Дитя леса

– Вы позволите?

Из полусна меня вырвал бархатистый голос Святослава Ивановича, который легонько прикоснулся к моему плечу. Я вздрогнула, не сразу поняв, что он приглашает меня на танец. Посмотрела на Егора. Тот одобрительно улыбнулся. Мне не хотелось вставать и куда-то идти с незнакомым мужчиной, но я обещала помочь и потому кивнула.

От москвича хорошо пахло. Тёплый, уютный аромат совсем не шёл его строгому внешнему виду, но присмотревшись, я поняла, что он вовсе не строг. Его окутывала аура уверенности и спокойствия. Никакой суеты. Плавные расслабленные движения. Трезвый, несмотря на выпитое, обволакивающий голос. Меня вдруг окатило негой. Захотелось остаться в его обществе как можно дольше. Ощутить близость. Защиту.

Вечер стал более приятным. Егор продолжал беседовать со Святославом Ивановичем, но тот как будто потерял интерес. Отвечал вежливо, односложно и всё чаще бросал взгляды в мою сторону. Его спутница куда-то ушла, и мы остались за столиком втроём. Нас стало слишком мало, чтобы спрятаться за чужим плечом.

Мы снова танцевали, и, хотя Егор не сказал ни слова против, я видела, что он вливает в себя коньяк рюмку за рюмкой.

Когда Святослав Иванович отошёл, Егор набросился на меня с упрёками.

– Хватит строить ему глазки! Он же скоро проглотит тебя, как удав кролика!

– Но ведь ты сам просил меня с ним пофлиртовать.

– А если я попрошу лечь к нему в постель, ляжешь?!

Он сжал мой локоть так сильно, что от боли брызнули слёзы. И в этот момент я услышала голос Святослава Ивановича.

– Если захочет, ляжет. И тебя не спросит.

Егор отпустил меня и медленно обернулся.

– Да пошёл ты, мудак! Не трогай мою женщину! – выдавил он сквозь сжатые зубы.

Я испугалась, что в любую секунду может начаться драка.

– Егор, пожалуйста, давай просто уйдём, – попросила я и протянула к нему руку, но он отмахнулся, продолжая набычившись смотреть на Святослава Ивановича.

Тот же лишь хмыкнул.

– Молодой человек, я дам вам один непрошеный совет. Хороший журналист, а тем более криминальный журналист, должен обладать холодными умом и уметь пить. А теперь прощайте.

Егор качнулся, как будто его ударили, резко побледнел и бросился в сторону выхода.

Я хотела последовать за ним, но Святослав Иванович задержал меня.

– Ты уверена, что тебе туда? Останься.

На короткий миг мне показалось, что остаться – значит спастись, но я не дала себе времени подумать.

– Нет-нет, я не могу.

Я не успела догнать Егора. Его нигде не было. Телефон не отвечал. Чувствуя, как в груди разливается холод, я оделась и вышла на улицу. В этот миг раздался выстрел, и в небе вспыхнули разноцветные огни. Я вздрогнула. Красота медленно расплывающихся в темноте фейерверков завораживала. Я никогда не видела ничего подобного.

– С Новым годом, Маугли, – прошептала я, чувствуя, как горло сжимают слёзы, и поплелась в сторону дома.

Глава 11. Кольцо

Мы не успели скрыться.

Их было двое. В джинсах, чёрных футболках, с рюкзаками. Мужчина постарше тащил в руке странную длинную сумку. У меня мелькнула мысль, что там лежит пулемёт.

– Эй, постойте! – крикнул второй.

Мы, не оглядываясь, бежали через молодую сосновую поросль и кусты акации, но казалось, нас видно как на ладони. Отец замер. Подал маме знак, чтобы мы уходили, и развернулся. Решил отвлечь внимание чужаков и спасти нас. Мама, не колеблясь ни секунды, схватила меня за руку и потащила вперёд. Через несколько секунд отец пропал из вида.

Мы не успели добраться даже до Речушки. Я встала как вкопанная.

– Идём! – выдохнула мама.

– Нет. – Я упрямо мотнула головой. Ослушаться отца вдруг стало не страшно. Гораздо страшнее оказалось бросить его. Я не успела осознать свои желания. Просто пошла назад. – Я буду осторожна. Только посмотрю.

Мама тихо застонала, но не стала меня останавливать.

Когда я приблизилась на достаточное расстояние, чтобы хорошо видеть и слышать, что происходит на поляне, меня никто не заметил. Я чувствовала себя змеёй, неслышно скользящей по земле и укрытой от посторонних глаз густой травой.

Все трое неподвижно стояли у костровища, в пяти метрах от дома. Безоружные. Один из чужаков протягивал отцу пятитысячную купюру. В груди заныло, потому что я знала: это большие деньги, чтобы заработать столько, нужно продать много грибов или ягод, ещё больше рыбы и очень, очень много овощей. Я не знала, что они хотят купить у отца, но была уверена – это неправильная, нечестная сделка. Мелькнуло секундное видение: дочь в обмен на деньги. На лбу выступил холодный пот. Но отец только помотал головой.

– Я сказал: никаких интервью.

Что это значит? Только сейчас я приметила, что второй мужик стоял чуть поодаль, сумка валялась у ног, а в руках он держал огромную пушку. Она не была похожа ни на ружьё, ни на пулемёт, но отец сильно злился. Он едва сдерживал себя.

– Подумайте хорошенько. Мы всё равно вас уже сняли. И дом. Ответите на пару вопросов – получите деньги.

– Выключи камеру!

– Папаша, успокойся.

Отец не стал повторять дважды, кинулся в сторону и выбил из рук мужика пушку, потом резко развернулся на крик первого и ударил его по носу.

– Теперь я ясно выразился?

Чужаки похватали вещи и быстро двинули в сторону тропинки.

– Псих конченный. Жди ментов в гости!

– А ну пшли!

Отец раскинул руки и взмахнул ими, словно хотел взлететь. Через минуту на поляне было чисто, и только незнакомый запах людей, пришедших издалека, остывал в воздухе. Я вылезла из-за кустов и бросилась к отцу. Он нас не продал. Не продал. Крепкие объятия и гулко стучащее сердце. Не помню, когда в последний раз обнимала его. Затылком я почувствовала приближение мамы. Мы снова были вместе. Страх схлынул.

Эти люди не вернулись. Не пришли и полицейские. Но магия рассеялась. Я поняла, что наш мирок уязвим, и в него может проникнуть любой из миллионов чужаков, живущих где-то далеко по неизвестным нам законам. В этот раз отец уберёг нас, но так будет не всегда. Я должна уметь постоять за себя и за то, что мне дорого.

Я сидела на подоконнике и смотрела в темноту с высоты шестнадцатого этажа. Фонари давно погасли, фейерверки стихли, гуляки разошлись по домам, двор погрузился в холодную тишину. Егор так и не пришёл.