Современная проза

– Ты умеешь читать мысли? – Чтобы понять несложную цепочку твоих ассоциаций, вовсе не обязательно копаться у тебя в голове. Не забывай, я существовал прежде, чем возник твой мир, и буду существовать, когда он вновь обратится в хаос. Человек, когда ему напоминают о бренности бытия, всегда думает о бабочках, которые представляются ему бессмертными, хотя их жизнь еще скоротечнее, чем человеческая. – Умно. Только я думал не о бабочках, а об осах. Несколько дней назад в мой дом залетела оса. Я ел…

Но то бабка с бомжом, а здесь – холеные руки, маникюр, огромные золотые сережки, яркие пряди волос… Все тело этой женщины как бы удивлялось, каким образом оно оказалось на этой жалкой кровати? Неожиданно медсестра Валя вскрикнула: – Форточка! Кто открыл форточку? И когда? Молодой хирург медленно перевел свои выразительные карие глаза на окно и только сейчас ощутил дыхание сырого воздуха. Он удивленно пожал плечами… Какое это теперь имеет значение? Той, что сейчас лежит распростершись…

Что происходило у меня дома, подробно сообщать, наверное, не следует. Ни одна нормальная женщина не станет радоваться, если муж с высокой должности добровольно уходит в пролетарии. Почему-то больше всего мою жену пугало, что я сопьюсь. Рассуждала она просто: все грузчики пьют, значит, я тоже стану пить. Пришлось дать клятву, что, пока я работаю грузчиком, пить я не буду ни при каких обстоятельствах. И действительно, эти два года я был полным абстинентом, Новый Год встречал без шампанского и на банкете…

Корректировка производится, имея целью превратить недостаток в преимущество. В соответствии с чем уменьшаются расходы на питание, что несомненно положительно сказывается на изящности фигуры. При расчете калорийности питания за нижнюю границу взята сумма калорий рациона питания узника Бухенвальда. Приятно поражает универсальность ПЖК01. Помимо выполнения функций нагревательного прибора, он может быть использован в качестве программируемого массажера. Необходимые вибрации возникают вследствие возвратно…

— Господа студенты! — начал Аристарх, жестом приглашая войти в мастерскую неземное создание с глазами цвета неба, — Алевтина с подготовительного курса любезно согласилась попозировать нам с вами для поясного портрета. Прошу любить и жаловать! — завершил он свою маленькую речь, помогая девушке подняться на подиум с таким видом, словно возводил на трон королеву. С нескрываемой улыбкой наблюдал Роб немую сцену: мужская половина группы застыла с открытыми ртами, а женская одарила вошедшую такими красноречивыми…

— Все равно, сама знаешь, что обманываешь. И не знаешь, что скажу я. — А что ты можешь сказать? Мужчина вполне еще ничего, в самом деле, не шучу, минутку даже любовалась тобой, когда ты прибежал во двор, мужчина, три недели прохлаждавшийся в доме отдыха, мужчина, хоть однажды бросивший на меня взгляд, а, признайся! Может, скажешь, что нет? Один раз точно было. Или не было? Скажешь, мне только показалось? Могло быть и не один раз, просто ты стесняешься, я знаю. И что, ни с того ни с сего откажешься?…

Я рассказываю об этом, забегая вперед: в день моей первой прогулки по гавани я не знал, конечно, ни размеров лодок, ни древних традиций, ни конструкций моторов, — в тот день я не знал даже имени мамы. Мир раскрывался передо мной постепенно, и сначала он умещался в нашем маленьком домике, стоявшем у берега рыбачьей бухты среди полусотни таких же домишек, храбро притулившихся у самой воды или, как наш, отступивших к холмам. Главной комнатой у нас была кухня, она обогревалась старинной печкой, приспособленной…

— Знаешь, — сказала она, словно очнувшись, — За несколько месяцев до смерти, может, месяцев за пять, он мне говорил — если бы не ты, говорит, меня бы давно уже не было, и никогда я не знаю, что будет завтра или послезавтра, а хотелось бы еще пожить, дожить до двухтысячного и еще немного, посмотреть, что будет, когда новое столетие наступит. Она умолкла. Молчала и молчала. И простонала: — А не дожил, не дождался. Боже мой, не дождался, а этот двухтысячный — вот оно, через несколько дней, а…

Петя говорит: — Теперь я тоже буду сам одеваться. Тут все засмеялись. И доктор засмеялся. Он со всеми попрощался, и с Колей тоже попрощался. И ушёл по своим делам. Папа пошёл на службу. Мама пошла на кухню. А Коля с Петей остались в комнате. И стали играть в игрушки. А на другой день Петя сам надел штанишки, и никаких глупых историй с ним больше не произошло.

