуту она забывала обо всем на свете, голова ее кружилась от острого запаха травы, земли, от пения ушедшего в небо жаворонка, глаза прояснялись, пока снова к ней не проламывалась ее постоянная тоска, и все обрывалось, тускнело, глохло… Сознание греха возвращалось, она сажала девочку к себе на колени, гладила и гладила ее ножонки, будто хотела пробудить в них жизнь. Дочь…

Профессор возмущался и доказывал. Но за нянькой теща, а потом жена – утвердили, что поистине – пахнет мумия: и поистине чуть заметный, сладковатый, бередливый появился в кабинете запах разложения. За нянькой теща и жена утвердили, что мумия – светится: и поистине ночами во мраке спущенных штор чуть заметным, прозрачным, фосфорическим светом начинало светиться лицо мумии, – и тогда, в тишине революционных ночей и замерзших домов, было слышно, было едва слышно, как гудит мумия – так же, как гудят…

А Вергасов той порой, поверив в свою писательскую звезду, занялся очерками, обращенными к нелегким проблемам тогдашней колхозной деревни. Они и составили сборник «На перевале», вышедший в 1955 году, и еще один - «Дорога на Верхоречье» (1958). В 1960-1965 годах Вергасов пишет и выпускает большой роман «Земля у нас одна». Надо полагать, что устойчивый этот интерес к деревенской теме и понимание всего связанного с нею в немалой мере объяснялись тем, что детские и отроческие годы будущего писателя…

А жизнь шла своим чередом. «Честь имею! Честь имею!» — по-прежнему раскланивался с кокетливо выглядывающими из-под пестрых зонтиков красавицами полковник Везиришвили, гарцуя на своем приплясывающем жеребце. Зато в Барцхане, в замшелой, прогнившей от дождей хижине, вот уже второй год, не разгибаясь, словно прикипев к столу локтями и коленями, сидел лохматый, заросший бородой до самых глаз рабочий Иванэ Согорашвили и, напрягая глаза, переводил при свете лучины «Коммунистический манифест». То и дело…

— …Утверждает, что прежние основы нравственности устарели, а новые не созданы. Так как?.. — Не знаешь, «что такое хорошо и что такое плохо», нечего делать в театре, — прогремел Огнев. Джек хохочет, лежа на спине. — Благодарю за справку!.. — Знаем отлично великолепные основы морали! — резко врывается Олег. — Еще чуть не в яслях: «Труд на благо общества», «Труд во имя светлого будущего». Дорогие слова затаскиваются, прежде чем становятся понятны, стираются, тускнеют. Женя трагически вопрошает:…

Изгин смотрел на чистую страницу толстой тетради. Карандаш профессора коснулся её, оставил маленький след. Вот карандаш медленно зашагал поперёк листа, и за ним осталась цепочка следов. Но вот он помчался бойко, и цепочка за цепочкой, как волны на заливе, легли его следы. В стороне послышался раговор. Кто-то говорил глухим голосом. Из-за бугра появился Латун, бригадир молодых рыбаков. На нём чёрный пиджак, такого же цвета брюки. Ишь, вырядился. Видно, сегодня рыбаки отдыхают. С ним — молодой человек,…

Готовясь к экзаменам в вузы, мы по-прежнему занимаемся втроем, и старательный, усидчивый Сережа теперь особенно помогает нам, но наши совместные прогулки прекратились сами собой. Зато мы с Лилей, уже тайком от Сергея, встречаемся почти каждый вечер, и любимым местом наших встреч становится Стрелка. Да! Сколько взволнованных, ярких часов, таких, что никогда уже не повторятся, вспоминается здесь, у этих львов!.. Спасибо вам, львы! Вы слышали все, что мы с Лилей сказали друг другу, — и никому никогда…

В то утро она не дождалась, когда войдет сын, а встала сама, оделась и в сумраке, щуря близорукие глаза и вглядываясь в пустые углы, обошла избу. Вещи были уже собраны в дорогу, и она не узнала своей избы. Странно и непривычно было ей видеть оголенные бревенчатые стены. Еще более пустынно и голо показалось ей в сенцах и во дворе. Она долго стояла на крыльце, когда все уже было уложено на подводу и увязано, и затем молча и ни на кого не глядя села в телегу. Она завидовала соседкам, что оставались…

Тогда я чуть не заревел. Потому что она могла до всего дотянуться, а я нет. Я ей говорю: – А я, Лёлища, как поставлю к ёлке стул и как достану себе тоже что-нибудь, кроме яблока. И вот я стал своими худенькими ручонками тянуть к елке стул. Но стул упал на меня. Я хотел поднять стул. Но он снова упал. И прямо на подарки. Лёля говорит: – Минька, ты, кажется, разбил куклу. Так и есть. Ты отбил у куклы фарфоровую ручку. Тут раздались мамины шаги, и мы с Лёлей убежали в другую комнату.…