Современная проза

— Теперь ты сможешь почитать мне сказку. Верно, пап? — Да, смогу. В дальнем конце долины дорога шла по выжженной местности. Обугленные, без единой ветки стволы деревьев подступали с обеих сторон. Ветер гнал по дороге пепел, провисшие оголенные провода между почерневших электрических столбов тихо поскуливали под порывами ветра. Сожженный дом на поляне, за ним — бесплодные бесцветные луга и крутые красноватые речные берега с брошенной где попало строительной техникой. На вершине холма какое-то…

И застегнул деда Проня штаны и ладонь к уху чашечкой подставил, чтоб лучше было слышно. Но не мог он разобрать среди этого клекота ни одного слова человеческого и шустро полез на забор, чтобы понять все, что в радио слышно. И ставни уже заскрипели, двери захлопали, народ вышел строить социализм, потому что было время первых пятилеток и индустрия огненным крылом махнула по России. А дед был в сапогах хромовых. Сапоги гармошкой, штаны с напуском, косоворотка тонким кожаным ремешком подпоясанная,…

Так они все и жили в этом дворе. Иногда ссорились, иногда спорили, но никогда не доводили дело до серьезных столкновений. В этом дворике отмечали все праздники вместе — Навруз-байрам, Курбан-байрам, православную Пасху, еврейскую Пасху. Разумеется, отмечали Первое мая и Седьмое ноября, Новый год и даже в ленинские субботники все вместе выходили чистить и без того чистый двор, а женщины почему-то выбивали в этот день свои ковры. Чаще всего вместе пили чай под старой чинарой. Мужчины играли в нарды,…

— В полиции, — ответил Сэм, ведя машину. — Где? — У копов. Он нарушил закон. Провел несколько часов в КПЗ. — Несколько часов? А что он натворил? — Что-то ужасное. Невероятное. Но не настолько, чтобы засадить его в кутузку. С одной стороны, ужас, с другой — ничего особенного. Посмотри наверх! Я поднял глаза. — Видишь этот пролет наверху? — Мост? Но мы его уже проехали! А что? — Вот оттуда он и упал. — Спрыгнул? — Нет, упал. — Сэм нажал на газ. — Больше ты ничего не заметил?…

За достоверность истории со Шпицбергеном не ручаюсь. Во-первых, как узнать, где правда во всех этих секретных договорах и несекретных слухах, а во-вторых, я спал, пока вы историю слушали. Через двенадцать часов я проснулся, посмотрел на вновь сидящих за столом все тех же мужиков, сказал им как старым знакомым: – Жрать-то как охота! – и, не предпринимая никаких попыток к выполнению своего желания, уснул снова. На этот раз на тринадцать часов. Когда я проснулся, мужиков было уже трое. – Смотри-ка,…

Петрович отбрасывает в сторону окровавленный ключ и вытаскивает из кармана комбинезона рулон скотча. Оглядывается по сторонам. Наконец, что-то решив для себя, тащит бесчувственное тело напарника к куче сваленных неподалеку бетонных блоков. Игральный зал одного из столичных казино. Ночь Серж равнодушно следит за маленьким шариком, еще качающимся в черном желобе колеса рулетки под номером 17. Крупье безучастно сгребает лопаткой все его фишки к себе. Сосед справа сочувственно…

Время подошло к семи. По радио из области начали последние известия передавать. Архип уши навострил, голос у приемника поубавил, чтобы бабка не слыхала. «По северу области до тридцати…» – наконец обрадовала дикторша. «И-и, глупая, – попенял ей дед Архип, – заталдычила одно…» – Чего там бубнишь? – спросила бабка. – Сколько объявили? – Чего сколько? – притворился непонимающим дед Архип. – Не придуряйся… Про погоду чего сказали? – А-а, слухать их… – пренебрежительно ответил дед Архип. – Они…

Наташе стало совсем скучно. Она открыла ящик стола, достала последний номер газеты и, не забыв улыбнуться, положила его перед Артуром. На развороте было несколько фотографий: известный эстрадный певец Артур целовался в машине с плохо накрашенной блондинкой. На его лице отчетливо читалась пьяная похоть, а на лице блондинки столь же отчетливо – ее профессия. – Что же вы так нервничаете? – продолжала улыбаться Наташа. – Мне кажется, я устроила вам хороший пиар. Вы мне еще спасибо должны сказать.…

Предисловия и послесловия к конкретным трудам вошли отдельными файлами-приложениями (!Intro_After.doc или Afterword.doc) внутрь соответствующих каталогов-версий. Столь обширного совокупного собрания критических статей о произведениях Г. Мелвилла различных авторов в отечественной литературе до сих пор не опубликовано. Каждая версия содержит в начале основного текста подробную техническую и информационную статью от Выполнившего OCR (доработку), которая необходима в том числе для учета всех сложностей…

Было, пытался не единожды выяснить "источник влияния" простейшим и безотказным способом: маятником. Способ надёжный, проверенный, доверяю ему полностью. Но маятник — всего лишь инструмент, индикатор, как и горящая свеча, а общается со мной через маятник мой Хранитель. Почему для выяснения эпизодов прошлой жизни выбрал Хранителя? Не дух отца, или дух любимой тётушки Min,ы? Да потому, что сумма отцовых знаний известна, что знала тётушка — знал и я, а какими знаниями обладает дух-Покровитель — это…

