Военная проза

Франция гордилась своей любимицей и воздавала должное в ее лице всей ее старинной фамилии, восславившей страну не только в науке, но и в сотнях сражений на протяжении веков на поле брани. Ее приемный отец выиграл Первую мировую войну, ее далекий предок Анн де Монморанси был коннетаблем Франции при Валуа. Ее родовым поместьем был старинный замок де Л'Иль Адан в Провансе, ее наследное состояние, единственной владелицей которого она являлась, составляло фантастическую сумму и позволило ей после войны…

— Коля, пиши!.. — Его провожала жена. — Коля, милый… — Она приколола к его фуражке белую розу. — Милый… Мой милый воин! — Потом, отойдя на несколько шагов, остановилась, любовно оглядывая его с головы до тяжелых солдатских сапог. — Возьмите, прапорщик, и вы… Пожалуйста! — уже мне сказала она, протягивая вторую розу. Я воткнул розу в ствол винтовки. — Смир-р-на! — скомандовал вдруг капитан Иванов, сразу же оборвав наши разговоры. — На плечо! Шагом марш! Первыми от нас отскочили мальчишки, за…

На аэродроме дивизии истребительной авиации, широко раскинувшемся на зеленой равнине неподалеку от Могилева, шла обычная военная жизнь с ее боевой учебой, дежурствами в гарнизонных и внутренних нарядах, ежедневными построениями, различными спортивными состязаниями. Командир дивизии не давал покоя ни молодым, ни опытным летчикам. Случалось, конечно, что некоторые «необкатанные» авиаторы обижались на нелегкую судьбу истребителей. Но полковник неизменно повторял: — Придет время — все пригодится.…

Там, же, в Ленинграде, в 1957 году, Петр Васильевич Лебеденко за первую часть романа «Навстречу ветрам» был принят в члены Союза писателей СССР. Там я по-настоящему познакомился с ним и поздравил его с заслуженным успехом. Не без любопытства всматривался я тогда в высокого, худощавого парня с карими глазами и смуглым, цыганским лицом, тотчас же стал расспрашивать его, откуда он родом, какие дороги прошел. Оказывается, не ошибся: детство Петра Лебеденко прошло в Азове, древнем городе на взморье; там…

                - Кое-кто в высших эшелонах власти напрочь отвергает возможность нападения Гитлера на СССР, - сказал, завершая беседу, начальник разведуправления. – Но мы-то с тобой знаем, что война неизбежна. И должны быть готовы к ней сами и держать в полной боевой готовности наших людей. Списки твоих людей засекречены и сданы в архив. Каждый из них дал подписку о неразглашении государственной тайны. Это будет ударный кулак…

— А вот как, — сразу начал Максим, вчерашний крестьянин, подручный у своего батька, когда тот пахал быками. Что-то вроде погонщика с кнутом или хворостиной, чтобы быки ступали побыстрее, таща за собою плуг. Теперь он ходил как попугай по селу, в бархатной зеленой фуражке, каждый день пил самогон и орал на все село: «Я как крот под землей…» — Давай табуретку и в руки что-нибудь, молоток или кочергу. Отец посредине хаты поставил добротную, сработанную дедом, табуретку и дал ему топор. Шахтер…

— Вы плачете? — Плачу, — кивнула женщина, смахивая мизинчиками слезинки. — По дочке… Дочка, как ты… В Германию ее, на каторгу… — Угнали, — покраснев, догадалась девочка. От стыда покраснев, что вот она ест, а у женщины такое горе… Отодвинула миску с картошкой и встала. Но женщина была начеку. Усадила снова и заставила все доесть. Убирая за девочкой, сказала: — Когда только отольется им, супостатам?.. — Скоро! Вот увидите, скоро! — вырвалось вдруг…

Афганистан. Жаркий августовский день 1983 года. Двадцать километров от городка Бильчираг на севере Афганистана. Предгорье. Гонконгские часы на руке командира разведвзвода прапорщика Чумакова показывали ровно 8.00. Было душно, и солнце жгло так, будто лучи его кто-то сфокусировал через увеличительное стекло. Утро было таким же, как вчера, и позавчера. Таким оно может быть и завтра, и послезавтра. Через пару секунд донесся звук разрыва снаряда. Его сухой раскатистый грохот говорил, что бьют…

Подъехала машина с открытым верхом, и из нее выбрался невысокий упитанный майор. Он был в такой же полевой форме, только в петлице поблескивали две молнии — знак войск СС. — Прошу, господа военнопленные! Кушать подано! — громко на ломаном русском крикнул капитан и махнул стеком в сторону распахнутых ворот сарая. Первые входили неуверенно, за ними — быстрее и быстрее. В воротах возник затор, люди протискивались внутрь, чуя запах еды. — Спокойно! Спокойно! — кричал офицер. —…

У покойника было и есть много завистников, как у всякого выдающегося человека, особенно в числе разных, лыком шитых генералов и других непризнанных военных гениев. Эта публика раскупала брошюру рьяно, нет сомнения. Почитатели покойного Скобелева тоже покупали книжонку, чтобы собственными глазами убедиться, до чего может дойти характеризующее вообще нашу эпоху нахальство бумагомарателей… В результате — хороший «гешефт» для г. Градовского, который, будучи истинным героем нашего продажного времени,…