Все трое существовали с невероятно древних времен. Первые их воспоминания относились еще к Двадцатому Веку. Алекс среди них претендовал на старшинство. По правде сказать, следовало предположить, что бронтозавр древнее, чем джип, но Наоми соглашалась с Алексом и поддерживала мнение, что она, Наоми, младше, чем он. Ни один из них всерьез не верил в те истории, которые они рассказывали друг другу. Похоже, все трое забыли, откуда пришли. Кроме того, они не понимали, где находятся сейчас. Пустыня, по…

«А открытие в 1950 году молекулы ДНК, хранящей генетическую информацию, подвергли теорию большому кризису. Потому что строение живых организмов оказалось намного сложнее, чем полагал Дарвин, и несостоятельность механизма эволюции вышла наружу». «Было известно, что мутации, т. е. изменения или повреждения в генах живых организмов, происходящие в результате внешних воздействий, всегда приводят к негативным результатам». Генетика избавила дарвинистов от «кошмара Дженкина», то есть, от теории,…

Он махнул рукой, и солнечный зайчик от огромной запонки на его рубашке попал прямо в глаз человеку с теплохода. Бригада стала неторопливо спускаться с обрыва. Человек обмяк и переступил ногами. На теплоходе прибыли в Нефтегорск священники из епархии. Они должны будут освятить возведенный общественностью новый храм святого Николая, покровителя всех шествующих и страждущих на водах. Человек смотрел на этих окаянных мальчиков и вдруг с жалостью прочитал в их лицах скорую смерть от металла. И панихиду…

Село на обском притоке в краю относительно хорошей земли и воды. Здесь живет много немцев, сосланных сюда во время войны. В основном это немцы из Поволжья. В изгнании выросло уже четвертое их поколение. До сих пор им не даются русские падежи, зато их немецкий уводит в далекий восемнадцатый век — на исторической родине так не говорят, и ученые люди, трепеща, приезжают сюда из Германии. Многие уехали в Германию, кто-то вернулся — не прижился в порционном быту. И видно, что в селе живут немцы: подворья…

Старушки дружат уже десять лет, с первой встречи. Как ни странно, соседи, прошедшие все круги плебейского советского ада, считают их союз мезальянсом. Анна Трофимовна Полякив, «западенка-националистка», отмотавшая восемь лет Карлага, не поленилась попенять за это Эмилии Карловне, но встретила твердый, даже грубоватый отпор. Карловне хорошо с добродушной, сердечной, заботливой Надей. Обе они одиноки, бездетны, всем этим семейно-сытым людям их не понять. Шлегель идет, мелко-мелко переступая ножками…

Николай проснулся дома на рассвете, подброшенный непонятными воспоминаниями. В тыкве не оставалось уголка, не отутюженного самогоном, но он, не отрываясь от ковша с рассолом, принялся искать свой бостон. И не находил. Разбудил мать, поднялся отец — не знаем, не видели, никто не заходил. Так и есть! Не зря забилось в память, что поднимался пьяный и, спотыкаясь, ходил после заката при оранжевой луне с мешком и лопатой и где-то закапывал бостон. Точно, выходил ты, сыночка, помню, говорила испуганная…

Тронутый негаданными воспоминаниями, захожу в попутную сауну, где есть бар с холодильником. Теперь имеются такие попутные сауны. Мне дают бутылку минеральной, я сажусь. Тихонько сгибаю растаявшие грузные ноги, чтобы не плюхнуться на скамью у входа, и пью, а ноздри мне щекочет миролюбивый дух сауны — горячее дерево, парок и припущенные листья, и, кажется, без кваса, брызнутого на камни, не обошлось. Рядом со мной сидит человек лет сорока пяти, в шортах и маечке без рукавов. На плече у него скучный…

Тетя Галя ответила: — Я на первый раз промолчу. А тетя Валя сказала задумчиво: — Когда-нибудь Ильича воскресят. Что он скажет? «Молодцы»? А, может, «мало работаете, товарищи»? Тетя Галя добавила: — И будет он после работы в Мавзолей захаживать — папироску стравить: мать честная, сколько ж я лет тут пролежал на радость врагу! А? Что сказала? — заухал дядя Ваня, — Куда Ленин сбежал? К нему подошел милиционер: — Безобразие так орать, товарищ, вы, часом, не пьяный? Тетя Галя ответила: —…

Все это, однако, до поры до времени. Новые предметы и новые впечатления заслоняют первые, и новые — все сложнее. Уже не только от предметов, но и от людей, от способов и правил их общения — сколько тут надо усваивать полезных, реже приятных, чаще огорчительных открытий; и горе тому, кто, пасуя перед открывающимся миром условностей, запретов, приказов, обид, возвращается в свою младенческую первобытность, в прекрасный обман первых впечатлений, в этот ничем и никем не омраченный день рождения, где…

Стригунов должен был прийти с женой. Полгода он скрывал ее от товарищей, от нас, не пригласив на свадьбу, ни разу не позвавши в гости в отличную съемную квартиру, с отдельным, между прочим, входом — какие перспективы для дружеского пирования! (но — ладно, он не был гулякой, и если пил, то один). Что мы о ней знали? Что она с дружественного факультета, городская, да не просто — дочь секретаря обкома! Мигом Миша-кадет поменял идейный цвет? Поначалу многие, завидуя, обращались к нему «товарищ Стригунов»,…

— И рады бы, мать, — отвечает С. С., — но мы не местные, наша задача — вашего главного пропагандировать среди наших. Заказ такой, понимаешь? А ваших тут нет никого, все наши, приезжие. Сходите вы на ваше телевидение. — Схожу, обязательно, — кивает она, — терпение кончилось. — Хороший у вас губернатор? — Хороший, — легко говорит она, — всегда наглаженный, с прической, выступает без бумажки. — Скажите в камеру, — прошу ее я. С. С. опускает камеру. — Губернатор у нас хороший, внимательный…