Я разгонялся все сильнее и сильнее и, когда я пересекал какую-то грань, наступал момент, когда я видел все как в замедленной съемке. Это ощущение продолжалось долго, и, пока оно длилось, я все видел очень отчетливо. Что-то было там, за этой границей, и я хотел это увидеть. Из-за того, что я хотел испытать это чувство, я вел себя безрассудно. Пока я не увидел калейдоскоп, я продолжал «атаковать». Когда я впервые увидел его, то впервые осознал смерть. Сейчас я живу на пределе, между жизнью и смертью.…

— Третий день. — Один? — Было много, потом пятеро осталось. — Нас всех вначале много было. Остальных давно потерял? — Последнего только что поймали. Теперь я один. — Мне больше повезло. Нас трое. Красноармеец замолчал. — А наши где? — спросил человек. — Кто же их знает? Теперь ни наших, ни ваших — каждый сам по себе. — Человек сам по себе быть не может. Либо смерть, либо выбирай, кто теперь наши. — И, что ты для себя выбрал? Куда пойдёшь, к нам или…? — Ну, ни с ними же? —…

Хотя своего собеседника я видел здесь и раньше, заговорил я с ним только сегодня. В этот вечер транслировался какой-то кубок, и потому все места в баре были заняты за исключением одного, самого дальнего от телевизора. Пройдясь с кружкой пива в руке вдоль рядов занятых столиков, я остановился и улыбнулся сидящему за ним парню. Он улыбнулся в ответ. Я присел рядом. Так мы и познакомились. Во время матча мы перебросились едва ли десятком слов. Однако теперь, спустя почти три часа и нескольких кружек…

- Давно таких ладных подлетов в оборот не брал. Послушные да солощие. Уминают больше Степанидовой коровы. Что пеструшка не доест и то дожуют. Соседку у столяра Степанидой звали. Действительно, Онисим и Архипка послушные на удивление. Забудет мастер сказать: "Начнем, пожалуй!" — к работе не притронутся. Не от лени. Не догадаются, что делу час пробил. Не скажет: "Довольно, робята!" — жди беды, особенно, если у дурня в руках пила. Полверстака отмахает. Мастер в сердцах плюнет. Но промолчит.…

Отец с матерью налегали на лопаты. Махонький производил уборку. А Остальная шатия-братия жгла ботву. Без костра, от которого не столько огня, сколько горьковатого, ублажающего ноздри дыма, посадочной страды я себе, пожалуй, не представляю. Как не представляю, например, сорванной с ветки антоновки, не источающей аромата. Вообще надо сказать, в детстве и отрочестве обоняние гораздо больше значило для нас, чем в зрелую пору. Позже господствует зрение, а — почти звериный — чуткий и памятливый нюх сильно…

ОТВЕС Ниатриат пентазепама идет на пользу. Больным разрешают гулять во внутреннем дворике черкизовской богадельни. Между баками с пищевыми отходами и кучей кирпичей растет американский клен. Больные – Виктор, Гуревич и Леша – любят сидеть под кленом. В пятницу поварихе, как всегда, не хватает места для новых баков с отходами. Она просит сторожа срубить клен. Сторож не может сделать это без указания начальника богадельни. А начальник будет только в понедельник. Плюс, у сторожа свой резон – на…

Раннее утро середины июня 1998 года. Мерно покачивается на стыках рельсов электричка. За окнами – трогательно умытый утренней росой пейзаж с проносящимися перелесками, кривобокими домиками и рядом – шикарными виллами “новых русских”, с отблесками чистого стекла речушек. Пассажиров немного – на удивление для раннего субботнего утра: ведь самое дачное время!… В уголку на жесткой деревянной скамье молодая пара в потрепанной спортивной одежде, из двух рюкзаков, стоящих у ног, торчат рыболовные снасти.…

Сидящий рядом моложавый профессор, которого я видел впервые в жизни, подмигнул мне. – Ну как? – спросил он. Я показал большой палец. – Да-да, – сказал он. По его виду было понятно, что он крайне доволен собой. Я не стал спрашивать почему. Спустя еще десять минут прибежала Растергаева. – Мы немного задержимся, – сказала она. – Должен приехать Пырьев. Мы все ждем Пырьева. – Кто такой Пырьев? – зашушукались в толпе. Выяснилось, что никто не знал Пырьева. – Наверное, какой-нибудь крупный…

После второго курса мореходки я был направлен на практику на танкер (танкер — это вовсе не танк, а пароход для перевозки нефти, и прочей жидкой горючей дряни) Новороссийского Морского Пароходства "Пётр Алексеев". Через 5 дней наше судно пришло в Италию, порт Таранто. За время перехода из Новороссиска в Таранто, я познакомился и успел сдружиться с матросом Юриком Ш. (фамилию точно не помню, поэтому не пишу полностью) по кличке "Пахан". Это был низенький, толстенький парень, который все радости жизни…

— Ведьмы, — проворно ответил мальчик. — Злые, старые, противные ведьмы. — Понятно, сказал человек. — И много нашел? — Мой папа курит сигары, — сказал мальчик. — Все мужчины курят сигары, — сказал человек. — Когда-нибудь ты тоже закуришь сигару. — Я уже мужчина, — сказал мальчик. — А сколько тебе лет? — спросил человек. Услышав этот вечный вопрос, малыш с минуту смотрел на пассажира с подозрением, а потом выпалил: — Двадцать шесть. Восемьсот и сорок восемьдесят. — Четыре, — подняла…