С первых послевоенных лет, когда Ю. Стрехнин еще служил в армии, а затем на флоте, и до сегодняшнего дня почти все, что он пишет, связано с Великой Отечественной войной или с жизнью нашей армии и флота сегодня. Известность ему принесла повесть «На поле Корсуньском», вышедшая в 1951 году. Она была первой заметной работой писателя, тепло встреченной читателями и критикой, которая отмечала, что создал ее человек зрелый, художник со своим видением фронтовой жизни, чуждый малейшей неточности, малейшей…

— Получай, — протянул он солдату кружку. Потянулся было солдат к воде. Взял уже кружку, да вдруг: — Нет, не мне, — произнес солдат. — Не мне. Детям тащи, родимый. — Детям! Детям! — послышались голоса. Понес боец воду детям. А надо сказать, что в Брестской крепости вместе со взрослыми бойцами находились и женщины и дети — жены и дети военнослужащих. Спустился солдат в подвал, где были дети. — А ну, подходи, — обратился боец к ребятам. — Подходи, становись, — и, словно фокусник, из-за спины…

— Застрял? — по-английски она говорила немного с южным акцентом. — Заглох. Ты кто? — Сестра. Из госпиталя. Здесь, недалеко, — она неопределенно махнула рукой куда-то в сторону. — А что ты делаешь в лесу, одна? Тебя как зовут? — спросил он притворно строго. — Кейт. А тебя? — Джейк. Сейчас опасно ходить одной. Говорят, немцы высадили десант. В тылах — диверсанты. — Правда? — на ее лице отразился испуг. — Я ничего не слышала. …

Первые книги нового детского писателя были созданы по свежим впечатлениям только что закончившейся Гражданской войны. В книгах «Красный бакен», «Белый враг», «Паровоз Эт-5324», «С мешком за смертью» и «Тайна Ани Гай» рассказывалось о жестоких испытаниях войны, о судьбах детей и подростков, захваченных водоворотом битв и разрухи. Одна из самых известных книг Сергея Григорьева – повесть «Малахов курган», написанная в 1940 году. Она посвящена знаменитой Севастопольской обороне (1854–1855). События…

1 – Рот-та! Стой! Напрра-во! Равнение на – середину! – Сержант, с показной лихостью отбивая шаги сапогами по асфальту, добрался до небольшого, в три ступеньки, крыльца и круто повернулся на носке одной ноги и пятке другой. На крыльце деревянной одноэтажной казармы стоял несколько тучноватый старший лейтенант в рубашке с короткими рукавами и в высокой, на манер офицеров Третьего рейха, фуражке с голубым ободком. На его брюках, с картинно наутюженными стрелками, такие же голубые полоски змейками уползали…

Читая записки фронтовика, мы восхищаемся подвигами гвардейцев Михаила Авдеева, Сергея Денисова, Михаила Гриба, солдатской мудростью Ивана Шишкина, мужеством женщин в тылу. Вместе с тем, мы не можем смириться с проявлением трусости и беспечности, которые порой встречались и на фронте. Словом, книга боевого летчика волнует и тревожит, позволяет взглянуть на прошлое с позиции нынешнего дня. Герои В. Воронова в те годы были молоды, допускали ошибки, промахи, но, читая о них, думаешь: «Как они были…

Год 1941-й остается для России одним из самых тяжелых воспоминаний. «Когда горела броня» — это попытка понять, как командиры и рядовые бойцы 1941 года вынесли тяжесть неизвестности, сохранили уверенность в победе в отступлении, круговороте противоречивых приказов, маршей и не приносящих видимого результата атак. Старший лейтенант Петров, 29 августа 1941 года Эшелон вполз на станцию рано утром. Старший лейтенант Петров, спавший под своей «тридцатьчетверкой», почувствовал, что его…

Для пoвышeния coбcтвeннoй «бoeвитocти» oн дaжe вымeнял y oднoгo, вoзвpaщaющeгocя дoмoй, дecaнтнoгo кaпитaнa eгo cтapый «paзгpyзник». Зaпaвший нa нoвeнький япoнcкий плeйep, кaпитaн, нaвepнoe, пocчитaл Kyдpявцeвa пoлным идиoтoм, кoгдa тoт пpeдлoжил eмy мaxнyть плeйep нa cтapый, зaтepтый, лaтaнный paзгpyзoчный жилeт. Ho Oлeгy былo вce paвнo, чтo пoдyмaeт o нeм кaпитaн. Зaтo oн cтaл oблaдaтeлeм нacтoящeгo бoeвoгo «paзгpyзникa», в нaгpyзкy к кoтopoмy, pacчyвcтвoвaвшийcя дecaнтник, oтдaл eщe и пapy «лимoнoк»,…

— Трудно сказать. Думаю, это будет зависеть от того, что случится за эти два года. Ну ладно, оставим это. — Стряхнув с себя задумчивость, он выпрямился и приказал: — Через десять минут заступайте на пост. Пограничная охрана ФРГ проводит обычно ровно в семь воздушную разведку вдоль государственной границы. Докладывайте быстро и точно! Выполняйте! Кивнув Раудорну, который с задумчивым видом стоял в сторонке, фельдфебель двинулся вперед. Когда они вышли из леса, прилегавшего к границе, огненный…

Гогебошвили вскочил тогда в кабину горящей машины, рванул в степь и там спрыгнул на полном ходу. Взрыв полыхнул через каких-нибудь пять-шесть секунд. Но "студер" к этому времени ушел так далеко от позиции, что к орудию не долетел ни один осколок. А Гогебошвили отделался синяками и царапинами. Другую машину, взамен сгоревшей, обещали выделить при первой возможности. А пока взвод обходился одной и в походной колонне выглядел коряво. Одно орудие, как положено, цепляли к "студебеккеру", станины другого…